Владимир Колотенко - Тебе и Огню

- Да, мир уже тесен злом, - соглашается Лена. - Даже подлодки в Атлантике сталкиваются.

- И спутники в Космосе!

- Что же дальше? - спрашивает Лена.

- А разве есть выбор? Нужен новый виток, Путь же известен...

- Слушай, Рест, - это ведь удивительная, бесконечно привлекательная, до мурашек по коже - просто дух захватывает! - интересная и вполне правдоподобная история!.. Но скажи...

- Правда?

- Да. Но скажи, вся эта ваша затея со строительством какой-то виртуальной Пирамиды, с Натой, Аней, Юлей, Наной, Тамарой, с Юрой и Жорой, Лесиком и Ушковым, с Витом и Стасом, с твоей Людочкой и Светланой и со всеми вашими цезарями и эйнштейнами, с Леонардо да Винчи и... Наконец, с Иисусом, надо же!.. Это же... Ну это просто...

- Что?..

- Утопия. Это же чистой воды утопия... Ну, скажи!..

- Конечно!..

- Ну, ведь ясно как день: мир еще не готов! Сегодня ваша Пирамида - как бельмо в глазу. Люди...

- Конечно утопия, - говорю я, - но какая!.. Прекрасная и величественная! Верно: это утопия. Но и Путь. Это наше неизбежное завтра.

- Ты в это веришь?

- А ты?

- Да вас задавила обыкновенная жаба, ведь жажда признания...

- Верно. Желание славы - сегодня самый жаркий и неистребимый инстинкт современного человека. Но разве это постыдно? Ведь его удовлетворение поможет нам протиснуться сквозь узкое ушко совершенства.

- Ну, а цунами? Этот рукотворный подводный взрыв с сотнями тысяч жертв? Ты это тоже придумал?

- Разве ты не видела кадров хроники?

- Репортажи - да, но ты, Жора, Аня, Юля, Юра?.. Там же... И, потом, клоны, все ваши клоны? Это же...

- Это наше неизбежное завтра, - повторяю я, - у нас нет другого Пути.

- Слушай, ну весь этот твой бред... С Тиной, с Жориным распятием и костром...

И ты, и ты до сих пор не веришь? И ты до сих пор сомневаешься, что Тина, что наша Тина?!!

Тинннн!..

- Слушай, - говорю я, - Лен, ты меня...

- Ну хорошо, хорошо! Бог с ними, с твоей Тиной, с Жорой... А ты пробовал рассказать...

- Я сорвал голос, я рассказывал, убеждал, шептал на ухо и кричал, я неистовствовал, стучал каблуками и стучался лбом о стену, мой ор пропитал поры, а хрип леденил души в попытках донести до них, и до ученых, и до политиков, до олигархов и президентов, и даже до отцов церкви, донести элементарные знания о своей Пирамиде... И, знаешь, как ни странно меня понял мир, весь мир, но не свои, не домашние, не родные мне люди, нет, - чужие, ставшие мне самыми дорогими и близкими. Прав-таки Иисус: нет пророка в своем Отечестве.

И теперь, когда двери в прошлое захлопнулись за моей спиной...

Если бы я мог себе только представить, чем закончится для всех этих, избранных нами родоначальников нового мира, всех этих шумеров и египтян, евреев и китайцев, греков и римлян, византийцев и турок, и монголов, и скифов, всех этих знаменитых представителей всех эпох и народов, чем закончится для всех нас строительство нашей Пирамиды!

- Чем же?

- Видимо, и в этом права история - жертвы в таких огромных делах всегда неизбежны. Это следовало бы предвидеть, хотя бы спрогнозировать будущую картину мира с учетом нашего строительства. Но ведь хотелось все сделать побыстрей, поскорей одарить человечество счастьем. И что же? Спешка, как известно, нужна лишь в одном случае. Мы даже не насмешили мир, мы потрясли его, погрузив в пучину несчастий и бед. Очередная Вавилонская башня, ее руины... И в каких масштабах!

