Виктория Воробьева - Юнона

— Привет, Нэлли, — мягко сказал он. — Ты как, в порядке?

— Да, — она подняла на него глаза и улыбнулась. — Просто у меня есть новость, которую я никак не переварю.

— Расскажешь?

Нэлл кивнула, глядя, как Алекс достает из контейнера глубокую тарелку с чем-то вроде жидкой рисовой каши.

— Элли написала письмо Джону, — сказала она. — Сказала, что через неделю будет в Майами. Согласилась встретиться.

Том подался вперед.

— Отличная новость, Нэлл!

— Джон до сих пор не верит, по-моему. Два года прошло… даже больше.

Она глубоко вздохнула и снова посмотрела на Тома.

— А у тебя как дела? Как твое «Крыло»?

— Нормально. Работает.

— Вид у тебя ужасно уставший.

— А я и правда ужасно устал.

Нэлл положила в контейнер пустую тарелку и снова покосилась на Алекса. Спокойный, собранный, тот молча кушал свою кашу и будто не замечал наэлектризованной атмосферы вокруг себя. Мелисса смотрела на него испуганно, Марика — с явным любопытством. Дэн делал вид, что пьет сок, но выражение его спины тоже было крайне заинтересованное. Одна Линда, казалось, не обращала на Зевелева никакого внимания, вся погруженная в свои невеселые мысли.

— Что-то Гринберга не видно, — заметила Нэлл.

— Он остался в медотсеке, — ответил Том. — По-моему, после ужина Линда опять собиралась им заняться.

— Ты не знаешь, что с ним?

— Что-то с кишечником. Есть не может вторые сутки.

Нэлл вспомнила исхудавшее лицо Макса и глубокие темные тени у него под глазами, и ее кольнуло дурное предчувствие.

Пара минут прошла в молчании. Нэлл по каплям цедила сок, Дэн тоже явно тянул резину, сжимая в руках полупустой стакан. Наконец, Алекс промокнул губы салфеткой, обвел взглядом кают-компанию, вздохнул и сказал:

— Ну что ж, дорогие коллеги, я в вашем полном распоряжении.

— Господин посол? — живо спросил Дэн, обернувшись. — Или?..

— Или, — ответил Зевелев, усмехнувшись краешком рта. — Он прервал контакт.

Мелисса вздохнула с облегчением, но Дэн, как показалось Нэлл, был несколько разочарован.

— А я как раз хотел спросить, как прошли переговоры с Землей.

— Хорошо прошли. Патрон кратко обрисовал геополитическую обстановку, передал спектральные параметры меток защищенных объектов и координаты объектов в Солнечной системе, к которым лучше не приближаться, и заверил комиссию по контакту в полном отсутствии каких-либо планов и намерений в отношении Земли и человечества.

— Агрессивных планов? — уточнил Дэн.

— Любых. Честно скажу — Земля и человечество ему по барабану.

— Тогда что он делает у нас на станции? — сухо спросила Линда.

— Развлекается, — ответил Алекс.

Они переглянулись.

— Тут упоминалась геополитическая обстановка, — сказал Дэн, нервно поерзав на стуле. — Можно о ней немного поподробнее?

Алекс перевел на него взгляд.

— Нам, в определенном смысле, повезло, — задумчиво выдал он. — Мы наткнулись на представителя системообразующей расы в этой части Галактики. Не могу сказать, что они правят всеми остальными — они никем не правят. Но, скажем так, именно они задают законы и форму общественного взаимодействия. И именно их приказы выполняются всеми остальными — в тех редких случаях, когда они вообще что-то приказывают.

Они опять переглянулись.

— Господи, помилуй, — изумленно пробормотала Мелисса. — Ты хочешь сказать, что их много? Что вокруг нас есть другие цивилизации, да еще в таком количестве, что им приходится «общественно взаимодействовать»?

Алекс пожал плечами.

— Ну да. А что тебя удивляет?

— То, что мы их в упор не видим!

— Почему же не видим? Видим, — Зевелев задумчиво покачал в руках полупустой стакан с соком. — Источники сверхузких спектральных линий наблюдаются с середины века, ближайшая станция телепортации уже лет сто занесена в каталоги как один из объектов Пояса Койпера. Мы очень много чего включили в свою картину мира и непринужденно объяснили естественными причинами.

Добрую минуту в кают-компании стояла тишина.

— С трудом отодвинув крышку канализационного люка и высунув нос наружу, крысы внезапно обнаружили себя посреди оживленного города, — наконец, хмыкнула Марика.

— Очень смешно, — буркнула Линда.

— Нет, погоди, — сказал Дэн. — Что-то не сходится. Если в Поясе Койпера есть, как ты говоришь, станция телепортации, то почему вся эта толпа алиенов еще не хлынула к нам? На Землю?

— Потому что Земля — отвратительный гравитационный колодец с агрессивной биосферой и ядовитой кислородной атмосферой, — спокойно ответил Алекс.

— Шутишь? — спросила Мелисса.

— Да какие тут шутки! — воскликнула Марика. — Я уже миллион раз говорила то же самое. Обитаемая планета в тысячу раз хуже для колонизации, чем необитаемая! Когда начинают взаимодействовать две биосферы — получается полная фигня. Посмотри на нас!

Алекс быстро перевел взгляд на Линду, и та поднялась, будто по условному сигналу.

— Ладно, коллеги, нам пора, — решительно заявила она. — Слишком много надо всего сделать.

Зевелев уже был на ногах и убирал посуду в контейнер. Линда шагнула к дверям, обернулась, посмотрела на Марику и сказала:

— Зайди ко мне вечером.

Наверное, это действительно самый лучший вариант, думала Нэлл, возвращаясь по коридору к себе в каюту. Не трогая нас, просто обозначить свое присутствие. Показать, что мы не первые и не главные, но при этом ничем не ограничить нашу свободу (несколько запретных объектов в Солнечной системе — не в счет). Не лезть в наши внутренние дела, но дать понять, что вокруг нас — там, между звезд — есть другие социумы, с которыми еще придется как-то договариваться. Показать, что такой договор возможен. И одновременно — бросить нам вызов своей мощью…

Она вошла в каюту, надела шлем и заглянула в почту — не ответил ли Джон. Новых писем не было, если не считать полученного утром и еще нечитанного письма от Лоры Бриггс. Можно не торопясь почистить зубы, откашляться от очередной порции нитевидных, пригладить расческой краснеющие волосы. Забраться в ложемент, включить Ахилею, закрыть глаза. Отдаться музыке — ясной, хрустальной, уносящей ввысь.

Черт, неужели она снова счастлива?

А ведь когда он уйдет, нам, наверно, его будет не хватать, вдруг подумала Нэлл, не открывая глаз. Будет не хватать этой постоянной опасности, этого драйва, ежеминутной готовности к любым неожиданностям, этого ощущения — рыбы в текущей воде, птицы в воздушном потоке, игры с чужой волей, необозримых горизонтов… Нэлл открыла глаза и посмотрела на свои руки. Этого ей тоже будет не хватать. Прохладного, бархатно-текучего, живого, куда она однажды опустила ладони. Она с силой потерла каждую ладонь костяшками кулака, стирая странное ощущение, и приятное, и тоскливое одновременно, и снова закрыла глаза.