Ватару Ватари - Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 9

— А разве ты не нахальный, или дерзкий, или отброс общества?

— Чего? Последнее вообще не в тему.

Юкиносита весело рассмеялась. А потом мягко улыбнулась.

— И ты, и сестра очень последовательны, потому-то ты в ней и разобрался… А я просто не знаю порой, что мне делать.

Она подняла взгляд к небу. Но отсюда звёзд не было видно, лишь оранжевые огни ламп. Выстроившиеся один за другим и покачивающиеся на ветру.

— Я думаю, в этом плане мы с Хаямой одинаковы. Потому что у нас перед глазами всегда была сестра.

Неожиданно всплывшее имя Хаямы меня удивило. Впрочем, он знает сестёр Юкиносита куда дольше меня. И может даже ближе.

Эта тема оставалась для меня тайной.

Но всё же… Юкино Юкиносита и Хаято Хаяма. Я понимал, что они вечно будут стремиться к Харуно Юкиносите.

Человек, выказывающий восхищение и неприязнь и по сей день.

Человек, из восхищения старающийся сблизиться, но лишь уподобляющийся и по сей день.

Какой они видят Харуно Юкиноситу?

И какими они сами видят друг друга?

Мне хотелось об этом спросить, но я не стал. Смыл застрявшие в горле вопросы глотком кофе и переключился на другую тему.

— Ты всё ещё хочешь быть похожей на неё?

На школьном фестивале Юкиносита упоминала, как в своё время ей восхищалась.

— Не знаю. Сейчас вряд ли, но… У сестры есть то, чего нет у меня.

— И ты это хочешь?

Юкиносита покачала головой.

— Нет, просто думаю, почему у меня этого нет, и разочаровываюсь в себе.

Мне показалось, что я могу её понять. Желание, зависть, ревность в конце концов приводят к разочарованию. В других всегда видишь то, чего не хватает тебе.

Она опустила взгляд на свои руки.

— И с тобой та же история. У тебя есть то, чего нет у меня… Кажется, не так уж мы похожи.

— Ну да…

Мы совсем не похожи. Есть что-то схожее с нерешительностью, что раз за разом ведёт меня к эгоистичным мыслям, недопониманию и неверным оценкам самого себя.

— Вот я и подумала, что хочу чего-то другого. — Юкиносита поправила воротник куртки и повернулась ко мне. — Я поняла, что ничего не могу сделать, и мне захотелось чего-то, чего нет ни у тебя, ни у сестры… Я подумала, что если оно у меня будет, я смогу кое-что сохранить.

— Что именно?

Что она хотела получить и что сохранить? Мне очень хотелось заполнить пробелы.

Но Юкиносита не ответила.

— …Кто знает? Что же это может быть?

Она по-девичьи улыбнулась, словно испытывая меня.

Быть может, ответ — её «причина».

Почему Юкино Юкиносита старалась выдвинуть свою кандидатуру на выборах в школьный совет?

Или о чём она не говорит, а я не спрашиваю?

Я не спрашивал её о смысле тех слов, сказанных перед самым спуском с горы. И Юкиносита больше их не касалась, вместо этого затрагивая вскользь то одно, то другое.

Я допил свой уже остывший кофе. Юкиносита заметила это и поднялась.

— Со мной всё хорошо, пора идти.

— Угу.

И мы направились к площади. Оттуда мы потом собирались смотреть фейерверк.

Парад скоро кончится. И тогда сразу разблокируют улицы.

Я позвонил Юигахаме, и она сообщила, где мы встретимся.

Мы с Юкиноситой шли к Белостенному Замку, ни о чём особо не разговаривая. Парад кончился, народу вокруг стало меньше, и потому идти можно было свободнее. К тому же Юкиносита передохнула, в походку её вернулась былая лёгкость.

Выйдя на площадь, мы огляделись, высматривая Юигахаму.

— Эй, Хикки, Юкинон! Давайте сюда!

Та махала нам руками, в одной из которых был зажат мобильник. Наверно, собралась уже нам звонить. А когда мы подошли, Юигахама сложила ладони перед собой и склонила голову.

— Извините! Ну, что не дождались и всё такое.

— Ничего страшного, — улыбнулась в ответ Юкиносита. Юигахама облегчённо похлопала себя по груди.

— Впрочем, остальные тоже здесь, не хотелось бы заставлять их ждать. Вы парад сфотографировали?

— А, да! Вон сколько фоток! — Она выхватила фотоаппарат и продемонстрировала нам экран. Ну да, мы же сюда за информацией пришли, так что снимать надо всё и много. — Смотри, Юкинон, смотри!

— …Не возражаешь, если я проверю данные? — тихо пробормотала Юкиносита, цокнув языком и придвинувшись вплотную к Юигахаме. Явно расстроена, что пропустила парад с Пан-саном. Нет, так чего ж не сказала, мы бы сходили посмотреть.

Девушки весело просматривали снимки, уставившись на экранчик фотоаппарата. Очень мило, конечно, а остальные-то где?

Вот-вот фейерверк начнётся.

Я начал сканировать взглядом площадь и вдруг услышал знакомые голоса.

— Ха-а? Где Хаято?

— А-а, Юмико, сюда давай, сюда.

— Погоди, Тобе, ты чего?

Тобе тянул Миуру к нам. А за ними шла Эбина.

— Э-э… Ну, знаешь, как бы это… Типа лучшее место, во. Эбина, тебе ж здесь больше нравится?

— А? Да мне как-то почти везде неплохо.

Барьер, что она возвела против Тобе, и правда непрошибаем…

Что ж, теперь почти все в сборе. Только Хаямы и Ишшики не хватает… Юигахама заметила, наверно, что я оглядываюсь, и начала оглядываться сама. А затем повернулась к Тобе.

— Тобеччи, а где Хаято и Ироха?

— Э, ну… Типа скоро подойдут прямо сюда, — невнятно ответил Тобе. Впрочем, он всегда всякую чушь несёт… То есть, я имею в виду, славный он парень.

Фонари и подсветка вокруг площади потускнели. Заиграла классическая музыка.

— Начинается, — сказала Юкиносита, поднимая взгляд к небу над Белостенным Замком. Должно быть, именно там и должны взрываться фейерверки. Отличная осведомлённость, как и положено обладателю годового пропуска.

Мы с Юигахамой посмотрели туда же.

В прозрачном зимнем небе распустились ярко сверкающие цветы. Фейерверки, кстати, обычно летом проводят, так что видеть, как ракеты вспыхивают и угасают под Орионом, немного странно. 62

— Навевает воспоминания, а? — прошептала мне в ухо стоящая рядом Юигахама.

По спине пробежал холодок. Я повернулся, но она уже смотрела на небо, радостно ахая, словно забыв, что только что сказала.

Ну вот, всё настроение сбила, теперь мне не до фейерверков. Засужу.

Поскольку в небо мне смотреть больше не хотелось, я огляделся и вдруг во вспышках фейерверков заметил две знакомые фигуры.

Каждая новая вспышка выхватывала их из тьмы.

Хаяма и Ишшики смотрели на фейерверки чуть поодаль.

С каждым залпом расстояние между ними сокращалось. Я смотрел на них, думая, что это чем-то напоминает театр теней.

В небе догорела последняя ракета.

Ишшики медленно отходила от Хаямы, уставившись в землю. Сам Хаяма смотрел в небо, отвернувшись от неё.

Музыка прекратилась, снова засияли фонари и огни аттракционов.

Среди радостных зрителей лишь Ишшики выделялась своей подавленностью. Плотно сжав губы, она пробежала мимо нас.