Андрей Васильев - Файролл. Право выбора [litres]

– Я с тобой, – вытер пот со лба счетовод. – Только просьба – зайдем там в кабак, я пивка попью. А то, знаешь…

– Не вопрос, – ответил я ему и достал свиток портала.

Хольмстаг был тих и покоен. На главную площадь, засыпанную конфетти, скорлупками от орехов и прочим праздничным мусором, падал легкий и невесомый снежок, еще по ней моталась пара пьяных горожан, но не буяня, а тихонько мыча какую-то песню.

– Неужто кабаки закрыты? – с невероятной мукой в голосе произнес брат Мих. – Я же очень даже просто сейчас и помереть могу. Лопнет от напряга какая-нибудь мышца или сосудик – и все, вперед в землю, с медяками на глазах.

– От бодуна никто не помирал, – возразил ему я. – От него только психические болезни бывают – эльфийки голые могут привидеться или, к примеру, летающие человечки примерещиться.

– Да тьфу на тебя, – перепугался брат Мих. – Эльфийки-то еще ладно, особенно если голые, а вот летающие человечки… Мне одной твоей дочки за глаза хватит.

– С наступившим, – раздалось сверху.

– Ы-ы-ы-ы-ы! – брат Мих поднял голову вверх, после замахал руками, сделал несколько шагов назад, оступился и шлепнулся на заснеженную мостовую. – Началось!!!!

Над нами порхал, глумливо корча рожи, толстячок в пестрых штанах, с пакостной донельзя физиономией. Очень знакомой физиономией, я бы сказал – до боли. Той, которую я ему до могилы не забуду. Заднего, так сказать, направления.

– У-у-у-у, – завыл Тристан, приложил ладони ко лбу, выставив указательные пальцы вперед, и, изображая то ли бодливую корову, то ли жука-рогача, ринулся сверху на брата Миха. – У-у-у-у-у!

Бесстрашный счетовод икнул и, помогая себе руками и ногами, на заду начал отползать назад.

– Это пикси, – укоризненно сказал Назир счетоводу, который от ужаса уже выпучил глаза до пределов, отмеренных ему процессором главного сервера. – Существа редкие, но вполне реальные, не выдуманные. От себя замечу – сволочи редкие.

– Ну вот кто бы говорил, а! – Тристан упер руки в бока, повернувшись к ассасину. – А вы, дети ибн Кемаля, можно подумать все в белом и с арфами в руках. Кто в прошлом месяце исполнил визиря султана в Мейконге? Да шут с ним, что прикончили, главное – как? Позору было…

– А как? – заинтересовался я.

– А они подождали, пока он в отхожее место пойдет, чтобы о жизни подумать, и в самый, так сказать, разгар процесса его малым копьем ткнули не скажу куда. – Тристан пакостно захихикал, манерно прикрывая рот ладошкой. – Позору было, когда его из нужника выносили…. Это тут, на Севере, на это никто внимания не обратит, а там к таким вещам особое отношение, теперь ни один член семьи покойничка к дворцу султанскому на милю не подойдет. До пятого колена в обе стороны.

– Это наша работа, пикси, – сурово сказал Назир. – Тебе не понять.

– А это, – Тристан снова повернулся к Миху, указательными пальцами раздвинул рот до невероятных пределов, высунул язык, выкатил глаза да еще и завращал ими, что довело бедного брата Миха до икоты. – Это наше призвание, тебе тоже не понять.

– Заканчивай, – попросил я его, поднимая счетовода на ноги. – Не доконай мне его, вон он уже дергается весь.

– Вижу, – с удовлетворением сказал Тристан. – Вот это я понимаю, работа – чернеца перепугать. Высший пилотаж, филигранное умение.

– Когда здоровье поправлю, – брат Мих был бледен, но вроде его отпустило, – то тебя непременно найду.

– Пфе, напугал. – Пикси насмешливо сплюнул и внезапно заорал: – Хррррр!

Мы все дружно вздрогнули от неожиданности, а пикси захихикал и гордо сообщил:

– Нет мне равных в искусстве пугания доверчивых ду…

– Кого именно? – уточнил Назир, запуская пальцы в пояс.

– Ду, – Тристан, видно, понял, что перегнул палку, и запел, изображая в воздухе что-то вроде «лунной дорожки»: – Ду-ду-ду-ду!

– Чего хотел-то? – Я уже понял, что паршивец пожаловал по мою душу. – Чего надо?

– Передать привет и поздравления с праздником! – Тристан покопался в сумке, висящей у него через плечо, достал оттуда медную помятую дудку, приложил ее к губам и выдавил несколько на редкость хриплых и мерзких звуков. – Я рад принести тебе поздравления от… Ну, ты знаешь кого. Чтоб ты был здоровенький, толстенький, счастливенький! Чтобы вернулась в этот мир царица фей тетушка Маби и подарила тебе красоту, а великий чародей Гуд восстал из мертвых, сел на свой зеленый трон и насыпал тебе в обе ладошки мозгов! Чтобы…

– Мастер Хейген, я могу убить эту болтливую тварь? – голос Назира был на редкость благодушен, из чего я сделал вывод, что пикси и впрямь балансирует на грани жизни и смерти.

Ради правды – я бы с радостью сказал «да», поскольку существо это было слишком назойливым даже для НПС. Но этого я делать не стал, памятуя о том, что Странник испытывает к нему привязанность, и кончина этого болтливого поганца может серьезно испортить мои отношения с ним. Да и жизнь он мне тогда и впрямь спас, во глубине Сумакийских гор. Пусть глумливо, как у них заведено – но спас.

– Считай, что мы с тобой квиты, – сообщил я пикси.

– Не понял? – удивился летучий стервец, кокетливо поправляя галстук-бабочку в горошек, который он невесть зачем надел на шею.

– Да тебе и не надо, – махнул я рукой. – Ты все сказал?

– Нет, конечно, – и Тристан снова поднес дудку к губам.

– Давай без трубадурства и болтовни, – попросил я его. – У меня дел еще полно, опять же ты мне чуть приятеля не добил. Он и так был плох, а теперь уж и не знаю – спасу я его или нет.

– Ты – может, и нет, – заявил Тристан. – А вот пара запотевших литровых кружек холодного зимнего эля, нежного, бархатного, издающего терпкий аромат, янтарного, с легкой кислинкой и шапкой пены, которую так приятно сдувать…

– Убью!!!! – заревел брат Мих, подхватил какую-то оглоблю, которую невесть кто и невесть зачем оставил у стены, где мы стояли, и помчался за пикси, который с хохотом и криками: «Не догонишь! Не попадешь!» закладывал лихие фигуры высшего пилотажа. Вдобавок, еще он время от времени зверски рычал, изображая дракона, и издавал непристойные звуки губами, проносясь над головой счетовода.

– Тристан! – рявкнул я. – Слушай, я все понимаю, но совесть имей.

– Имел, и не раз, – заверил меня пикси. – А кабы ты ещё знал, в каких забавных позах!

Брат Мих потерял последние силы, прислонился к стене дома, тяжело дыша, хотел что-то сказать, но не смог. Все, на что хватило его сил – это многообещающе погрозить пикси пальцем.

– Боюсь-боюсь, – заверил его Тристан. – Не сомневайся!

После этого он сразу же начал корчить мне рожи, с многозначительным видом показывать пальцем на Назира и кивать подбородком.