Сергей Павлов - Акванавты. Неуловимый прайд

- Постарайся, - сказал Леонид, - уравнять орбитальные скорости.

- Дрейф внутри Роя? Постараюсь… Но думаю, что это безнадежно.

- Постарайся, - сказал Леонид.

На этот раз белого не было. В рубку ворвался пурпурный вихрь, просочился сквозь стены, исчез… Дэн мгновенно развернул катер обратно. Рой был едва ли не дальше, чем в прошлый разворот. Дэн выругался.

- Уму непостижимо! - возмущенно кричали наушники. - Ты что-нибудь понимаешь? Так мы его никогда не поймаем! Я говорил, что это бесполезно!

- Вот что… - сказал Леонид. Помолчал, размышляя: - Мы для него инородное тело, и он нас просто выплевывает, как ребенок сливовую косточку. Попробуем стать для него полноценной сливой. То есть, источником информации. Тогда, возможно, он выплюнет нас не сразу… Включай передатчик.

- Ты думаешь?.. - с сомнением спросил Дэн, но передатчик включил. - Можно поймать музыкальный маяк и пропустить это в наш излучатель. Ютавр послушает, и мы заодно…

- Не надо, - сказал Леонид, наблюдая, как индикатор на передатчике пульсирует в такт словам. - Ютавр прекрасно чувствует все маяки и без помощи нашего излучателя.

- Да, но тогда какую же информацию ты собираешься ему поставлять?

- Мы уже поставляем. Нашу с тобой болтовню. Правда, я не уверен, что он от нее в восторге, но в том, что это новая для него информация, я убежден.

Леонид смотрел на экран. Рой приближался. Теперь он принял форму трехлучевой звезды. Каждый луч состоял из трех вложенных друг в друга воронок и чем-то напоминал короткую гирлянду высоковольтных изоляторов, и все это просвечивало сквозь густую сетку замысловато переплетенных усов.

- Что же ты замолчал? - спросил. Леонид. - Перед входом в Рой необходимо болтать беспрерывно.

- А когда понимаешь, что это необходимо, так вроде и не о чем говорить.

- Верно… Есть такая зависимость.

- Может, что-нибудь ему споем? - предложил Дэн.

Они посмеялись.

- Ничего из этого не выйдет, - сказал Дэн. - Он снова нас выплюнет, вот увидишь.

- Посмотрим.

- Тут и смотреть нечего. Выплюнет.

- Увидим.

- Неуловимый он, понимаешь?

- Да?

- Неуловимый прайд.

- Хорошо. Давай дальше… Нужно все время что-нибудь говорить.

- Мы уже входим в него…

- Самое главное не прекращать разговора. Особенно когда войдем.

- Когда войдем, полыхнет красным, и все. Вот видишь, уже начинается…

- Это пчелиное жужжание и прошлый раз было?

- С Маккоубером? Нет, прошлый раз его не было. Смотри, какая воронка!..

- Да, вижу. Километров десять в диаметре.

- Двенадцать. Ну и махина!.. Смотри, мы идем прямо в раструб.

- Вижу, конечно. Осторожненько притормози.

- Не стоит. Мы сближаемся очень медленно. Гляди-ка, что творится в воронке! Будто водоворот! Слушай, Лео, а ведь сливы иногда глотают прямо с косточками…

- Страшно?

- Нет… Удивительное дело! Мы уже почти в воронке, а красное не появляется. Это, наверное, работают твои извилины, Лео.

- И твои тоже. Молодец. Продолжай говорить.

- Все, - сказал Дэн. - Уже розовеет…

- Да, - сказал Леонид. - Сейчас полыхнет… Жаль. А я уж подумал, что нам удалось.

Красный вихрь вошел и остался.

- Нет, - сказал Дэн. - К сожалению, не удалось. А задумано было прекрасно… Ну что ж, хоть прокатимся вниз вдоль этой льдины. Отлично скользит. А на вид какая-то желтая и бугристая, хотя все вокруг очень красное…

- Ничего, - сказал Леонид. - Главное, чтобы скользила…

- Правда, весело? Жаль, что здесь нет Бригитты.

