Брендон Сандерсон - Герой веков (сборник)

— Иногда мне кажется, что я все делаю неправильно, Вин. Должен быть другой путь.

— Но прямо сейчас его нет. — Вин подошла и взяла его за руку. — Ты им нужен, Эленд. Ты это и сам знаешь.

Он кивнул:

— Знаю. Просто никак не могу перестать думать о том, что кто-то лучше меня сумел бы отыскать способ, позволяющий править в соответствии с волей народа.

— Ты так и делаешь. Твоя парламентская Ассамблея в Лютадели по-прежнему работает, и королевства, которые ты присоединил к империи, наделили скаа правами и привилегиями.

— Компромисс, — возразил Эленд. — Они делают что хотят, пока я не выражу свое несогласие.

— Этого достаточно. Надо принимать мир таким, каков он есть.

— Когда мы встречались с друзьями, я говорил о великих целях, которых мы должны достичь. Я всегда был идеалистом.

— Непозволительная роскошь для императора, — негромко заметила Вин.

Эленд со вздохом отвернулся.

В холодном свете фонаря Вин смотрела на Эленда. Было невыносимо видеть его таким опечаленным, таким… разочарованным. В каком-то смысле трудности, с которыми он столкнулся не так давно, оказались намного хуже сомнений, с которыми ему приходилось бороться когда-то. Он считал себя неудачником, несмотря на все, чего сумел достичь.

Но все-таки Эленд не позволял себе погружаться в мысли о собственных неудачах, а продолжал делать то, что должен, хоть и сожалел о последствиях. Он стал сильнее, чем раньше. Это было, в общем-то, неплохо, хотя Вин немного тосковала о прежнем Эленде — гении с прекрасными идеями, но совершенно не способном управлять. Тосковала о его простом идеализме. Эленд оставался оптимистом и ученым, но оба этих качества приглушали события, свидетелем и участником которых ему пришлось стать.

Вин наблюдала, как он, двигаясь вдоль стеллажа с провиантом, ведет пальцем по краю полки. Останавливается, смотрит на испачканный палец и щелчком стряхивает пыль. Борода придавала Эленду суровый вид, вполне соответствующий королю на войне. Год усиленных алломантических тренировок и упражнений с мечом сделал тело сильнее — пришлось даже перешивать мундиры. Тот, в котором Эленд был сейчас, все еще хранил следы сражения.

— Удивительное место, правда? — спросил он.

Повернувшись, Вин глянула в темноту подземного хранилища:

— Вроде того.

— Он знал, Вин, — продолжал Эленд. — Вседержитель. Он подозревал, что этот день наступит, — день, когда вернется туман и начнется голод. Потому и позаботился о складах с провиантом.

Вин подошла к стеллажу, возле которого стоял Эленд. Она знала, что продукты, как и в остальных хранилищах, окажутся качественными, большей частью упакованными в банки на каком-нибудь из заводов Вседержителя, и останутся годными к употреблению еще несколько лет. Того, что здесь хранилось, хватило бы городу очень надолго. К несчастью, этот город был не единственным, чья судьба зависела от Вин и Эленда.

— Представляешь, каких усилий это ему стоило? — Эленд разглядывал банку с тушеной говядиной. — Каждые несколько лет запасы приходилось обновлять: постоянно упаковывать новые продукты и направлять их в хранилища. Это продолжалось веками, и никто ничего не знал.

— Нетрудно хранить секреты, когда ты господь-император, окруженный фанатично преданными священниками.

— Да, но все-таки сам факт… силы, которые он на это тратил… — Эленд повернулся к Вин. — Понимаешь, что это означает? Вседержитель знал: с ним можно справиться. С тем существом, которое мы выпустили, — с Бездной. Вседержитель предполагал, что в конечном счете сумеет его победить.

Вин фыркнула:

— Вовсе не обязательно, Эленд.

— Тогда зачем все это было нужно? Вероятно, он считал, что сопротивление не безнадежно.

— Люди всегда сопротивляются, Эленд. Даже умирающее животное продолжает бороться.

— Но ты не можешь не признать, что эти пещеры — хороший знак, — настаивал Эленд.

— Хороший знак? — подходя ближе, тихонько переспросила Вин. — Я знаю, ты просто пытаешься на что-то надеяться, но мне в последнее время трудно видеть в происходящем хоть какие-то «хорошие знаки». Ты сам должен признать: солнце темнеет. И краснеет. Здесь, на юге, это особенно заметно.

— Вообще-то, я сомневаюсь, что изменилось солнце, — заметил Эленд. — Это все дым и пепел в воздухе.

— Еще одна проблема, — не унималась Вин. — Пепельные дожди теперь идут почти без остановки. Люди боятся выходить на улицу. Свет меркнет, все становится темнее. Даже если в следующем году туман не уничтожит урожай, это сделает пепел. Две зимы назад — когда мы сражались с колоссами в Лютадели — я впервые увидела снег в Центральном доминионе, а последняя зима была еще хуже. Мы не можем сражаться с этим, Эленд, даже если у нас большое войско!

— Что я, по-твоему, должен делать, Вин? — Эленд со стуком поставив банку обратно на полку. — Во Внешних доминионах собираются колоссы. Если мы не организуем оборону, наши люди не продержатся даже до начала голода.

Вин покачала головой:

— Армий недостаточно. Этого, — взмахом руки она указала на стеллажи вокруг них, — недостаточно. Что мы тут делаем?

— Мы выживаем. Кельсер говорил…

— Кельсер умер, Эленд! — выкрикнула Вин. — Неужели только я вижу в этом иронию? Мы называем его Выжившим, но ведь он-то как раз и не выжил! Он добровольно стал мучеником. Он покончил с собой. Разве подобное можно назвать выживанием?

Она замолчала, глядя на Эленда и тяжело дыша. Он выглядел явно не удивленным внезапной вспышкой эмоций.

«Что я творю? — одернула себя Вин. — Я только что восхищалась тем, что Эленд продолжает надеяться. Так зачем же я с ним спорю?»

Они слишком измотаны. Оба.

— У меня нет ответов на твои вопросы, Вин, — раздался во тьме подземелья голос Эленда. — Я понятия не имею, как бороться с чем-то вроде тумана. А вот с войсками я справиться могу. По крайней мере, могу этому научиться.

— Прости. — Вин отвернулась. — Я не хотела опять ссориться. Просто все это нагоняет на меня тоску.

— У нас получается. Мы найдем выход. Мы выживем.

— Ты в самом деле так считаешь?

— Да, — твердо сказал Эленд.

И она поверила. Потому что он сам надеялся — никогда не переставал надеяться. Это было частью того, за что Вин его так сильно любила.

— Идем. — Эленд положил руку ей на плечо. — Надо отыскать то, за чем мы сюда пришли.

Колосс остался, а они углубились в недра хранилища; где-то снаружи послышались шаги. Существовала еще причина, по которой им понадобилось это место. Продукты и прочие запасы на бесконечных полках были важны, но имелось кое-что не менее важное.

На дальней, грубо обработанной каменной стене висела большая металлическая пластина. Вин прочитала вслух высеченные на ней слова: