Роза Сергазиева - 2012. Точка возврата

— Ему долго не давалась буква "эр", — Вадим торопился похвастаться отцовскими достижениями, — логопед посоветовал делать специальную гимнастику, тянуть губы, цокать языком. Мы долго репетировали, и буквально вчера ребенок четко произнес…

— Во-ро-на!, — непроизвольно вырвалось у Егора.

— Откуда ты знаешь?, — Лиля удивленно сдвинула брови на переносице. Но легко сама нашла ответ: — Тебе Ирма рассказала?

Лукошкин не стал отрицать. Даже обрадовался, что не нужно судорожно придумывать подходящее объяснение, на такой подвиг он в данный момент не способен.

Лиля заметила скованное состояние Егора, но поняла по-своему: человек устал, целый день надоедали гости, и рука, наверняка, продолжает беспокоить. Поэтому Лиля обняла мужа, который начал перечислять еще и сказки, которые предпочитает слушать Антошка, и объявила, что уже поздно и им пора домой.

Егор раскачивался в кресле, в том самом, с которого начинал этот длинный-длинный день. Только теперь по ту сторону окна опустилась прозрачная темнота короткой июньской ночи. Еще утром, казалось, он нашел способ вернуть собственной жизни утраченный смысл: научусь кататься на роликах и возьму судьбу под контроль. Глупец! Что такое ролики: мелочь, ерунда. Ботинки на колесиках не способны произвести глубинные изменения. А ведь он нуждается именно в таких. Его одиночество, логически обоснованное, тщательно взлелеянное, только что расползлось по швам. И обнажилась горькая истина: легенда об одиночестве на самом деле служила ширмой, за которой он пытался скрыть тоску.

Друзья, которые приходили сегодня, старались подсластить пилюлю его существования. Но слаще от их заботы не стало. Наоборот. Егор испытывал горечь, провожая каждого. Они все СЧАСТЛИВЫ! Причем не без его участия. Именно Лукошкин в новых, необычных обстоятельствах поддерживал отношения между Леной и Андреем, пока они не убедились, что готовы встретиться лицом к лицу. Опять же Егор, никто иной, буквально навязал капризную сестренку Михаилу, когда еще те были детьми. Что спасло девушку от предначертанных прежней судьбой ошибок и разочарований. Зойка любит и любима, ее ни разу не посетила мысль покрасить волосы в какой-нибудь радикальный цвет, а теперь она готовится стать мамой. Даже то, что Егор развелся с Ирмой, в итоге помогло той выйти замуж за красавца-инструктора. Пока Лукошкин строил другого, идеально придуманного себя, люди вокруг просто жили, наслаждаясь друг другом.

Вот и Вадим с Лилей вместе. А Егор? Где его счастье? Где его… Лиля?

ЛИЛЯ!? Лукошкин схватился за голову: Лиля была его счастьем!

Егор с силой выдернул из стола нижний ящик, полетели в стороны верхние, разрозненные листы. Лукошкин упал на колени и стал отбрасывать в сторону попадающиеся под руку тетрадки, блокноты, дискеты. Куда-то сюда он засунул дневник, тот самый с порвавшейся резинкой.

Пальцы нащупали мягкую кожу. Егор вытащил блокнот и нервно пролистал страницы. Нет, того, что он искал, на глаза не попалось. Тогда Лукошкин перевернул книжицу и хорошенько потряс. Тут же на пол выпала фотография, заметно поблекшая за столько лет. Случайно оставленная когда-то в дневнике, а потом намеренно убранная с глаз долой.

Лукошкин любовно распрямил небрежно загнувшийся кончик и охнул: на снимке образовалась белая полоса. Но, перевел дух Егор, она не затронула центральную часть композиции — застывшее мгновение одного дачного дня.

Теплое, зеленое лето…Велосипеды, сваленные на песке… Три улыбающихся человека смотрят в камеру. Егор, Лиля и Антон. Его Антон!

И что теперь с этим делать? Можно ли вернуть утраченное счастье?

ПРИВЫКШИЙ, приступая к любому делу, обдумывать варианты и тщательно готовиться, Егор составил план. План повторного завоевания Лили.

Лукошкин сознавал, что на этот раз будет гораздо сложнее, чем тогда, когда он вызвался проводить домой девушку, с которой ночь напролет протанцевал в клубе. Тогда его действия, в том числе и смелый поцелуй в районе Ленинского проспекта, выглядели вполне логичными. Сейчас перед ним другая Лиля — взрослая, опытная, самостоятельная женщина, многого добившаяся в жизни, ее окружают разные люди, она имеет возможность сравнивать и неторопливо выбирать ( или презрительно отбрасывать ). Значит, Лукошкину понадобится больше времени, максимум терпения и упорства. Но он готов. Кстати, начать атаку труда не составит: есть блестящий повод для первого контакта.

Егор объехал знакомые букинистические магазины. И на Новом Арбате отыскал зачитанный множеством владельцев сборник стихов Константина Бальмонта. Жаль, без автографа поэта, но зато прижизненное издание. В магазине книжку любезно обернули в подарочную бумагу и предложили воспользоваться созданной для таких случаев службой доставки. Егор заплатил по счету, вписал в бланк адрес издательства, имя получателя и имя отправителя ( чтобы никаких недоразумений по поводу дарителя не возникло ), и поспешил домой. Ждать звонка.

Расчет оказался верным: женщина не могла не позвонить.

— Я поражена, нет слов, — твердила в трубку удивленная Лиля. — Огромное спасибо. Но… но объясни, пожалуйста, что это значит?

— Вчера ты поздравила меня с днем рождения, — произнес Егор заготовленный текст. — Специально испекла в качестве подарка торт. Мы болтали, поедая шоколадный десерт, и забыли, что ведь и у тебя одновременно со мной юбилей. День в день. И то, что ты держишь сейчас в руках, лишь запоздалое поздравление.

— Но подарок слишком дорогой, — возразила Лиля. — Мы вручили тебе всего лишь торт, а тут — букинистическая редкость.

— Не просто торт, — поправил собеседницу Лукошкин, — а любимое кондитерское изделие именинника. Поэтому и для тебя я специально постарался подобрать то, что ты ценишь.

— Но откуда…, — замялась Лиля, Егор удовлетворенно отметил, что женщина уже в четвертый раз повторяет отрицательный союз "но", что говорит о ее возрастающем недоумении, — Откуда ты знаешь, что я собираю библиотечку поэтов Серебряного века?

— Причем, прижизненных изданий, — подчеркнул сверх осведомленность о вкусах собеседницы Лукошкин. И нацелился продемонстрировать еще один аргумент в свою пользу. Осторожно, чтобы Лиля не услышала предательский шелест, Егор скосил глаза на лежащую рядом страничку и с хорошо поставленным, заранее отрепетированным придыханием начал цитировать: — " Есть в русской природе усталая нежность, Безмолвная боль затаенной печали" …

В этот момент — о, ужас!— любитель телефонных разговоров Чернилка, решив полюбопытствовать, кто на сей раз забрался в трубку к хозяину, запрыгнул на стол и уставился на вызывающе шуршащий листок. Птичка или мышка? А с другой стороны, какая разница: и Чернилка, подцепив когтем подозрительный предмет, ловко столкнул его вниз и погнал по полу. Егор, оставшийся без подсказки, запоздало погрозил животному кулаком.