- Нет, это как раз хорошо. Могут быть перегрузки.

Дэн рассмеялся.

- Для Бригитты что есть перегрузки, что нет. Ей все нипочем!

- Смотри, - сказал Леонид. - Льдина кончается.

- Да. А впереди красное море… Одна половина красная, другая оранжевая. Вдоль берега золотая кайма…

- Ты не на берег смотри. Видишь, какой пузырь выпирает из моря!

- Разве это пузырь! Это столб поднимается. Красный, раскаленный столб. Куда он прет? Да быстро как!..

- Верхушка рассыпается фейерверком. Дэн, это не столб. Это взрыв.

- В жизни не видал таких длинных взрывов!.. А море стало прозрачным. Видишь? Несколько террасовых этажей, и все обведены золотой каймой по внутреннему контуру.

- Раскаленная бездна… Вот еще одна льдина явилась. Не там - прямо над головой. Как материк… Желтый светящийся материк.

- Справа тоже идет материк. Только черный…

- Наверное, они сейчас столкнутся, Дэн.

- Наверное… Уже почти касаются краями. Ну, кто кого?..

- Никто никого. Черный материк идет повыше, и они сойдутся, как ножницы.

- Да. И разрежут на две половинки вон тот сияющий синий шар.

- Вряд ли… Это, видимо, плазменный шар. Что-нибудь вроде шаровой молнии, величиной с Амальтею… Вот видишь, взорвался.

- Странно как-то взорвался. Просто расплескался синими волнами. А волны, действительно, будто взрываются. Мельтешат синими судорогами… Посмотри-ка, Лео! Я видел, как под черным материком что-то блеснуло, и вот теперь сквозь него растет фиолетовый гриб. Шляпка черная и клубится…

- Это он кажется фиолетовым, потому что сам он красный, но его окружает синяя оболочка. Видишь, она поднимается вверх и оплывает под шляпкой…

- Посмотри на меня. - Дэн рассмеялся. - Я такой же, как ты? Вот потеха!

- Чего веселого? Лицо как апельсин и будто стеклянное… А ниже ты почти совсем прозрачный - просто красный стеклянный скелет!

- Ты выглядишь нисколько не лучше. Вот потеха! И мослы у тебя вперед коленками, словно присел, и руки вперед… Выпрями ноги.

- Нет, не могу.

- И я не могу. Словно присел и не могу разогнуться…

- Руки у тебя очень длинные, Дэн. Они и так длинные, а когда кости - еще длиннее. Опусти их.

- У меня в руках что-то есть, Лео. Я могу это сжимать, но когда сжимаю, мне тяжело и трудней говорить.

- Мне тоже… гораздо трудней. И все вокруг расплывается. Ничего, Дэн, я потерплю. А ты нажимай. У тебя в руках управление катером…

Леонид почувствовал, что погружается в красную мглу. Глубже, глубже и глубже, и красное становится все темнее, темнее, а потом начинается черное, и дышать уже почти невозможно… Но это быстро проходит, и черное раскаляется до жаркой красноты, и снова туда погружаешься, но уже с другой стороны, и так погружаться значительно легче, хотя дышать по-прежнему трудно. Черное несколько раз возвращалось, но уже не такое широкое - просто большими тяжелыми гладкими валунами, и гладко накатывалось, сжимая дыхание…

Потом в ушах прорезался вой. Леонид с огромным трудом приподнял тяжелые веки, и ему показалось, что в сером пространстве туманно светят огни. Надоедливый непрекращающийся вой заставил его прийти в себя окончательно. В рубке светились приборы. На экране переднего обзора судорожно вспыхивали отсветы зеленых зарниц, мельтешили зеленые искры. Катер трясло и подбрасывало, как на ухабах проселочной дороги, руки на подлокотниках ощущали вибрацию, надрывно и жутко выло в ушах, и к вою примешивался отдаленный гул…