Николай Бондаренко - Космический вальс. Повесть

- У него была девушка? - спросила Юлия.

- Нет. Он настолько увлекся небом, что иного для Германа не существовало.

Мы еще немного посидели, повспоминали, и я предложил заглянуть в наш археологический домик. Это недалеко. Отдохнем и отправимся в обратный путь. Юлия согласилась, и мы взяли курс левее поселка, к месту раскопок…

Признаться, я уже изрядно устал, и удивлялся неутомимости Юлии. Длительное путешествие нисколько на ней не отразилось, она шла бодро в такт ритмической музыке, которая лилась из крохотного радиоприемника. У домика археологов Юлия выключила музыку и с высоты холма огляделась. Здесь и там торчали почерневшие зубья былых строений, внизу желтела площадка со следами земляных работ.

Юлия сбежала на площадку и, присев на корточки, стала что-то рассматривать.

- Максим Николаевич! - позвала она. - Быстрее сюда!

Я скользнул вниз. Увидел довольно глубокую воронку - в нее быстро стекал песок.

- Интересно, - пробормотал я. - Что бы это значило?..

- Вот видите, - сказала Юлия. - Я не зря прилетела. Может быть, вы что-то откроете.

- Может быть, - согласился я. - Все может быть… А сейчас давайте отдыхать. Марш наверх! Идите в комнату, а я устроюсь вон под тем деревом. Люблю свежий воздух. Только поем чего-нибудь. Страшно проголодался.

- Смешной мой, хороший человек, - должно быть, с нежностью сказала Юлия. Но странно - нежности я не почувствовал. Душевные слова звучали пусто - была лишь оболочка, без теплоты, без сердечного наполнения… - Вы думаете, я неблагодарная? - с холодной отрешенностью продолжала Юлия. - Не думайте так. Я за все вам признательна.

Девушка приблизилась ко мне, поцеловала в щеку. Так же холодно, с явным безразличием…

А может быть, мне показалось? Скорее всего так… Да и с какой стати девушке выказывать другое отношение к женатому мужчине…

Все же в поведении Юлии много было загадочного…

Стараясь не глядеть на Юлию, я поднялся вслед за ней в домик. Достал из запасника хлеб, консервы и вернулся под тенистое дерево. Пока утолял голод - размышлял. Вспомнил Светлану - мою славную Светлану… И не заметил, как уснул.

Проснулся и отругал себя: слишком долго спал. Взошло новое солнце, а то, что украсило восходом наш прилет, уже закатилось.

Первая мысль - взглянуть на воронку, образовавшуюся на площадке, и я поспешил встать. Отверстие расширилось, заметно углубилось, но песок уже не стекал. Нужна лопата. Пойду возьму и, с разрешения Юлии, немного поработаю.

Поднялся. Постучал в приоткрытую дверь. Ответа не последовало. Постучал еще. Молчание. Вошел в комнату - Юлии нет… Может быть, решила разыграть? Заглянул в сундук, за сундук, отодвинул занавески. Юлии нет нигде! Вышел из домика, обошел его вокруг, внимательно осмотрелся. Все напрасно!

Зря волнуюсь, - стал я себя успокаивать. Пока я спал, Юлия решила прогуляться… Еще раз навестить памятник… или тех ребят в саду. Наберусь терпения - подожду. Вернется. Никуда не денется. А я тем временем потружусь…

Вооружившись лопатой, стал расчищать углубление и, изрядно взмокнув, освободил от песка три бетонных ступеньки. Сколько их всего - сказать трудно. Пока ясно одно: засыпанный коридор ведет вниз, в какое-то помещение…

Однако Юлия не возвращалась. Прав ли я, не предприняв поисков? Наверное, не прав. А вдруг с девушкой что-нибудь случилось? Хотя это маловероятно, но все-таки… Мы прилетели вместе, и за ее безопасность отвечаю я, только я…

У памятника, да и на всем берегу бухты Юлии не оказалось. Я помчался в сад - кричал, аукал, петлял между деревьями, но здесь не было ни души!

Ребята остановились в поселке, - Юлия, наверное, у них… Но только я выбрался из сада - навстречу те самые школьники. В руках легкие ивовые корзинки, ребята размахивают ими и поют. Увидев меня, все враз закричали: «Здравствуйте! Доброе утро!» А молодая учительница в пестром платочке спросила:

- А где ваша сказочная принцесса?

Ребята затихли в ожидании ответа, и я заметил напряженный взгляд девочки с золотистыми косичками.

- Там, - неопределенно махнул я рукой. - До встречи!

Ватага радостно загалдела, и я поспешил покинуть ребят. Юлию, как оказалось, они не видели, а сообщать о том, что я ее ищу, не было смысла. По крайней мере, сейчас.

Может быть, моей прекрасной путешественнице захотелось с рыбаками в море? Я видел, как готовилось к отплытию рыбацкое судно. Неужели Юлия там?

Что есть духу я побежал к пристани. К счастью, судно еще не отчалило, и я успел расспросить капитана - крепыша средних лет, с добрыми, как у моржа, глазами. Нет, сказал он, девушки на судне нет. Он посоветовал поискать на развалинах. Час назад там опустился звездолет - какая-то экспедиция…

Благодарю капитана и бегу дальше. Вскоре за холмами увидел иглу звездолета и почему-то сразу уверился: Юлия здесь. И даже успокоился. Сбавил шаг и стал внимательно осматриваться.

В этих местах я уже бывал, когда наша археологическая группа определяла места предстоящих работ. Здесь решили проводить раскопки во вторую очередь - руины хотя и высокие, их площадь намного меньше городища с другой стороны бухты.

Дул ветерок, и, казалось, стены с пронзительным посвистом гудели. По тропе, на которую я вышел, взад-вперед метался пыльный вихрь. Руины заросли чахлым кустарником и травой. Пусто, тоскливо, никаких признаков пребывания живых существ…

Вдруг откуда-то справа донесся энергичный мужской голос:

- …несколько мазков… будете свободны…

Я замер. Стараясь не шуршать травой, свернул на голос и заглянул в пустой оконный проем.

Шагах в десяти, отделенный от меня щербатой полуразвалившейся стеной, стоял молодой смуглолицый человек. Перед ним на высоких ножках высился раскрытый этюдник, а в руках - кисть и палитра. Кисть возбужденно летала с палитры на полотно, оставляла красочный след, замирала и опять устремлялась на холст.

Художник чуть подался влево, оценивающе замер, и мне открылось полотно. На фоне развалин - теперь это были какие-то другие, жуткие развалины, преображенные видением художника, - была нарисована девушка с гордым красивым лицом и ясным взглядом. И не столько в лице заключалась таинственная притягательность, сколько во всем облике девушки - в повороте головы, движении рук, осанке… Конечно, это была Юлия. Талантливая кисть еще больше подчеркнула ее необыкновенные черты, и они обрели на полотне новый неожиданный смысл. Это была не только Юлия - земное существо со своей неповторимой индивидуальностью. Это был символ неувядающей красоты, вечного торжества жизни на руинах истории…

Художник будто очнулся, тронул где-то сбоку холста кистью и устало произнес:

- Кажется, все… Спасибо. Можете посмотреть.

В поле моего зрения появилась Юлия.