Василий Панфилов - Эльф из погранвойск

– Зверлинг я, – коротко объясняет друг, – ИскИну доверился, вот и… Но не пожалел ни разу: раса достаточно интересная, да и в этой… шкуре чувствую себя комфортно.

– Да эт ладно, – выдавливаю сквозь смех, – но я даже не слышал о толстых зверлингах!

Васька терпеливо ждал, пока я отсмеюсь, – понимал, что это просто реакция на попадание в безопасное место. Многомесячный марафон, когда я мог не только окончательно умереть, но и попасть по воле западных Разработчиков в рабство [72], сказался.

– Ты представлен к ордену Святого Георгия Победоносца четвёртой степени, – спокойно сказал он, когда я успокоился.

– О…

– Заслужил. А заодно решает проблему с твоей легализацией на Земле и с легализацией всех Оцифрованных. Прецедент будет.

– Мм… да я рад, но лишнего внимания…

– Будет объявлено твоё настоящее имя. Дескать – выполнял задания правительства. Ну а потом уже, когда Оцифрованные станут хоть немного привычными, скажем, – награждали тебя уже в Оцифрованном виде. Тем более, – Васька усмехнулся грустно, – сейчас пойдут такие события, что награждённых будет очень много.

– И в основном посмертно, – мрачно добавляю я, – что, Вась, началось?

– Угу… до ядерных ударов пока не дошло, но «Пограничные инциденты» идут косяками, десятками. Самолёты сбитые, «Кука» потопили… Войны пока не объявлено, но исключительно потому, что все стороны конфликта надеются одновременно заключить мир на своих условиях… и первыми нанести решающий удар… Правительства европейских стран, как и почти вся верхушка, уже эвакуировались.

– М-да… Значит, решено?

– Да, война точно будет. Единственное – может ограничиться точечными ядерными ударами, а может и массированными.

– Ожидаемо… Ладно, а что там по Иггдрасилю и Земле? Новости какие?

– Не читал Форум?

– Аа… некогда было толком изучать. Сам понимаешь. Да и влез пару раз, а там бреда много. Опять игроманы путают реальность с Игрой.

– Уже не особо путают, – меланхолично сказал друг, – магия уже стала… не то чтобы привычной, но скрывать не получается. Пока это на центральных каналах не идёт – РЕН-ТВ всякие… Ну и сайты купируются или высмеиваются. Но это ненадолго, магов всё больше.

– Оху… сильные?

– Всякие. В основном мелочовка – свечку зажечь и тому подобные. Но есть и посерьёзней – вплоть до левитации.

– А… Оцифрованные есть?

Васька посмотрел на меня пристально, потом пробормотал:

– А, на тебе всё равно подписок… Есть, причём довольно много, где-то с полсотни у нас и союзников. Может, и упустили кого… Я тебе больше скажу – мы уже нащупали путь в эту сторону. К сожалению, это явно не для всех – нужно, чтобы сошлось много факторов. Их где-то с полсотни, сейчас ищем способ обходить…

– Вроде как «На пенсию – в новую жизнь»?

– Ага, – честно ответил Васька, – чего уж тут…

– И… чем же это я… и другие уникальны?

– Ну… много чем, но основное – это высокая синхронизация с персонажами, что не секрет. А оно вроде как невозможно без достаточно высокого интеллекта, самодостаточности в сочетании с умением поставить интересы общества выше своих, жажда жизни.

– Гм… получается, что откровенное говно не Оцифруется?

Васька непонятно хмыкнул…

– Говно-то не оцифруется, а вот фанатики – запросто. Среди умных людей процент идеалистов достаточно высок. А за неимением нормальной государственной пропаганды их нередко «подбирают» то секты, то нацисты, то анархисты какие… Интеллект, как ни странно, ничуть не мешает «вляпыванию» в подобные компании.

– Скорее напротив, – с полным пониманием дела подтверждаю я, – период «Богоискательства» и тому подобные вещи.

– Он самый. Ну и личные «тараканы» в головах. По идее, в Игре это должно сойти «на нет» и прийти в некую норму… Но это, если они не успеют собрать себе подобных в стаи и начнут накачивать друг друга идеологией. Хотя маловероятно – много рас, много Классов, Квесты… Идеалисты и фанатики будут, но совсем упоротые… вряд ли. Фф… Я по тебе соскучился и с удовольствием общался бы несколько дней – да чтоб с бабами…

– Но нужна информация, – продолжаю я.

Информацию снимали в лаборатории, где меня попросили лечь на утыканную датчиками и артефактами кровать, перед этим обрив голову. Затем датчики по всему телу и… во все места.

– Это-то зачем?! – возмущаюсь лаборанткой, которая вознамерилась впихнуть мне катетер в член.

– И в задницу тоже, – хладнокровно сказала она, – данные нужны как воздух, заодно с информацией будем собирать вообще все, какие только возможно. А ты ныне на службе, так что не выёживайся – цени, что тебе хотят сэкономить время.

– Будет мне какая-то лаборантка, – пробурчал я для порядка, устраиваясь поудобней.

– Не лаборантка, а доктор медицины, и не только медицины.

Затыкаюсь… в самом деле, сейчас нет гонора – на кону стоит слишком много, так что времени на «разжёвывание» нет.

Затем началось ожидаемое – опрос.

– Сенатор от Каролины на том собрании что говорил?

Напрягаюсь и выдаю его фразу – сочетание Ментальной магии и химии даёт очень неплохие результаты… Жаль только, что в то время я был «почти НПСом» и функции «Запись» у меня не было – приходится вот так.

– Жжения в районе печени не наблюдается? – влезает медик.

– Слегка в желудке, как будто кислотность повышенная.

– Верочка! – кричит учёная. – Ацетамола убавь!

– Какие именно позиции в сексе предпочитала Верховная Судья?

– …запах цветка в лацкане МакГрегора?

– …голова не кружится? Верочка, физраствора подачу снизь!

– …впечатления от разговора с Диланом Роем?

Счёт времени сбился. Вопросы, вопросы… Голова была одновременно очень ясной и… отстранённой от реальности. Я-не-Я. Идеальная память, никаких понятий личного пространства, никаких задержек с ответами…

Время от времени забегали торопливо люди и нелюди, раскладывая перед моим… собеседником какие-то бумаги и планшеты, после чего следовали уточняющие вопросы по самым неожиданным вещам. Иногда собеседник менялся, менялись и медики. Так что, наверное, прошло достаточно много времени…

Самым тяжёлым оказалось не вспоминать какие-то документы, а описывать свои ощущения в первые недели Игры – ещё до Оцифровки. И снова – вопросы о Лауре, вопросы о сенаторах, вопросы о службе в страже, беспризорниках…

Лица допрашивающих бесстрастны, но эмпатия показывает, что ко мне относятся именно как к коллеге, а не как к удачному эксперименту. Ухитряюсь фиксировать это малой частью сознания, отложив в памяти. Последняя мысль в моём оцифрованном мозгу, который начал всё чаще отключаться от перенапряжения:

«Снова в рядах…»

– Нужно уступить, – убеждал министр финансов, промокая платком обильно потеющее лицо, – снять политическую напряжённость.