Уолтер Миллер - Банк крови

Полет протекал нормально, они ели и спали по корабельному времени. И лишь на десятый день Роки обратил внимание на приборы контроля лучевого экрана. Форма оболочки экрана постепенно устремлялась к сфере, обеспечивающей минимальное давление на экран. Об этих изменениях Роки доложил далетянке. Девушка села в кресло пилота и очень быстро ввела коррективы. Но мощность, отбираемая с реактора в результате дополнительной потери энергии, немного повысилась. Роки нахмурился: его не оставляло нехорошее предчувствие.

Через два дня деформация экрана повторилась и снова пришлось тратить энергию на корректировку. Стрелка, указывающая мощность выхода реактора, дрожала в желтом спектре шкалы, перегруженные генераторы поля стонали и вибрировали. Роки искал причину неисправности с яростной поспешностью, а когда, наконец, нашел, его охватило бешенство.

Ворвавшись в рубку, он спросил у девушки:

— Корабль проходил предполетный контроль?

— Разумеется, командор, — она взглянула на него с любопытством.

Роки вспыхнул. Упоминание его былого звания прозвучало насмешкой.

— Документы есть? Можно взглянуть?

Поколебавшись какое-то мгновенье, девушка достала из кармана и подала ему желтый листок.

— Как ты взлетела с разовым сертификатом?! — взревел Роки. — Ты не имела права стартовать!

— «Наземный персонал порта снимает с себя всякую ответственность за безопасность данного корабля во время полета», — надменно процитировала она. — Где это здесь говорится, что я не имею права стартовать?

— Ничего, скоро тебя выставят с космических трасс! Уж я позабочусь об этом! — прогремел возмущенный Роки.

Но, взглянув на девушку, лицо которой выражало лишь любопытство и бесконечное терпение, он вспомнил о собственном положении.

— Ну, командор, в чем там дело?

— В синхронизаторах. Они вконец скисли, — объяснил он, понемногу остывая. — Экраны все больше и больше входят в резонанс.

— Ну, и…

— И, естественно, увеличивается перегрузка, которая в конце концов приведет к пробою экранов. А чтобы их починить, придется спуститься по «це»-компоненте.

— Ничего подобного, — покачала она головой. — Мне давно хотелось узнать, на что способны экраны моего корабля.

— А ты — дипломированный космоинженер, да? — едва не задохнувшись от такой наглости, спросил Роки.

— Куда уж нам… — ответила девушка.

— В таком случае, послушай доброго совета…

— Уж не твоего ли?!

— А что?

— Да ничего. Просто мы продолжаем полет.

— А если я не позволю?

— Здесь я командую, а ты — только пассажир, — девушка сверкнула глазами, стремительно обернувшись. — Так что тебе, командор, придется вернуться в каюту. Учти, я вооружена.

Видя непреклонность в глазах девушки, Роки со всех сторон оценил ситуацию и решил, что ничего другого ему не остается. Как бы признавая первенство пилота, он пожал плечами и отвел взгляд в сторону. Не повторив приказа покинуть рубку, девушка пару секунд посверлила его взглядом и повернулась к приборам.

Роки только этого и ждал. Обмотав ладонь носовым платком для страховки, он нанес короткий рубящий удар по затылку девушки, тем самым положив конец любым возможным возражениям.

Вытащив безвольное тело из кресла, он отнес его в каюту и положил на койку.

— Прости, подруга, — пробормотал Роки.

Он забрал у нее из кармана небольшой иглопистолет, а на стол положил таблетки от головной боли, чтобы девушка, очнувшись, могла до них дотянуться. Потом, заперев каюту, он вернулся в рубку. Он знал, что поступил правильно: не было никакого толка спорить с ней, но все равно чувствовал себя подлецом. Что поделаешь? Не драться же с нею, в конце концов? Кстати, она вполне могла победить… если бы экраны не сдали до того.

Когда Роки начал торможение, стрелка индикатора мощности дрожала в красном секторе, но ему удалось выбрать оптимальный режим, уподобить процесс свободному падению, и стрелка постепенно вернулась в безопасный сектор. Взглянув на «це»-карты, он определил, что «Идиот» оказался в обычном пространстве далеко за пределами Скопления, среди миров, входящих в некую Биггерскую Федерацию. Эта цивилизация была незнакома Роки, но он надеялся, что там найдется, чем отремонтировать синхронизаторы лучевых экранов. Найдя на карте столичную планету, он проложил к ней курс, одновременно снижая корабль по уровням «це»-компоненты. Как только корабль опустился на нижний энергетический уровень, Роки отключил экраны и отправился в каюту, где запер девушку. Прошло уже два часа, а она не подавала никаких признаков жизни.

Открыв каюту, он с удивлением обнаружил, что она очнулась и сидит на койке. Она ничем не проявила своих чувств, только взгляд стал буквально леденящим.

— Дура я, что повернулась к тебе спиной.

— Прости меня, но ведь ты хотела…

— Брось извиняться. Лучше скажи, где мы находимся.

— Корабль приближается к Трагору Третьему.

— Прекрасно. Значит именно на Трагоре Третьем тебя ждет тюрьма.

— Возможно, — кивнул головой Роки, — но тогда простись с деньгами полковника Берта.

— Невелика потеря.

— Дело, конечно, твое. Что же касается меня, то уж лучше очутиться за решеткой по сфабрикованному тобой обвинению, чем на девяноста тысячах «це» превратиться в газовое облако.

— Почему «по сфабрикованному»?

— А как же! У тебя же сертификат, и любой суд обвинит в первую очередь тебя. Если пилот летит с разовым листком, да еще без официального согласия, подписанного командой, он теряет право командовать.

— Ты что, юрист?

— Нет, конечно, но в свое время прослушал курс космического права. Если не веришь мне, можешь справиться в бюро Межфедеративной службы на Трагоре.

— Обязательно справлюсь. Как насчет двери? Не век же мне здесь торчать?

— Дай слово, что будешь вести себя спокойно.

— Мое слово, Роки, стоит недорого. Я не разделяю ваших взглядов на этику, — ответила далетянка.

— Разделяешь, хотя и не полностью, — сказал Роки, глядя прямо в зеленые глаза, источающие ледяной холод. — Иначе бы ты не сказала этого.

Он выпустил ее из каюты, но чувство недоверия осталось. Правда, он надеялся, что она не станет рисковать, продолжая полет без ремонта, поскольку синхронизаторы были в совсем уж паршивом состоянии. Если не считать злости, других причин для нападения у нее не было.

Но когда она потребовала вернуть пистолет, у Роки вновь появились сомнения. Мгновение поколебавшись, он вернул ей оружие. Получив пистолет, она презрительно фыркнула, подняла его и гаркнула:

— Лицом к стенке, идиот!

Не двигаясь с места и скрестив руки на груди, он сказал, глядя ей прямо в глаза: