Маша Храмкова - Ген Химеры Часть 1

Прежде всего ей хотелось найти Эвридику. Поздороваться, узнать, как у нее дела. Расспрашивать об Ойтуше было бессмысленно — вряд ли она помнила его.

Сати вытащила из шкафа свежий спортивный костюм. На серой толстовке с капюшоном красовался лавровый венок почти во всю спину.

“Ну супер”, — подумала она. — “Неудивительно, почему Шин так настаивал на старой одежде”.

Вдруг взгляд Сати упал на книгу, оставленную на кровати. Книга была бумажная, один из редчайших экземпляров, с крупными цифрами на обложке: “1984”. Рядом лежали очки, что было еще страннее. Неужели это Томас оставил, после того, как проводил ее вчера? Она так быстро уснула, словно он опять подсыпал ей снотворного, так неужто он оставался здесь и читал?

Сати повертела в руках крупные очки в прямоугольной оправе. Томас никогда не надевал их при ней, но, судя по всему, частенько носил их с собой. Вздохнув, Сати начала переодеваться: разговор с Эвридикой подождет, сперва надо было вернуть очки своему владельцу.

Если бы у Томаса было “Око”, Сати без труда отыскала бы его, просто назвав имя. Но он не был подключен к локальной сети, а значит Сати предстояло искать его своими силами.

Без десяти семь. Вряд ли Том уже на работе. Наверняка отсыпается в своем личном небоскребе или уже завтракает. Взяв очки, Сати направилась к лифтам: “Если не застану его дома, так, может, по пути пересечемся”, — подумала она.

Утренний пляж не был идеален. В любой другой день создавалось ощущение, что после захода солнца некий человек с лопатой выравнивает каждую шероховатость на его гладкой, словно лед, поверхности, укладывает песчинку к песчинке, камешек к камешку. Но сегодня на песке были отчетливые следы пары ног. Сати взглянула в сторону океана, и увидела двух братьев, которые лежали на досках для серфинга. Волн не было, поэтому они просто качались на воде и о чем-то разговаривали.

Сати подумала, что они могли видеть Томаса, и направилась в их сторону.

— Привет, Сати! — Камал первый заметил ее и помахал рукой. Иногда Сати путала, кто из них кто, хотя братья и не были близнецами. Тогда на помощь девушке приходили “опознавательные знаки”, которые она сама для себя отметила. У Рамы над бровью был старый шрам от резаной раны, а у Камала слегка косили глаза, разбегаясь в разные стороны, когда он о чем-то задумывался. И все же, оба брата были весьма симпатичными.

— Привет. Вы Томаса не видели? — спросила Сати, подходя ближе.

— Неа, — беспечно ответил Рама. — Давай с нами.

— Так досок-то всего две, — заметила Сати.

— Так и волн нет, — улыбнулся Камал. — Пока что. После обеда по-любому будут.

Сати никогда не занималась серфингом, а вот братьев, бороздящих океан в цветастых неопреновых костюмах, она частенько видела на пляже.

— Мне нужно отдать ему вот это, — Сати достала из кармана толстовки очки Томаса.

— Можно взглянуть? — попросил Рама.

Он молча взял очки, подержал в руках с минуту, а затем так же молча передал их брату. Сати внимательно разглядывала их лица, выражающие неподдельный интерес и даже восторг, и когда вещица наконец вернулась к ней, девушка была уверена: братья изучили очки через призму своей одаренности.

— Он любит читать. Поэтому не мог пройти мимо твоей книжки, — сказал Камал.

— Ему было приятно держать ее в руках, зная, что ты хоть раз касалась ее, — добавил Рама, словно говорил о чем-то обыденном.

Сати почувствовала, как ее щеки покрылись легким румянцем. Одаренность братьев встречалась довольно часто, но была очень полезной: они могли считывать информацию, которую хранили неодушевленные предметы. Таких, как они, протекторий любил вербовать на должность ищеек.

— Какой временной промежуток вы можете увидеть? — спросила она, чтобы скрыть свое смущение.

— Я до двух суток, — сказал Рама, — А вот Камал до трех.

— Просто я старший брат, — заметил Камал. — Вот и вижу дальше.

“Маловато”, — подумала Сати. — “Даже если бы у меня была вещь Ойтуша, они не смогли бы помочь мне”.

— Неплохо, — вместо этого сказала она.

— Ой да брось, — отмахнулся Камал. — Мы и не набиваемся в великие нюхачи. Так, середнячки из середнячков.

Одаренных, способных видеть судьбу вещей, часто называли “нюхачами” или “псами”.

— Хотя в Дивали мы неплохо зарабатывали, — напомнил брату Рама.

— Так вы из Дивали? — с сочувствием произнесла Сати, и в ее голове мелькнуло слово “Бедняги”.

Около пяти лет назад весь мир заговорил об этом городе, что был почти стерт с лица земли землетрясением магнитудой девять баллов. Катастрофа повлекла за собой радиационную аварию, что надолго обеспечило крайне тяжелое положение целого региона.

— Мы уехали как раз в тот год, когда все произошло, — Рама уселся на доску. — А вот семеро братьев и сестер остались там.

Ходили слухи, что катастрофа в Дивали имела политический характер. Землетрясение произошло именно тогда, когда Дивали достиг пика своего процветания и решил отделиться от Метрополя. Десятки тысяч людей тогда погибли, дети начали рождаться с ужасными уродствами.

Сати не знала, что сказать. Наверняка Раме и Камалу приходилось нелегко, зная, что их родных и близких больше нет в живых, а дом и вовсе стерт с лица земли.

— Только не переживай из-за нас, Сати, — сказал Камал, наблюдая за тем, как изменилось лицо девушки. — Тебе и так досталось.

— Кста, приходи сегодня на вечеринку, — Рама плюхнулся животом на доску, завидев небольшую волну.

— Вечеринку? — без энтузиазма переспросила Сати. Она не слишком жаловала подобные мероприятия.

— Сегодня новички прилетают, — ответил Камал, и поспешил за братом. — Все, волна пошла! Давай до вечера.

И они умчались ловить волны, оставив Сати восседать на отточенном океаном булыжнике.

“Хотя почему бы и нет”, — подумала она и вновь достала очки из кармана. Что-то подсказывало ей, что ребята увидели гораздо больше, чем посчитали сказать ей. Сати чувствовала, что нравится Томасу, и это льстило ей, вот только об ответной симпатии не могло быть и речи. Иногда ей казалось, что чувства к Ойтушу так сильно и так безвозвратно отравили ее душу, что больше никто и никогда не сможет занять его место. Но у Томаса все еще оставалась надежда, и Сати не хотелось, чтобы он отказывался от нее.

***

Они пересеклись за завтраком. Сати молча положила перед ним очки. Потом немного подумала и сказала “Спасибо”. За то, что не бросил вчера, что был рядом, пока она засыпала, за то, что уделяет внимание и дает почувствовать себя особенной. Объяснять Сати не стала, захочет — сам прочтет в ее сознании.

Томас лишь нервно улыбнулся и быстро спрятал очки во внутренний карман халата. Перемен в его поведении Сати так и не заметила, а ведь он не спал всю ночь, безуспешно борясь с нахлынувшими воспоминаниями о прошлом.