Николай Гомолко - За великую трассу

Бобров-Назаров сразу обнаружил пропажу обоймы с патронами. В первое время он растерялся. Но растерян-ность у таких людей быстро переходит в холодную рассудительность, лихорадочную деятельность.

«Спокойно, мистер Назаров, спокойно! - утешал он себя. - Не волнуйся, не все еще погибло. Хватит прикидываться ягненком, пора показать волчьи зубы…»

В голове лихорадочно возникали различные планы. Предстояла смертельная борьба. Это хорошо понимал Назаров, поэтому все свои расчеты строил, не боясь применить любые коварные методы.

В тот памятный вечер, когда Денисов и Дрозд узнали о важной находке Олега, Бобров-Назаров явился в кинозал, ничем не выдавая своего волнения. Его тщательно выбритое лицо лоснилось. От него веяло дурманящим запахом духов.

- Ого! - удивилась Хлебникова, заметив геолога. - Вы, оказывается, большой франт. Принарядились, как на бал…

- Собрался показаться жителям нашей соседки Луны, - пошутил Назаров. - А как же!

Денисов и Дрозд сидели в стороне и горячо обсуждали одну научную проблему. Однако это не мешало им наблюдать за Бобровым и Хлебниковой. Близость, которая постепенно устанавливалась между геологом и девушкой, не нравилась начальнику экспедиции. Было видно, что Бобров необычайно настойчиво искал дружбы с Хлебниковой, всячески хотел завоевать у нее авторитет, заслужить ее внимание.

Надежда Николаевна относилась к Боброву снисходительно, но все его ухаживания как бы не замечала. Однако, их часто можно было видеть вместе в лабораториях Малой Луны, во время прогулок, если так можно назвать полеты вокруг ракетной станции и в ее «окрестностях».

Когда начался сеанс, Хлебникова и Бобров-Назаров уселись рядом. Картина была интересной, часто вызывала у зрителей смех. В зале то и дело слышался басовитый смешок Григория Антоновича Рыбкина, дискант Олега. Хлебникова смеялась до слез, часто повторяя: «Ой, не могу!»

В один из таких моментов общего смеха ее сумочка выскользнула из рук и повисла в воздухе. В кинозале было сумрачно. Девушка, спохватившись, начала искать сумку руками. Однако первым заметил ее геолог и не замедлил воспользоваться этим случаем. Он быстрым, опытным движением достал из потайного кармана пистолет и, незаметно раскрыв сумку, положил пистолет в одно из ее свободных отделений. Потом, как ни в чем не бывало, протянул сумку Хлебниковой.

- Спасибо, - поблагодарила она. - А я думала сумка «залетела» куда-нибудь далеко.

После киносеанса Бобров-Назаров проводил девушку в ее комнату и, довольный удачной операцией, вернулся к себе. Настроение у него было веселое, приподнятое. Он знал, что Хлебникова не скоро обнаружит в сумке пистолет, во всяком случае не раньше завтрашнего дня.

Если б все это произошло на Земле, «подарок» Боброва-Назарова сразу дал бы о себе знать: сумка стала бы тяжелее. Но здесь, на Малой Луне, где все вещи имели ничтожный вес, почувствовать изменение веса сумки было невозможно.

На свой «подарок» Назаров возлагал большие надежды.

В это утро Вилли Рендола никто не беспокоил. Не звонила и Айда. Для инженера все это казалось не совсем хорошей приметой. Тишина, как известно, наступает перед большой бурей. А что буря придет, у Вилли не было сомнения.

Завтракать он пошел с большим опозданием. Хотел, чтобы в ресторане поменьше было народа, чтобы спокойно посидеть. Однако он ошибся. Как всегда, зал оживленно шумел, почти весь был заполнен пассажирами. Со всех сторон доносился звон посуды, возбужденные голоса. В воздухе качались синие волны дыма.

За крайним столиком сидела Айда. Сегодня она была одета иначе: в сиреневом, воздушно-легком, с короткими рукавами платье, придававшем ей особую привлекательность, свежесть, в модных туфлях с «атомными» серебряными шнурочками.

Вилли поклонился девушке и сел напротив за ее столиком. По выражению ее лица, низко опущенной голове инженер понял, что Айда не в настроении. Она пила кофе, смотрела на него сочувствующим, печальным взглядом.

- Что с вами? Плохой сон приснился? - спросил Вилли.

- Вы еще спрашиваете! Сами должны понимать. Мне жаль вас, Вилли Рендол, - озабоченно сказала она. - Я все знаю про вашу сегодняшнюю ночь.

- Как?! - воскликнул он. Потом спохватился и, стараясь принять безразличный вид, спросил: -Что вы имеете в виду, мисс?

- Укротителя змей!

Рендол вскочил с места. На девушку смотрело строгое, побледневшее лицо.

- Чего вы удивляетесь? - спокойно произнесла Айда. - Вам пора уже ничему не удивляться. Знайте: вы связаны по рукам и ногам. Отсюда живым не выйдете. Понимаете ли вы это?

- Ого, как вы уверены в моей обреченности! - Рендол заставил себя улыбнуться. - А что, может вы со-бираетесь спасти меня? Но, простите, пожалуйста, - сам вынесу отсюда свою шкуру. Хотя она, может быть, уже продана. Однако не случайно говорят русские: рано делить шкуру неубитого медведя…

Айда было растерялась от неожиданного меткого удара. В глазах ее на какое-то мгновение мелькнул испуг. Вспыхнули мочки ушей. Все это не преминул заметить Вилли. Но она быстро взяла себя в руки, успокоила предательски вздрогнувшие нервы.

- Какой вы невыносимый, Вилли,-ласково заговорила Айда. - Вам говорят от чистого сердца, а вы, как маленький мальчик, становитесь на дыбы. Вы, кажется, уже имели возможность оценить мое внимание к вам. Если оно ничего не стоит, мне придется отступить. Не думайте, что я полюбила вас, Вилли. Я подружилась с вами. Привыкла считать вас добрым, честным человеком. Я хотела взять над вами опеку, чтобы вопреки и на зло вашим преследователям отстоять вас от смерти для человечества и будущего Республики.

- А каким вы представляете будущее Республики? - спросил Рендол, заинтересованный необычной откровенностью собеседницы.

- Без финансовых, магнатов, без боссов и атомных королей, - произнесла она скороговоркой. - Принимаете такое будущее?

- Разрешите еще один вопрос?

- Пожалуйста, уважаемый мистер.

- А тогда будут такие, как вы?

- Что вы хотите этим сказать? - вспыхнула Айда, почувствовав недобрую развязку.

- Такие, как вы, шпионки! - выпалил он прямо ей в глаза.

Нет, Айда не вскочила с места, как этого надо было ожидать, не высказала своего возмущения, а спокойно откинулась на спинку кресла, прищурила хитроватые, с холодной искринкой глаза и некоторое время смотрела на своего соседа.

Рендол, казалось, всецело был занят завтраком. После рюмки вина разгорелся аппетит. Теперь он знал, кто она такая, хорошо понимал ее хитрый план действий. Однако с нею и дальше надо вести дружбу. Поспешный разрыв отношений мог лишь усложнить обстановку, навредить ему.