Ватару Ватари - Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 9

Я откинулся на спинку сиденья и положил локоть на окно, пристроив подбородок на руку. Уличные огни казались оранжевыми пятнами, наверно, из-за надвигающегося тумана.

Ноги обдувал тёплый воздух. Я почувствовал, что моё продрогшее тело расслабляется, и пару раз зевнул.

Хирацука держала руль, что-то тихо мурлыкая под нос совсем рядом со мной. Её дыхание и негромкий напев звучали как колыбельная, мои глаза закрылись сами собой. Хоть машина и относилась к спортивным моделям, Хирацука вела её так гладко, что тряски совсем не ощущалось, лишь лёгкое покачивание.

Ночная поездка незнамо куда.

Я уже почти заснул, но в этот момент машина плавно остановилась.

В окне виднелись лишь пустая дорога, редкие фонари да фары машин на встречной полосе.

— Мы на месте, — сказала Хирацука, вылезая из машины. На каком это месте?.. Я последовал за ней.

В нос ударил запах моря. Разглядев далеко впереди огни новых районов, я понял, где мы. На мосту, пересекающем устье Токийского залива. Ученики школы Соубу в феврале бегут марафон, тут его контрольная точка. На перилах парочки выцарапывают свои имена. Помню, как я над ними смеялся.

Мы отошли на тротуар, и Хирацука кинула мне банку кофе. В потёмках я едва не уронил её, но всё же сумел ухватить. Она была ещё тёплой.

Хирацука прислонилась к машине, затянулась сигаретой и открыла свою банку одной рукой. Как ни странно, такой жест показался очень уместным.

— Круто смотритесь.

— Стараюсь.

Я просто хотел её подколоть, но она восприняла мою реплику как должное. Слушайте, если вы и дальше такое лицо делать будете, я и правда начну думать, что вы крутая.

Пялиться на Хирацуку и дальше было как-то неловко, так что я повернулся к морю.

Оно казалось совершенно чёрным. Лишь его колышущаяся поверхность была слабо освещена. Волны катились так плавно, что мне даже показалось, стоит им улечься — и они не появятся больше никогда.

Пока я смотрел на море, меня окликнула Хирацука.

— Ну, как там у вас дела?

Это она про что? Сложно сказать без контекста. Но учитывая, что до Рождества всего неделя, наверно, о подготовке рождественского мероприятия.

— Весьма паршиво.

— …Хм.

Хирацука отвернулась, выпустила клуб дыма и снова повернулась ко мне.

— А что именно?

— Даже не знаю, как сказать…

— Ну, попробуй как-нибудь.

— Ха-а. Тогда…

Я задумался, с чего начать.

Главная проблема, о которой надо сказать — недостаток времени. До Рождества осталась всего неделя, тут вряд ли уже что исправишь.

Вторая проблема — непосредственная причина первой. То, как у нас всё организовано. С одной стороны у нас есть Таманава, который постоянно прислушивается к мнению остальных. С другой — Ишшики, которая постоянно на остальных полагается. Из-за того, что эта парочка оказалась во главе, мы бездарно потратили уйму времени.

Чтобы исправить ситуацию, надо либо переложить задачу на кого-то ещё, либо перекроить их менталитет. Ни на один из этих вариантов особой надежды нет.

Что касается первого варианта, нам просто некого выдвинуть на такой пост. Призванные помощники лишь помогают, резонно считая, что не должны задвигать президента школьного совета на второй план. Да и члены школьного совета полагают, что их задача — следовать за президентом.

Что же касается изменения менталитета Таманавы и Ишшики, это та ещё задачка.

Они оба новички на посту президента школьного совета, опыта у них кот наплакал, и с этим ничего не поделать. Нет у них лидерских навыков, не видят они пути к успеху. Зато видят путь к провалу. Стать президентом и тут же завалить серьёзную работу регионального уровня в кооперации с другой школой — это конец всему. Наверно, их сковывает страх.

Люди частенько спотыкаются на больших делах. Только посторонние могут рассказывать, что на ошибках учатся, а для участников такое крайне неприятно.

Посторонние могут говорить «в следующий раз постараешься» или «все когда-то ошибаются». Вот только первая неудача может наложить такой отпечаток, что следующий раз тоже обернётся провалом. Говорить «в ошибках нет ничего страшного» просто безответственно. Ошибки отнюдь не добавляют авторитета тому, кто ошибся.

Тем, у кого голова хорошо работает, несложно понять, что есть вещи, в которых ошибаться просто нельзя. Думаю, это относится и к Таманаве, и к Ишшики.

Вот почему они жаждут чужих мнений и включают их в планы. Ради того, чтобы разделить ответственность за провал на всех.

Вряд ли кому-то в лицо прямо скажут, что он во всём виноват. Но они могут так думать, утешая себя.

Доклады, контакты, консультации, компромиссы, согласования — всё это для того, чтобы увеличить число вовлечённых в процесс людей, разделив с ними ответственность. Перелагая вину на остальных, они тем самым снимают ношу со своих плеч.

Они не способны взять ответственность на себя, потому и ищут чужие мнения.

И именно потому подготовка к мероприятию сейчас в тупике. На ком должна лежать ответственность? Именно отсутствие ответа на этот вопрос и есть главная ошибка.

— Ну, примерно как-то так…

Я не был уверен, что смог достаточно чётко всё сформулировать. Просто выплеснул свои мысли на этот счёт.

Хирацука слушала меня молча. А когда я закончил, нахмурилась и кивнула.

— …Ты хорошо разобрался. Ты прекрасно разбираешься в том, как мыслят люди.

Ничего подобного. Я просто представил себя на их месте. Так что это не более чем мои эгоистичные предположения. Но едва я собрался изложить это Хирацуке, она остановила меня, вскинув указательный палец и перехватив инициативу. А затем посмотрела мне в глаза и медленно заговорила.

— Но ты совсем не понимаешь их чувства.

У меня перехватило дыхание. Я ни сказать ничего не мог, ни даже вздохнуть. Она ухватила самую суть. Я осознал, что именно я пытался понять, но так и не смог.

Кажется, мне уже когда-то говорили такое. «Больше думай о чувствах остальных. Почему ты этого не понимаешь, хотя понимаешь всё остальное?» Кажется, когда-то я уже это слышал.

Я молчал, не в силах ответить. Хирацука затушила сигарету в пепельнице.

— Мысли и чувства не всегда совпадают. Порой из-за этого приходишь к совершенно иррациональным выводам… Вот почему и Юкиносита, и Юигахама, да и ты тоже, вы все ошибаетесь.

— …А эти-то двое тут причём?

Я был ошеломлён неожиданно всплывшими именами. Сейчас мне не хотелось ни говорить, ни даже думать про них.

Хирацука остро глянула на меня.

— Я с самого начала про них и спрашивала, — недовольно бросила она и закурила новую сигарету. Верно, она не уточняла. Это я сам решил, что речь идёт о рождественском мероприятии.

— Впрочем, и там, и там истинная причина бед одна и та же. Один корень проблемы… Сердце.