Вячеслав Поляков - Долгая дорога в рай (СИ)

— Слава, мы, вроде бы, договорились на «ты»?

— Извини, Ильич, всё никак не привыкну. Вроде бы и выпивали вместе уже не раз, а какая-то дистанция всё равно чувствуется. То ли возрастная, то ли ещё чего, не знаю.

— Вообще-то, разница в возрасте между нами не так уж и велика, Слава…

— Во! По девкам надо вместе сбегать и будете на «ты», — брякнул Второй.

— Че-его?! — Славик сделал ему страшные глаза, косясь на тестя.

— А ничего! — Второй нагло проигнорировал Славиковы гримасы, начал демонстративно смотреть в потолок и что-то считать на пальцах.

— А это вот чего ты сейчас делаешь? — Славик понадеялся, что сумеет таким образом увести разговор в сторону от скользкой темы. Но он плохо знал Второго.

— Да вот считаю как давно мы гурий не посещали, — бабахнул Второй, — в райских кущах, кто не знает, — с самым невинным видом разъяснил он.

— Э-э… Друзья, — сразу вклинился в разговор тесть, — я вам не мешаю?

— Да ты чо, Ильич, — беспардонно заявил Второй, — наоборот. С нами пойдёшь. Там та-акие девочки…

— Э-э… — начал повторяться тесть, рефлекторно оглядываясь.

— Не бойтесь, папа, — успокоил Второй, — Маргарита Сергеевна там, на море. А мы здесь. Перенесли много стресса. Можно немножко и пошалить. Нервы успокоить, так сказать. А то у меня поджилки до сих пор трясутся. Во! Видал? — Второй приподнял правую ногу, которая начала дрожать и подёргиваться. Получалось неправдоподобно, но на это уже ниикто не обращал внимания. Главное было сказано и сейчас переваривалось в головах присутствующих. Важнее всего было то, что явного отторжения предложение Второго не вызвало ни у кого. Каждому осталось только придумать для себя обстоятельства непреодолимой силы для объяснения своих поступков.

— Э-э… Я, конечно, никогда в райских кущах не был, и с познавательной точки зрения… — начал было тесть, но замолк, не зная как закончить эту фразу в присутствии Славика.

— Тем более! — энергично поддержал его Второй, — обязательно надо посетить! Это очень важно и в познавательном смысле, и, тем более, в гуманитарном плане. Наш визит… — тут Второй запнулся, обеспокоенно взглянул на Славика и пропал.

Появился он буквально через минуту и выдал:

— Атас, братва, наш холдинг грабят!

— Какой холдинг? — не врубился Георгий Ильич.

— Золотой, вот какой. В Сибири который.

— Как грабят? — удивился Славик.

— Знамо как: маски-шоу, ОМОН, всем лежать! Работает спецназ, ну и так далее. Мария, и та мордой в пол лежит…

— Хренасе! — возмутился Славик, — погнали разбираться! Ильич, ты с нами?

— А куда я денусь? Интересно же!

— Тогда поехали!

Мария, закусив губу, действительно лежала на полу лицом вниз, раскинув в стороны руки и ноги, а над ней как башня стоял упакованный в бронежилет и защитный шлем омоновец с автоматом и пялился на её задницу, обтянутую тонкой материей брючного костюма. Одна туфля, сбитая с ноги Марии омоновцем, валялась рядом, на второй ноге туфля была, но каблук её был сломан и сиротливо прижимался к подошве. Славик вызверился и с ходу пробил стопой в грудь омоновца. Тот впечатался спиной в стену и сполз по ней на пол. Раздались редкие аплодисменты. Славик оглянулся. В углу кабинета в мягком уютном кресле по-хозяйски устроился невзрачный тип в гражданском и лениво хлопал в ладоши:

— Браво, Вячеслав Леонидович. Очень техничный удар.

Славик отвернулся и не обращая больше внимания на этого типа, легко поднял Марию, усадил её в стоявшее рядом шикарное офисное кресло. Потом, опустившись на одно колено взял валяющуюся туфлю и одел на ногу Марии. Затем накрыл ладонями сломанную туфлю на её другой ноге и застыл, на секунду опустив глаза. Когда он, воскликнув: «Вуаля!», убрал руки, на ступне Марии красовалась абсолютно целая туфелька. Мария ошарашенно смотрела то на Славика, то на туфлю и не знала что делать. Славик поднялся с колена, встал по стойке смирно и, коротко кивнув, сказал:

— Мадемуазель, прошу извинить за опоздание. Больше не повторится.

Мария только собралась ему ответить, но тут встрял невзрачный:

— Господа, я вам не мешаю?

Славик молча подошёл к окну, открыл его, затем направился в угол к типу в гражданском, взял его за шкирку и, не обращая внимания но то, что тот начал было что-то вякать, потащил его к подоконнику. Там, со словами: «Мешаешь, мужик», Славик выкинул невзрачного в окно. Затем подошёл к валяющемуся в отключке омоновцу, захватил его за эвакуационную петлю на задней поверхности бронежилета, оттащил бойца к окну и перевалил его через подоконник на улицу. Снаружи послышались матерки. Закрыв окно, Славик повернулся к Марии и, демонстративно отряхнув руки, сказал голосом Терминатора:

— Хулиганы.

Затем он подошёл к Марии, отдал гусарский поклон и отрапортовал:

— Мария Олеговна, они Вас больше не потревожат.

Тесть, в течение всей этой сцены стоявший у дверей, задумчиво посмотрел на Марию, потом опять на Славика и неодобрительно покачал головой.

— Спасибо, Вячеслав Леонидович, — Мария ещё не полностью пришла в себя, руки её дрожали, но усилием воли она старалась настроиться на деловой лад, — может быть, Вы уже познакомите меня со своим спутником?

— Да, конечно, — спохватился Славик, — позвольте Вам представить: Георгий Ильич, наш главный специалист по стратегическому планированию…, - Славик говорил, а сам думал: «Ручонки-то ходуном ходят, как бы истерики у дамы не случилось. Всё к тому идёт. Что же делать-то, а?»

Георгий Ильич начал было знакомство с дежурных приветствий и комплиментов, но тут послышался звук открываемого окна, Мария повернулась на шум, испуганно вскрикнула и застыла с выражением ужаса на побледневшем лице. Славик обернулся: через подоконник, рыча и подвывая, медленно переползала полуразложившаяся мумия давешнего типа в штатском.

— Сгинь, — Славик щёлкнул пальцами в сторону окна. Но мумия не исчезла, а превратилась в старательно корчившего рожи Второго, который, поняв, что он разоблачён, нагло уселся на подоконнике и заявил:

— Не, ну я так не играю! Стараешься для них, стараешься, по стенам в окна залазишь, а от них даже аплодисментов не дождёшься…

Мария сидела с ошарашенным видом и только переводила взгляд то на Славика, то на Второго и не находила слов. Заметив это, Второй спрыгнул с подоконника, подошёл поближе и, нацепив наглую улыбку а-ля Бельмондо, начал взглядом раздевать Марию. Бледность её лица быстро поменялась на яркий румянец.

— Сгинь, тебе сказали, — Славику ситуация не нравилась, как-то не так он представлял себе отвлекающую психотерапию, — исчезни, Коперфильд самопальный, не смущай девушку.

— Вот ты ругаешься, а девушка уже злиться начинает. Это хороший прогностический признак, — назидательно поднял указательный палец Второй, — это значит, что истерик уже не будет. Мавр сделал своё дело, — надменно произнёс Второй и исчез.