Лэнс Паркин - Доктора Бесконечности

Немного позже и раньше, Доктор стоял возле Западной зоны материализации. Позади него на горизонте Капитолия доминировала похожая песочные часы Цитадель повелителей времени. Воздушное транспортное движение было направлено в обход этой части города, но всё равно было очень интенсивное.

Все часы хором начали бить девять колоколов.

Центр платформы начал мерцать. В трёхмерном пространстве вращалась чёрная пирамида. Она продолжала висеть и медленно крутилась. У Доктора в руке был синий планшет управления. Он нажал зелёную кнопку.

Прекратив вращаться, пирамида исчезла, а на её месте оказались десять сонтарских воинов. Они были одинаковые: коренастые гуманоиды с закруглёнными плечами и туловищами. Конечности были сильные, как у боди-билдеров. Доспехи были сделаны из мягкого, почти как кожа, серебристого материала, полностью покрывавшего их кожу. На них были надеты большие куполообразные шлемы. Как они различают друг друга? — подумал Доктор. Должна же у них быть такая возможность, боевые действия почти невозможны без возможности различать звание и должность. Они все были одного и того же роста и телосложения, лишь на воротниках у них были знаки отличия, а на шлемах — эмблемы подразделений. На них не было ни медалей, ни других отметок о былой доблести, но на поясах были какие-то электронные устройства. Оружия, как и было оговорено, не было. Все сонтаране кроме троих, стали кругом, а в центре, по-видимому, был их лидер. Они осматривали своё окружение, выискивая ловушки, опасаясь засады. Оставшиеся двое поднимали на плечи ящики. Ящики были почти такого же размера, как и они сами; по-видимому, в них была провизия и какое-то оборудование. В глубине Цитадели команда наблюдателей должна была уже сканировать содержимое ящика, используя такие сложные методы, что сонтаране даже не догадывались об используемых научных принципах, не говоря уже о самом сканировании. Если в этих ящиках было оружие, его незаметно обезвредят или изымут.

— Добро пожаловать, — сказал Доктор. — Я Доктор.

Сонтаранин, стоявший в центре, шагнул вперёд, и защищавший его круг разомкнулся перед ним. Он взялся руками за шлем и снял его. После этого все остальные, за исключением тех, кто нёс ящики, сделали то же самое. У всех сонтаран были одинаковые жабьи лица на куполообразных головах, кожа цветом и текстурой напоминала глину. Но были на них и черты индивидуальности: растительность на лице, шрамы от прошлых битв, даже татуировки и следы солнечных ожогов.

Но за исключением этих косметических различий, лицо каждого сонтаранина было такое же, как и у их лидера. И Доктор был поражён, обнаружив, что именно их лидер стоял сейчас перед ним. Этот сонтаранин был покрыт морщинами, его кожа была дряблой и нездорового оранжевого оттенка, свиные глазки казались посаженными ближе, чем у остальных. Пучки грубо обрезанных волос торчали у него из ушей, из носа, на подбородке.

— Генерал Сонтар! — ахнул Доктор.

Он был единственным старым сонтаранином. История сонтарской расы была весьма туманной, как из-за своей давности, так и из-за постоянного переписывания из соображений пропаганды, но в большинстве её версий упоминался генерал Сонтар. Примерно тогда, когда была объявлена война с рутанами — историки так и не сошлись в мнении, было ли это непосредственно до или сразу после — Верховный Совет урСонтарского Варбурга понял, что военного преимущества можно достичь клонированием их лучших воинов. Самым знаменитым воином был генерал Сонтар, главный стратег победной двухтысячелетней войны с Айсери. Он был настолько совершенным солдатом, что очень скоро каждый новый солдат был копией Сонтара. Вскоре после этого произошёл военный переворот, и население было очищено от всех не-сонтаран. Всё было либо так, либо совсем иначе. Эксперты не могли сойтись на едином мнении, а привлекать к конструктивному обсуждению этого вопроса сонтаран или рутан не было смысла.

Это, разумеется, не был исходный генерал Сонтар — тот умер миллионы лет назад. Естественная продолжительность жизни сонтаран была около пятидесяти лет, но из-за войны никто не доживал до такого возраста, кроме самого Сонтара, жившего в безопасности Тронной Планеты в окружении медиков, телохранителей, и проверяющих энергию. Когда старое, немощное тело Сонтара испускало последний дух, его сознание переносилось в специально созданного клона, чем обеспечивалось бессмертие. Для постороннего наблюдателя цикл его жизни мог напоминать то, как регенерировали повелители времени. Но было множество различий. С каждой регенерацией галлифреец приобретал абсолютно новое тело, с новой нервной системой, новой внешностью, и новым характером. Всё, кроме самых базовых ощущений, нужно было открывать заново. Регенерация привносила свежие перспективы, устраняла застой, наступавший от старости и от того, что слишком долго оставался одним и тем же.

Процесс же, через который прошёл генерал Сонтар, сохранял все шоры, шлаки, и язвы.

— Ваше присутствие — неожиданная честь, — сказал Доктор.

Он ожидал, что будет кто-то из Кабинета, но не думал, что это будет сам Председатель. Он узнал ещё нескольких сонтаран: адмирала Кракса из Трёхмиллионного Флота, канцлера Строка, заместителя командующего Грола. Каждый из них командовал военными соединениями, способными сокрушить галактику. Но Сонтар мог сокрушить их .

— Моё присутствие является демонстрацией того приоритета, который имеет среди сонтаран кампания за установление мира, — проревел Сонтар.

А если что-то пойдёт не так, — подумал Доктор, — то наверняка уже к вечеру на сонтарском троне будет сидеть другой генерал Сонтар. Когда-то бывали гражданские войны и расколы: несколько генералов Сонтаров стремились к верховной власти, и каждый из них был убеждён — и, как ни посмотри, каждый из них был в этом прав — что он является законным наследником. Сейчас же Сонтарский военный кабинет просто объявлял, кто из них был тем самым, настоящим генералом Сонтаром, и все сонтаране без вопросов следовали этому приказу, этому Сонтару.

Это сильно упростило жизнь.

— Генерал, я ценю значение вашего присутствия.

— Хорошо, — рявкнул Сонтар. Он огляделся. — Так это, значит, знаменитый город повелителей времени?

Платформа материализации была на тридцать пять этажей выше земли, с неё открывался отличный вид на Капитолий. Для чужака, должно быть, тяжело было отличить большие компьютерные банки и машины от высоких жилых зданий.

Под Куполом всё находилось в сложной гармонии, всё соединялось тонкой сетью проходов и дорог. Там были террасы с садами, парки со скульптурами, башни с часами, декоративные пруды. Архитектура, не накладывающая ограничений на воображение архитектора, идеально освещённая голографическими светильниками, размещёнными на поверхности Купола, хранимая в этой контролируемой среде, лишённой погоды.