Генри Олди - Журнал «Фантастика и Детективы» №4 (16) 2014

Вечный праздник приблизился и затих. Тод, весь в крови, стоял на пути с опущенным клинком. Еще можно было рассмотреть летящие вниз мёртвые тела змей и всадников.

– Остановка, – сказал Тод.

– Кумир, что ты делаешь?!

Тод молча двинулся к солнцу. Толпа шарахнулась во все стороны. Кумиров среди них не было; обычные небожители не могли спускаться на землю, они просто улепётывали по небу прочь. Остались только солнечные носильщики. Они привычно топали вперёд, Тод видел, что каждый шаг был как подвиг.

– Парни, вы свободны.

Они словно не слышали. С содроганием Кумир понял, что бедолаги-носильщики приросли обожжёнными телами к огненному шару. Он показал окровавленный клинок, но шаг несчастных не изменился.

Тод с тоской выставил клинок перед собой. У этой сабли, как назло, было отменное острие. Первый идущий уткнулся животом в саблю. Миг ничего не происходило, остальные солнценосители делали свой шаг. Потом был следующий шаг. Острие легко вошло в человеческую плоть. Раненый с облегчением закрыл глаза и провалился сквозь небо. Умиротворённую благодать на его лице Кумир запомнил навечно.

– Что ж…

Тод крепче сжал рукоять и шагнул к следующему. Затем дальше, пока все до единого носильщики не полетели, кувыркаясь, вниз. Мёртвые – и свободные.

Солнце рухнуло на невидимый пол. Небо вздрогнуло. Солнце, как большущий каменный шар, медленно покатилось в сторону, замерло поодаль.

Кумир, жмурясь от нестерпимого жара, приблизился. Одежда на нём вспыхнула и опала чёрным пеплом. Кумир протянул руку и вырвал из огненного шара струю огня. Та извивалась, как змея. Руки ничего не чувствовали. Совсем. Тод надеялся, что пальцы не разожмутся раньше положенного. Он бегом бросился в ту сторону, где под небом тянулись пески и скопившаяся на них чёрная масса войска.

С огненным бичом в руках он спустился вниз, прямо на самый большой шатёр посреди вражеского лагеря…

Обессиленный, с головы до ног покрытый копотью и человеческой кровью, он сидел на берегу, на противоположной от хижины стороне острова. Он бы не хотел, чтобы Наом видела его таким.

Старик принёс кусок ткани, собственноручно обернул наподобие набедренной повязки. Пальцы Тода до сих пор не разжимались. Кумир надеялся, что рано или поздно это пройдёт. Побоище, которое он устроил в одиночку, стояло перед глазами.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказал обряк. – Саблю, я так понимаю, назад ты не вернёшь…

– Потом принесу тебе в сто раз лучше.

– Вряд ли, – усомнился старик. – Ну да ладно. Для хорошего дела использовал, не жалко. Считай, это было моим подарком. – Он наморщил лоб, вспоминая. – Как там говорят: с радостью отдаю… вернее, отдал.

– Добрый ты, – краешком губ улыбнулся Тод. С трудом поднялся на ноги и побрел в бушующее море – смывать с себя налет побоища.

Тод зашёл в хижину, устало прислонился к стволу дерева, заменяющему подпорку полотка. Наом смотрела на него широкими глазами. Кажется, она что-то надумала и была сейчас весьма смела. Кумиру нравилось это.

Девушка громко сглотнула слюну:

– Можно я скажу?

– Говори когда хочешь и что хочешь. Для тебя я не Кумир…

Девушка боялась на него смотреть. Когда заговорила, голос был настолько тих, что Тод скорее угадывал, что она произносит, чем слышал.

– Ты спас меня из рабства. Я очень обязана тебе, но… я не могу быть с тобой… У меня есть муж. Далеко, там, где меня сделали рабыней. И если ты действительно такой добрый, то отпусти меня к нему.

Тоду показалось, что мир вокруг содрогнулся. Девушка сжалась в комок, наверняка ожидая самых худших последствий от такой просьбы. Кумир молча вышел из хижины и побрёл, загребая песок, к воде. Сколько он просидел, глядя в накатывающие на берег волны, Тод не знал. Когда он поднялся, солнце по-прежнему висело в зените.

Пора было заканчивать этот день.

Нужно ещё придумать, кто теперь будет носить огненный шар по небу. Непременно будут разбирательства с небожителями и с Кумирами… Потом перенести Наом домой. В конце концов, она человек и имеет право на своё… А он – Кумир, он – вечный. Переживет, не впервые.

Но впервые заявили в лоб, что он ничего не значит. Через страх, между прочим, не ожидая ничего хорошего! Это стоило уважения. Надо будет на прощание подарить ей синюю шишку…

Тод шагнул в небо, но вместо синевы нога ступила в воду. Тод сделал ещё шаг – с тем же результатом, теперь он стоял по колено в морской пене. Впервые за многие годы он смотрел на небо и не чувствовал его. Не было порога, который он привык переступать одним ленивым движением.

Не было!

Ближайшая волна с силой ударила в колени, Тод не удержался и рухнул в прибой. Брызги и пена хлынули в лицо, он поспешно отполз назад, где можно спокойно дышать.

Осознать как следует случившееся Тод не успел. Совсем рядом вздыбился песок. Огненные росчерки падали с неба на остров. Один, второй… Кумиров прибыло много.

– Тебя ждут на небе, – сказал один из спустившихся. – Нужно платить за ошибки. Человека просто казнили бы, но с бывшего Кумира спросят вдвойне…

– Ты оговорился, – сказал Тод. – Бывших Кумиров не бывает.

– Теперь всё на свете бывает. Кумир приходит на небо с оружием. День длится больше тридцати часов. Кумиры воюют за людей. Кумиры перестают быть Кумирами…

– Лилир не перестал им быть, он просто умер.

– Ты же знаешь, что это не просто?

Тод вспомнил вытаращенные глаза Лилира, когда огненный бич перехватил толстую шею. Он задушил его посреди поля боя, что больше напоминало пожарище, могущее произойти, если бы солнце вдруг упало с неба на лагерь. В какой-то мере так оно и было…

– Как всегда, всё из-за женщины, – сказал один.

– Если хочешь, можешь попрощаться с ней, – разрешили Тоду.

Он поднялся. Обтрусил как смог налипший песок. Оказалось, набедренную повязку утащило море, он снова был нагим. Звать старика и просить смастерить новую было глупо – не та ситуация, не до церемоний. Идти в чём мать родила – та ещё выйдет картина! Голый Кумир прощается с рабыней, отшившей его…

Значит, не суждено им попрощаться. И шишку синюю не суждено ей подарить.

Старик вышел из чащи. Он всегда выходил, когда был нужен, будто чуял. Тод словил себя на мысли, что ни разу его не звал. Раньше это можно было списать на обострённое чувство обряка, но теперь…

– Не знаю как, но доставь Наом домой, – попросил Тод. – Сможешь оказать последнюю услугу бывшему Кумиру?

Бывший обряк кивнул. Тут же потерял интерес к происходящему и скрылся за деревьями.

Спину ожгло. Боль стеганула через всё тело. Вышибив разум, превратив на время в безумное животное, извивающееся под раскалённой тяжестью. Позже Тод осознал себя стоящим на коленях. Волос у него больше не было, кожа по всему телу потрескалась, опалённая, и даже воздух нещадно обжигал её.