Дмитрий Грунюшкин - За порогом боли

– Макс, мать твою, куда ты пропал?! – послышалось в динамике, когда Макс нажал кнопку приема.

Олег застыл в растерянности. Кирилл строго-настрого запретил ему говорить по рации, но, с другой стороны, он явно требует ответа. Пока Макс решал эту дилемму, кусты раздвинулись, и в проход между ними, прямо перед машиной, вывалился человек с пистолетом и, кувыркнувшись по земле, подскочил к передней двери. Макс, чуть не завизжав, выхватил пистолет из-под мышки, но не рассчитал движения и ударился локтем об руль. Пистолет выпал, а вместо выстрела раздалось громоподобное «Би-и-ип!»

– Какого хрена! – ругнулся человек голосом Кирилла. – Куда тебя черти понесли?! А?!

Макс пытался оправдываться, но тем самым распалял Кирилла еще больше.

– Спрятался, говоришь?! А ты знаешь, что стоящая на обочине машина – это фигня, просто машина. А вот тачка в кустах – это уже спрятанная машина! Тем более, что тебя видно! Тачка-то белая. Шпионских фильмов насмотрелся? Мы же не в тылу врага, а в своем городе. Здесь прячущийся человек привлечет больше внимания, чем идущий по проезжей части центральной улицы!

Макс вспомнил, как с погашенными фарами переползал с дороги в кусты и почувствовал, как уши наливаются кровью и начинают пульсировать.

– Ну, блин! Штирлиц доморощенный! – выдал заключительный аккорд Кирилл и добавил уже миролюбиво. – Дай-ка закурить.

Макс, как армейский «дух», метнулся в машину и выскочил через секунду с пачкой «Кэмела», стибренной накануне у Миши.

Кирилл закурил, расслабившись, при этом Макс почти с удовольствием заметил, что его руки подрагивают.

– Их хата в двухстах метрах от дороги, – выдержав паузу, начал Кирилл. –

Здесь раньше была база, что-то вроде РСУ. Вот в сторожке они и расположились. Похоже, что их трое. Девчонку я не видел, но заметил, куда отнесли еду. Что думаешь?

– Как они располагаются? Что-нибудь вроде часового есть?

– Все в разведчиков играешь? Сидят все трое в сторожке, режутся в карты.

– Тогда можно сделать так. Подождем у входа. Рано или поздно кто-то выйдет. Уложим его, свяжем и спрячем. Его хватятся. Если повезет, то выйдет один, и мы с ним сделаем то же самое. Останется дождаться третьего. В случае чего, мы и с двоими, думаю, справимся.

– План, конечно, не вот те что. Ведь прежде, чем искать пропавшего, они могут позвонить. Или еще что-нибудь. Ну, да ладно. За неимением лучшего…Пошли.

Спасатели, наскоро проверив снаряжение, скользнули в ночь. Пробравшись в дырку в заборе, они оказались в кустах. Прямо перед ними находилась кирпичная сторожка, но для того, чтобы попасть в неё, нужно было пробежать метров тридцать через ярко освещенный прожектором двор. Дверь в сторожку тоже была на свету.

– Вот и первая трудность, – прошептал Макс. – К двери не подберешься.

– Надо подобраться к боковой стене – там темно. Они все внутри, но на всякий пожарный, давай пройдем там, – Кирилл кивнул на нагроможденные груды гранитных плит справа. То и дело ударяясь в темноте об острые углы, парни на карачках проползли к боковой стене сторожки.

– Где Лариса? – шепнул Макс.

– Комната, где они сидят, перегорожена. Вот во второй части она и сидит.

– Ладно, будем на это надеяться. Прожектор, падла, мешает. Вырубить бы его. Пошли к окошку, глянем, как там. Мне же нужно представление иметь о поле боя, – странное дело, Макс был почти спокоен и даже мог рассуждать и действовать.

Олег выглянул из-за угла и поморщился от яркого света. Выходить из спасительной тени ой как не хотелось, а когда он все же решился и, крадучись, переместился к освещенной стене, то сразу понял, что ощущает побелевший к зиме заяц в черном осеннем поле.

– Это называется «оказаться с голой жопой на морозе», – послышался сзади напряженный шепот Кирилла. Он чувствовал себя не лучше. Две черных фигуры двинулись вдоль белой кирпичной стены, залитой мертвенным светом.

Макс уже миновал дверь, до окна оставалось не больше метра, когда позади скрипнули дверные петли, и чужой сонный голос произнес:

– Какого черта…

Макс еще поворачивался, а голос уже сменился хрипом и бульканьем, от которого Макса бросило в дрожь, а давешний обед сделал попытку посмотреть, что творится снаружи. Кирилл удержал падающее тело за куртку и обтер об нее же нож. Из вспоротого горла жертвы струей хлестала кровь, заливая Кириллу левую руку до локтя. Остатки воздуха из легких кровавыми пузырями выходили из разорванной гортани. Макс понял, что если сию же секунду не случится что-нибудь, его просто вырвет.

Но это «что-то» случилось, причем именно сию же секунду.

С крыши стоящего рядом темного административного здания, на котором находился прожектор, грохнул…Нет – громыхнул, подобно ядерной бомбе, выстрел и стена возле самой головы Макса взорвалась сотнями мелких кирпичных осколков, больно раня незащищенную часть лица в прорези маски. К счастью, Макс закрыл от яркого света глаза, иначе со зрением пришлось бы распрощаться.

Адреналин, как цунами, хлынул в кровь, обостряя чувства и ускоряя реакцию до невероятности. Мозг работал со скоростью хорошего компьютера, обрабатывая информацию и на ее основе отдавая приказы органам до того, как обладатель всего этого хозяйства даже успевал понять, что произошло.

Через долю секунды после выстрела Макс уже влетел в дверь. Следом за ним, отшвырнув тело первого бандита, туда же ввалился Кирилл уже с пистолетом в руке.

– Я его сниму! – крикнул он, а Макс уже подскакивал к двери в комнату.

Он не был ни спокоен, ни испуган. Просто на логическом уровне он даже не мог осознать, что он делает и как себя чувствует.

Дверь начала открываться и в проеме показалась чья-то фигура. Макс изо всей силы ударил ногой по двери, припечатав противника к косяку, потом рванул дверь на себя, и обрушил на переносицу своего визави страшный удар локтем, отбросив его в темноту коридора.

Врываясь в комнату, Макс почувствовал, что пистолет уже у него в руке, хотя он никак потом не мог понять, когда он успел его достать.

Два рэкетмена, находившиеся в комнате, не успели оказать достойного сопротивления. Видимо переход от бутылки водки и карточной игры к схватке с вооруженным противником был слишком неожиданным. Пистолет успел схватить только один из них. Ему Макс первому влепил пулю в голову. Через секунду на пол повалился и второй с простреленным плечом. Макс крутнулся на пятках, осмотревшись, и бросился во вторую комнату. Там было темно, и Макс на какое-то время потерял ориентацию. Если бы в комнате кто-нибудь оказался, это кончилось бы для спасателя печально.

Та, ради кого затевалась вся операция, сидела в углу на кровати и испуганно глядела на Макса. Он успокаивающе улыбнулся ей, но тут же чертыхнулся и сдернул с головы шапку-маску.