Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Остров Крови

Лицо старой колдуньи вдруг разом утратило последние следы весёлости.

– Наши ключи, дорогая. Отмычки мои. Всё ясно? Вот и не задавай больше глупых вопросов. Пошли. Во-он туда, к самой горе.

…Это было отвратительное место. Здесь воняло мертвечиной. Нет, не той, что становится пищей для пожирателей падали и занимает своё место в вечном кругу жизни и смерти – здесь воняло мёртвой мертвечиной, хотя Всеслав не смог бы объяснить и сам себе, что это значит.

Берег оставался пустынен, склоны красной горы поросли низкими кривоватыми деревцами, поднимавшимися Медведю едва до плеча. Над оставшимся за спиной морем орали чайки. Волка рыскала впереди, но, возвращаясь, всякий раз лишь качала головой.

Пусто. Безмолвно. Мёртво.

Здесь не просто мёртво, думал Медведь. Что-то словно высасывает из тебя само желание жить. Хотя, казалось бы, что тут такого страшного или хотя бы пугающего? Остров как остров, гора красивая, алая, он подобного нигде не видывал…

Нет, не просто мёртво. Лес, конечно, тут совершенно обычный, муравьи, жуки, гусеницы, какие-то пичуги – но вот под ним, под этим лесом…

Медвежий нюх, нюх оборотня не обманешь. Крылось тут что-то ещё, под этой багряно-алой горою, глубоко-глубоко под её корнями, что-то, заставляющее вспомнить о другом молчаливом исполине, что высится уже в родных краях – о Чёрной вершине.

Предслава Вольховна подталкивала в спину обоих пленников; Анея же шагала вперёд так, словно следуя давным-давно знакомым путём.

Никогда, нигде, даже в Норд-Йорке, даже в искалеченных, иссечённых просеками лесах в его окрестностях Всеслав не ощущал такого всеобщего молчания, столь бездонной, поглощающей всё тишины.

Лапа его легла на корявый корень карликового дерева – и сразу отдёрнулась.

Больное дерево. Словно грызёт кто-то, выедает незримо сердцевину.

«Сестра!»

Волка почувствовала, обернулась. Глаза её расширились.

«Брат?»

«Здесь всё – мертво».

Волка нахмурилась. Она не понимает.

И нет времени объяснять…

Медведь одним движением оказался рядом с Анеей Вольховной.

– Знаю, милок, – не поворачивая головы, бросила ведьма. – Мертвечиной несёт? Почуял? Так я и думала. Нет, заранее не знала – я ж тут не бывала. Но… догадывалась, скажем так.

Рука её коснулась его мохнатой шеи.

– Скоро мы её выручим, – шепнула она еле слышно. – Слышишь, медведик? Выручим. Доведи её до берега, медведик, как хочешь, но доведи. Кракен вас отсюда увезёт.

«Вас?»

Вопрос, наверное, слишком явно читался в его зрачках, потому что глаза старой колдуньи вдруг сузились.

– Вас, медведик, вас. Тебя и Молли. Или её и Таньшу. Или её и Предславу. О! В глазах читаю – да чем же она так важна? Тем, что вулкан усыпила? Нет, не этим, мой дорогой. И даже не тем, кого взорвать-сжечь может. А тем, что углядеть-узреть сможет, и не только углядеть, но и понять. Только у неё такое и выйдет. Под Чёрной Горой, кабы не она – ничего бы не получилось, и совсем даже не из-за наших чар, – закончила она непонятно.

Это я и так знаю, подумал Медведь. Молли была ключом, без неё, да, ничего б не вышло – какая ж это новость?

Или там, под горой, случилось и что-то ещё?

– Все полечь тут можем, но Молли ты мне вытащи, – не глядя на него, закончила старая ведьма. – Или не ты. Или Волка. Но вытащите!

Чепуха какая, подумал Всеслав. Стареет Анея Вольховна, что ли? Что за геройство пустое? Все отсюда выберемся, все как один.

И он решительно повторил это вслух.

Анея Вольховна неопределённо хмыкнула.

– Не всё так просто, Медведюшка. Не просто так мы с лордами этими переведываемся. Вот, кажется, начала я догадываться, чьи именно плохие советы они слушают!..

– И чьи же это? – проворчала Предслава Младшая, подходя ближе. Над пленниками нависала зубатая пасть Волки, и на обоих имперцев это, похоже, действовало парализующе.

Анея Вольховна глянула на сестру, как показалось Всеславу, с известным превосходством.

– Сказывал ещё батюшка, когда учил нас… – Она вдруг оборвала себя, махнула рукой: – Э, э, а это ещё что?

По пустому берегу неспешно шагал патруль – трое пеших с винтовками за плечами.

– Дозволь, матушка Анея? – тотчас выдохнул Всеслав.

– Что, подраться охота? Застоялся, добрый молодец? – фыркнула чародейка. – Нет! Сиди смирно! Пусть пройдут!.. Смотри, чтобы эти двое не пикнули!..

– Матушка Анея, а зачем мы их таки с собой тащили? Коль тут такие же, эвон, по камешкам расхаживают, сами в руки идут!

– Времени бы не хватило, – отрезала Анея Вольховна. – Ты вот не видел, они не видели, что я с ними по дороге сюда творила, и хорошо, что не видели! Всё, хватит болтать! Всем нишкнуть! Ни звука, ни писка!..

…Патруль прошёл. Пленные всё так же глядели на оскал Волки с поистине мистическим ужасом.

– Дальше, дальше давайте, – заторопила спутников Анея Вольховна, стоило тройке егерей удалиться вдоль берега.

…А потом они пришли.

– Вот оно, – вдруг выдохнула старая колдунья, замирая на месте.

Впереди виднелось нечто вроде большой каменной усадьбы с разбежавшимися туда и сюда постройками, четырехэтажным господским домом, обнесённое стеной.

Подошла Волка, дружески толкнула плечом.

«Добрались, брат».

Медведь не ответил.

Место было мёртвым, как и всё тут. Но к тому же ещё и опасным.

…Старший мастер-сержант всё делал правильно. Он не пытался бежать, нападать на пленителей. Он смотрел, слушал и запоминал.

Остров, где они оказались, – скорее всего был островом Святого Эндрю, где с давних времён вроде как пребывал небольшой приорат. Уж больно приметны эти красные склоны. Но зачем варвары притащили их с Харпером сюда?

При виде величественного особняка сердце у мастер-сержанта прямо-таки подпрыгнуло, словно у какого-нибудь новобранца.

Это могло быть только владение кого-то очень, очень богатого и могущественного. Сколько людишек-то суетится во дворе! Все таскают ящики какие-то, коробы, тюки… Над высокой трубой поднимается дым, там вовсю пылают топки.

На него вновь надвинулся огромный волк, придавил к земле лапами, оскалившись, прорычал прямо в лицо что-то гневное.

– Хорошо-хорошо, – поспешно забормотал мастер-сержант, ибо все знают, что с дикарями не спорят.

А вот бедолагу Харпера ожидало, похоже, что-то совсем особенное. Потому что старая колдунья, явно главная у варваров, поставила его в круг, выложенный из камней, и теперь бродила вокруг него то по часовой стрелке, то против, что-то беспрерывно бормотала и проделывала странные жесты.

Прямо на глазах мастер-сержанта, пребывавшего в здравом уме и трезвой памяти, плоские камни начинали дымиться, а потом вдруг рассыпались в пыль. Вокруг быстро темнело, на солнце наползали невесть откуда взявшиеся тучи; а колдунья всё бормотала и бормотала, и мало-помалу сержанту вдруг начало казаться, что он улавливает смысл.