Константин Читатель - Имир (СИ)

— Мед капсул всего две, — спустившись аж на минус двадцать четвертый, мы оказались в, на удивление, чистой комнате.

Пара малеков уже лежала на ложементах, в одном из них я узнал хозяина бара, продолжавшего корчиться и стонать. Решив начать с него, я установил ментосвязь с капсулой, и, на всякий случай шифруясь, наложил руку на управляющую консоль аппаратуры.

Схемы, созданные мной и имеющие лицензию, предназначались для человеческих тел. Малеки отличались внешне от землян только головой, да более сутулой спиной с мощными ногами. Применив диагностику на Курибжу, я мысленно порадовался, что наши виды подпадали под один гено-вид хомо-ветки.

У хозяина бара, покалеченного мной, оказался десятый класс гражданства. Произвести над его телом какие-либо операции можно было только с согласия пациента, но мед капсула не сделала никакого запроса по этому поводу. Просматривая логи, я заподозрил, что эти мед капсулы имеют некое отличие от общепринятых в Звездной коалиции, позволяя делать с пациентами операции, даже помимо их воли.

— Могу запустить процесс регенерации, но схема лицензирована для моего под-класса хомо, — повернувшись к Дранту, сказал я и спросил: — есть базы данных на ген инженера для вашего вида?

— Смеёшься?! Я о таких даже не слышал! — хохотнул он и став опять серьезным, пригрозил: — если не можешь помочь, то просто заплати.

Отвернувшись к капсуле, я обратился к меню, загрузив схему регенерации. После того, как мед капсула уведомила меня, что существует более совершенная схема для лечения, я чуть не заржал в полный голос, от испытанного чувства «дежавю». Для интереса я сделал запрос на список улучшений, которые имеет предлагаемая схема, но «шара» не прокатила, мед капсула осталась «глуха» к моим запросам.

«— Хрен с тобой собакин», — подумал я и запустил вместо регенерации процесс ген модификации мышечного корсета.

Стоимость схемы в более чем полмиллиона галактических крон могла объясняться тем, что подходила разным расам, но с общим ген кодом хомо. Решив это проверить, я запоздало сообразил, что опыты начал ставить не на рядовом охраннике, лежавшем в соседней мед капсуле, а на хозяине бара.

«— Блин, надеюсь он не очень уважаемый малек», — успокаивал я себя на случай неудачи.

— Почему лечение Курибжу затягивается? — обеспокоенный Дранту в который раз подошел ко мне с осточертевшим вопросом.

— Я нанес ему очень серьезные травмы, — в который раз отговорился я.

Все пострадавшие уже покинули мед капсулу, пройдя через обычную регенерацию. Рисковать с остальными я не решился, хозяин бара оказался тем «везунчиком», над которым сошлись сегодня звезды особо неудачно.

«— Блин, хоть бы ты выжил», — мысленно повторял я в который раз, сидя в помещении, где находились капсулы.

Через двенадцать часов процесс оптимизации мышечного каркаса закончился. Получив уведомление от системы, я запустил систему диагностики, пытаясь по сухим строкам логов понять, что меня ждет, после того, как откроется крышка мед капсулы. Все цифры жизненных параметров были более чем в пределах нормы, на что я облегченно выдохнул и дал команду на открытие крышки.

— Курибжу? — вопросительные интонации Дранту заставили меня насторожиться.

Выпрыгнувший из капсулы с ложемента разумный, имел перевитое сеткой мышц тело. Осмотревший себя, бывший больной сделал сложное движение, в результате которого, я оказался погребен под его руками, ставших буквально стальными.

— Ты не так и быстр, как мне показалось вначале, — нависнув над моим лицом, пролаяла его клыкастая пасть.

— Уверен? — взяв себя в руки, я извернулся, просчитав мысленно вектора приложения сил и перераспределил нагрузки, чтобы высвободиться из захвата.

Последовавший после этого спарринг не нес в себе цели покалечить друг друга. Мы проверяли, насколько наши тела способны превзойти способности оппонента. Если бы не мой мозг, адаптированный двумя оптимизациями, я однозначно проиграл бы преобразившемуся хозяину бара.

— Твое обновленное тело, это мои извинения за нерадивость моих самок и проявленное с моей стороны небрежение, — после того, как мы замерли друг на против друга, уставшие и довольные, я произнес давно заготовленные слова.

— Встреча с тобой Жэ, принесла второе дыхание в мою жизнь, несколько часов позора и боли ничто, по сравнению с возможностью снова войти в состав космодесанта! — пролаял довольный Курибжу.

— Но дядя, — впервые обозначив свои родственные отношения, подал голос Дранту: — тебе ведь уже более трехсот лет!

— И что? — ухмыльнулся он: — спорю на двух лучших самок, что ты не выстоишь теперь против меня и минуты!

За оставленных в одиночестве малолеток я не переживал. В жилом боксе имелся синтезатор пищи, а так же все необходимое для удовлетворения естественных потребностей. Курибжу даже слушать не захотел, после обретения второй молодости, что мне надо дойти до жилого бокса.

— У меня праздник, — заявил он: — и ты, Жэ, на нем почетный гость. Если кто тебе не понравится, можешь смело набить ему морду, только не делай так, как сделал со мной.

Оказалось, что у малеков тоже существует довольно приличный алкоголь, после применения которого голову срывает почище Земного пойла. Проснувшись в какой-то берлоге в обнимку с голой девицей, сначала я поздравил себя с удачно прошедшей вечеринкой, после чего вспомнил среди кого праздновал выздоровление организатора праздника. Постаравшись не поднимать глаз выше чужих женских плеч, я поспешно собрался, покинув сопящую разумную. Путь до жилого бокса запомнился урывками, только оказавшись в знакомых голых и серых стенах, я смог расслабиться и снова забыться.

Очнулся я от того, что кто-то меня тормошил.

— Вставай! — ломающийся детский голос сверлил мозг почище перфоратора: — вставай!

— Мм, — промычал я, язык присох к небу, мне жутко хотелось воды.

— На! — в губы ткнулся край кружки, кто-то придержал мой затылок снизу, пока я делал торопливые и большие глотки.

Реанимационные процедуры затянулись на полчаса, предпоследним был холодный душ, сменившийся в конце теплым. После того, как стал соображать, что происходит и с кем, я попытался вытолкать Марину из душевой кабинки.

— Не дергайся ты, — Саша тоже оказалась здесь, комбинезоны малолетки оставили за порогом.

Предательское тело, после жуткой попойки с утра решило, что в моей жизни наступил последний день и, пока не поздно, надо заняться продолжением рода. Среагировав вполне определенным образом на близость противоположного пола, орган проявил свой норов, выпятившись на всеобщее обозрение. Тершиеся до этого о мои бедра, малолетки зашевелились интенсивнее, после чего, сначала Марина, а потом и Саша, «спустили» свое напряжение.