Jack Vance - Золото и железо. Кларджес

« Как известно нашим читателям, редакция «Широковещателя» никогда не придает значения подразделению на филы, никогда не уделяет особое внимание какой-либо отдельной филе и не подвергает критике какую-либо конкретную филу. Тем не менее, нас беспокоит решение Общества Амарантов, относящееся к 1762 суррогатам, выпущенным на свободу в связи с шантажом со стороны Гэйвина Кудеяра.

Невозможно не признать, что эти суррогаты, будучи идентичными двойниками соответствующих амарантов, являются в этом смысле личностями, тождественными их создателям и располагающими теми же правами, что и первоначальные амаранты.

И все же, прибавление 1762 человек к популяции амарантов, то есть увеличение численности Обществка на 17,62%, пропорционально обременит производственные мощности Предела. Поразительно, что каждый амарант, располагая неограниченным количеством времени и возможностями накопления несметных богатств, потребляет в десять, а то и в сто раз больше продукции и услуг, чем типичный представитель расплода.

Мы считаем, что Общество могло поддержать свою высокую репутацию и оправдать доверие общественности, регистрируя суррогатов в расплоде. Принятое решение — не что иное, как фаворитизм и предоставление самим себе особых привилегий ».

Амарант Роланда кисло улыбнулся и уделил внимание «Вестнику» — газете, главным образом выражавшей взгляды верхних фил:

« Город полнится возмущенными кривотолками, на наш взгляд нисколько не оправданными источником всех этих треволнений, а именно официальной регистрацией 1762 преждевременно и насильственно освобожденных суррогатов в качестве членов Общества Амарантов.

Мы согласны с тем, что сложилась в высшей степени неудобное положение вещей, на как еще могли быть соблюдены принципы справедливости? Несомненно, что индивидуальные лица, о которых идет речь, не покинули свои кельи по собственной воле. Каждое из них — идентичный двойник амаранта, и было бы жестоко подвергнуть этих суррогатов превратностям судьбы, неизбежно угрожающим представителям нижестоящих фил.

Мы призываем всех найти наилучший выход из этой вызывающей тревогу ситуации, смириться с нашими потерями и сделать все возможное для того, чтобы ничто подобное не могло случиться снова.

Как население Кларджеса относится к новому Гэйвину Кудеяру? Трудно сказать наверняка. Пульс нашего общества еще никогда не был таким неровным и случайным. Большинство, по всей видимости, возмущено политикой Общества в связи с официальной регистрацией 1762 новых амарантов. Но мнения горожан Кларджеса никогда нельзя было угадать с уверенностью, и эта неопределенность никогда еще не была очевиднее, чем сегодня ».

Рядом было опубликовано краткое сообщение — амарант Роланда не придал ему особого значения:

« Сегодня утром распечатка отчетов Актуарием временно приостановлена в связи с обработкой большого количества новой информации ».

Вечером того же дня амарант Роланда должен был принять участие в торжестве в качестве почетного гостя и никак не мог избежать этой обязанности. Он надеялся появиться на приеме и вскоре откланяться, но возможность вернуться домой представилась ему только в полночь.

Снова у себя в квартире, он открыл окно. Выдалась ясная холодная ночь. Он взглянул в небо, на бледную полную луну.

«Худшее позади», — уверял он себя. Труднейшие решения были приняты, оставались недоработанными только детали. Предстоявшая работа была тягостной и раздражающей, но ее можно было поручить другим. Он снова почувствовал облегчение и успокоился.

В этот поздний час в городе было тихо и темно. Амарант Роланда зевнул, отвернулся от окна и прилег на диван.

Луна скрылась за силуэтами небоскребов, ночь прошла, мрак растворился в лучах рассвета, взошло Солнце.

Амарант Роланда спал.

Прошли еще несколько часов. Наконец амарант Роланда пошевелился и проснулся. Его разбудил странный шум — некоторое время он лежал, пытаясь определить происхождение шума. Судя по всему, звук этот, напоминавший бурление стремительного глубокого потока, доносился из открытого окна.

Он поднялся и подошел к окну. Улица была наполнена людьми — плотной толпой, теснившейся плечом к плечу. Толпа медленно двигалась в направлении площади Эстергази.

Прозвучал зуммер телефонного экрана. Амарант Роланда ошеломленно отвернулся от окна, как человек, все еще не очнувшийся от дурного сна. На экране появилось лицо амаранта Олафа Мэйбоу, вице-председателя Общества.

«Роланд! — возбужденно произнес Олаф. — Вы видите, что происходит? Что нам делать?»

Амарант Роланда погладил подбородок: «На улице толпа. Вы это имеете в виду?»

«Толпа? — резко переспросил амарант Олафа. — Весь город охвачен яростью! Это революция!»

«Но почему? По какому поводу?»

«Разве вы не читали утренние новости?»

«Я только что проснулся».

«Взгляните на заголовки».

Амарант Роланда прикоснулся к кнопке; на другом, настенном экране появилась сводка новостей. «Во имя всего вечного и непреложного!» — пробормотал он.

«Вот именно».

Председатель Общества молчал.

«Так что же нам делать?» — настаивал вице-председатель.

Амарант Роланда размышлял. Наконец он сказал: «Надо полагать, придется что-то сделать».

«Надо полагать».

«Хотя этот вопрос выходит за рамки нашей компетенции».

«Тем не менее, необходимо что-то предпринять. Мы несем ответственность за происходящее».

«Случилось что-то непоправимое, — тихо произнес амарант Роланда. — Мы не справились. Человечество не справилось».

Амарант Олафа раздраженно прервал его бормотание: «Не время говорить о провале! Кто-то должен выступить с заявлением! Кто-то должен взять управление в свои руки!»

«Гм! — председатель Общества поморщился. — Старый добрый канцлер мог бы доказать, наконец, свою полезность».

Амарант Олафа презрительно крякнул: «Клод Аймиш? Смехотворно! Кто, кроме нас, может восстановить спокойствие?»

«Но я не могу действовать вопреки Актуарию! И тем более не могу собственноручно зарегистрировать тысячу семьсот шестьдесят двух полноправных амарантов в расплоде!»

Вице-председатель кричал: «Но вы должны что-то предпринять!»

Амарант Роланда выпрямился во весь рост: «Хорошо. Я выйду и выступлю перед ними. Я порекомендую здравый смысл, терпение...»

«Вас разорвут на куски!»

«Что ж, пожалуй, я на стану призывать толпу к спокойствию. Через некоторое время они сами устанут от волнений и вернутся к прежнему образу жизни».

«Как они смогут успокоиться, если продвижение по филам потеряет всякое значение?»

Амарант Роланда откинулся на спинку стула: «Ни вы, ни я — ни кто-либо другой — не можем контролировать эту ситуацию. Я чувствую происходящее, я знаю, что чувствуют эти люди — там, снаружи. Напряжение накапливалось, как вода перед плотиной. Плотину прорвало. Вода должна вылиться, и тогда восстановится ее естественный уровень».