- Почему же вы, - спрашивает Лена, - не сотворили себе Нострадамуса или Эдгара Кейси, или того же Мессинга, на худой конец Глобу... А?

- На худой конец?

- Ну да! Вы ведь легко могли, клонировав их всех, предсказать свое будущее, будущее вашей затеи, вашей пирамиды. Глобу-то, надеюсь, вы вовлекли...

- Ты уже спрашивала об этом.

- Правда?

- Глобу - нет.

- Нет? Почему?..

- Ну, знаешь, не смеши, - говорю я, - Глоба... Ну нет-нет... Ну при чем тут эта Глоба? Он же пуст как дырявая алюминиевая кружка.

- Кружка?!

Лена вытаращила на меня свои огромные глазищи.

- Наша машина сказала, что...

- Машина сказала?

- Мы надеялись, что прогнозы, которыми нас снабжал наш электронный предсказатель...

- Не оправдаются?

- Собственно, в ее предсказаниях не было этого подводного атомного взрыва. Машина не могла знать настроение тех вояк, которые все это...

- Да-да, - говорит Лена, - я понимаю: машина - это машина. Ей, пожалуй, никогда не заменить ни Нострадамуса, ни Кейси... Только живой мозг способен распознать угрозу для человечества.

Я только согласно киваю: только живой мозг!

- Но слушай, - Лена берет мою руку, - из всего, о чем ты мне все это время рассказывал, можно не только создать какой-то там виртуальный образ или прекрасный сценарий фантастического фильма, из этого можно, это же очевидно! можно сделать красивый бизнес-план строительства нового мира! Ты согласен?

- Да. Но не в этой стране.

- Ты согласен?

- Ты меня спрашиваешь?

- Слушай, напиши! А ты напиши! Книгу! Напиши об этом целую книгу! Ведь такой необходимый, такой прекрасный и простой материал.

- Я пробовал, - говорю я, - но это...

- Что?

- Ты знаешь, что такое страх чистого листа?

- Страх чего? Ты чего-то боишься?! Ты представляешь, какой будет резонанс, какой будет фурор!

- Зачем нам фурор?

- Это должно быть похоже на «Крик»! - восклицает Лена.

- Мне кажется, мир уже обожрался ором, - говорю я, - мир жаждет нежной, если хочешь, волшебной тишины.

- Вот и напиши свою «Тишину», подобно тому, как Мунк написал свой «Крик».

- Ах, Мунк! «Крик»!

- Это будет величественно!

- Ты думаешь, у меня хватит красок?

- Все они в моем note-book'е. Зря ли я все, что ты мне рассказывал так старательно записывала и снимала? Как Лени Рифеншталь собрала своей кинохроникой всю историю нацизма, так и я всю историю строительства Пирамиды запечатлела в самых современных цифровых технологиях. И Юлин багаж! Там есть все... Даже слышно, как в прудах распускаются лилии... Ты же сам видел! И стоит только захотеть...

- Да-да, ты права, - верно, верно... Вот только...

- Что? Страх?!

- Кому это нужно? Лучше послушай:

Погас мой свет, и тьмою дух объят -

Так, солнце скрыв, луна вершит затменье

И в горьком роковом оцепененье

Я в смерть уйти от этой смерти рад.

Это Петрарка...

- Как красиво!..

- Я так не смогу, потому-то меня и одолевает страх. А вот:

Ты мой омут, острог и порт.

И несбыточная печаль.

Где немыслимый тот аккорд?

Для того чтоб любовь зачать,

Не хватило ветров и сил,

Недостало тебе огня -

Обесточенный мир остыл

С появлениями меня.

Ты дичаешь - отстань, отринь,

И, впиваясь, в мои соски,

Ты глотаешь свой горький Рим -

Квинтэссенциями тоски.

Тишина...

- Да, - тихо произносит Лена, - это - божественно!..

- Ну, а теперь, - спрашиваю я, - теперь ты веришь?