Василий Сахаров - Темный

Глупая история. Сильно простыл, пока выбивали республиканских солдат из дома. А потом шли бои, и я горстями глотал антибиотики. Простуда отступила, но лекарства ударили по почкам и ноги стали очень сильно опухать. Пришлось обратиться в санчасть батальона, и после обследования меня положили в госпиталь.

Короче, я оказался на отдыхе, которого совсем не хотел, ибо рвался обратно в батальон. Все-таки мы понесли значительные потери, лишились половины танков, и надо было восстанавливать роту. Вот только врачи не отпускали. Они утверждали, что мне необходимо несколько дней отлежаться, и спорить с ними бессмысленно.

Впрочем, были и некоторые радости.

Во-первых, в столице утвердили мое повышение в чине, и я стал майором. Обычно это решалось быстро. Командир корпуса подписывал приказ, а в штабе армии его утверждали. Но у меня случай особый. Я числился в гвардии как запасной. Поэтому мое назначение шло через Генштаб, точнее через гвардейский отдел. А тыловики все делали не спеша. И на то, чтобы оформить мои документы ушло почти два месяца.

А во-вторых, меня навестил Тейт Эрлинг. Вообще-то он прибыл с телевизионщиками, и в госпитале появился не ради моей скромной персоны. Но раз представился случай, генерал-лейтенант зашел в гости.

– Привет, Юра, – генерал присел рядом с моей кроватью. – Как ты?

– Здравствуй, Тейт, – я поднялся и протянул ему ладонь. – Медики говорят, что скоро отпустят меня обратно в батальон.

Мы пожали друг другу руки, и Эрлинг сказал:

– Что поправляешься, хорошо. Но в батальон тебе возвращаться не нужно.

– Почему?

– Слишком много ценного в твоей голове и слишком дорого республиканский олигарх Ледовски оценил твою голову.

– Поясни свои слова.

– Это запросто, – Тейт усмехнулся. – Информационными накопителями, которые ты мне передал, уже занимаются ученые. Есть у моей семьи свои специалисты, и начальник охраны требует, чтобы все, кто знает о древних артефактах, были изолированы. А еще я получил предупреждение, что на тебя открыли охоту республиканские диверсанты и агенты. Ты знаешь, сколько марок за тебя обещает отец Федерико Ледовски?

– Знаю.

– Вот видишь, как ни крути, а надо убирать тебя с передовой и прятать, – он прищурился и добавил: – Конечно, проще всего тебя убить. Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы.

Я знал, что Эрлинг шутит, но напрягся, и ладонь автоматически опустилась под подушку и сомкнулась на рукоятке пистолета.

Тейт человек опытный и движение заметил. После чего рассмеялся и хлопнул меня по плечу:

– Расслабься.

Оставив пистолет на месте, я позволил себе улыбку и задал генералу вопрос:

– Что ты предлагаешь?

– При штабе корпуса мне нужен свой человек.

– Адъютант?

– Нет. С обязанностями адъютанта справляется Рокуэлл. А ты будешь занят выполнением особых поручений. Пока ничего определенного, но скучать не придется.

– Это приказ?

– Да.

– А кто вместо меня станет командиром роты?

– Неужели ты считаешь, что полковник Рекио не найдет тебе замену?

– Найдет.

– Правильно.

– Я буду бывать на передовой?

– Будешь, и риска хватит.

– А как же сохранение тайны?

– А что тайна? Про информационные накопители уже знает полсотни человек и с каждым днем их становится все больше, потому что приходится привлекать специалистов. Всех под контроль взять нельзя. Главное, что древние артефакты у меня и отобрать их никто не сможет.

– Ну, а с республиканцами, которые охотятся за моей головой, как быть?

– Никак. Уклоняйся от пуль, Юра. И не подставляйся. Все как обычно. Охрану тебе, конечно, выделю, так что прикрытие будет.

– Ясно. А что по общей обстановке на фронтах, рассказать можешь?

– Это не секрет, – он пожал плечами. – Хотя из новостей правду не узнаешь.

– Вот именно.

– В общем, обстановка следующая. На других участках фронта относительное затишье. А мы отдали противнику еще несколько районов. Беренгар норды не захватили, только окраины уничтожили, но они в пятнадцати километрах от города и подтягивают тяжелую артиллерию. Вот-вот начнутся обстрелы и от города останутся одни развалины. Еще три-четыре дня и нас начнут накрывать, а противопоставить республиканцам особо нечего. Резервы идут, только это не ветераны, а необученная молодежь или резервисты. А наша промышленность никак не может перейти на военные рельсы, и прогнозы аналитиков таковы, что к весне мы откатимся дальше на юг. Отходить будем с боями, и моя цель сберечь корпус, а также стать командармом.

– Хочешь занять место Игнатова?

– Да.

– А получится?

– При поддержке Родерика Вальха это вполне осуществимо.

– Ты, действительно, сохранишь ему верность?

– А вот это не твоего ума дело, Юра.

– Ладно-ладно, – я махнул рукой. – Это только вопрос.

Генерал тяжело вздохнул:

– Хорошо, забыли.

Мы еще некоторое время разговаривали, но затем в палату заглянул Рокуэлл, и Тейт встал:

– Пора. Пойду я. Выздоравливай и поздравляю тебя с майором.

– Служу царю и Отечеству, – отозвался я.

Эрлинг добавил:

– Кстати, в штабе тебе еще награды дожидаются.

Я промолчал. Снова мы обменялись рукопожатиями, и генерал ушел.

В палате воцарилась умиротворяющая тишина. Делать нечего и скучно. Поэтому лег в постель и долго думал, а потом отправился на процедуры.

Врачи сказали, что еще пара дней, и они меня выпишут. Добрая весть. А когда я вернулся в палату, то обнаружил, что ко мне подселили соседа, капитана Истреда. Он был командиром артиллерийского дивизиона в 8-й танковой дивизии, которую перебросили из Метрополии, и в первом же бою вражеский снайпер прострелил ему лодыжку. Ранение оказалось на удивление легким, и он надеялся отправиться в часть через неделю. Веселый человек, можно сказать, компанейский. Однако глаза у него постоянно бегали, и вел он себя слишком суетливо. Много говорил, болтал, шутил и пытался меня разговорить. Что-то с ним было не так, но копаться в его душе не хотелось, и я старался не обращать на капитана внимания.

В общем, я включил ноутбук и стал просматривать файлы с информационного накопителя, который оставил себе. Сам накопитель в тайнике, понятно, а файлы были скопированы. И среди мусора я обнаружил еще одну папку «Особо важное». Открыл ее, а там копии рабочих журналов, которые были у полковника Марека. Кто и зачем сделал фотокопии документов? Ответа нет. Но, вероятнее всего, это один из агентов секретной службы Звездной империи, который собирал информацию, а передать ее в Метрополию не сумел. Впрочем, это только мое предположение.

Первое, что меня заинтересовало, фотография прибора, который определял координаты точек телепортации и открывал порталы.