Михаил Тырин - Синдикат 'Громовержец'

Бойцы, в отличие от людей, в первую же секунду просчитали идеальные для себя позиции. Один спрятался за поленницей, другой - за непробиваемой дубовой бочкой, служившей здесь для сбора мусора.

В мгновение ока двор и сад опустели. Все спрятались и замерли, в том числе и Пакля. Один лишь Выползухин продолжал колбаской кататься между деревьями и суматошно стрелять в воздух.

Бойцы воспринимали его стрельбу, как прямую агрессию. Но приказа ликвидировать противника у них не было - у Пакли хватило соображения не обострять свое положение. Без директивы они могли только держать врага на расстоянии. Они и держали: от их нечастых, но впечатляющих выстрелов земля поднималась столбом. Потом рухнула часть забора. Следом снесло крышу с уборной. И наконец разлетелось в щепки дерево, за которым прятался прапорщик.

- Отходим! - закричал он. - К машине! - тут ему по голове попала горячая гильза, вылетевшая из пистолета Выползухина. - Ты, дурень, кончай палить!

Участковый Багота выбрался из кучи прелых опилок, в которые упал, едва началась заваруха, и постарался переместиться к своим. Но тут над его головой что-то хрустнуло, посыпались щепки, и он снова распластался.

- Капитан, ползи, я прикрываю! - раздался крик водителя. Тут же раздались частые хлопки его пистолета - прапорщик наугад поливал огнем позиции противника. Где-то разлетелось стекло, обиженно заревела корова.

- Петрович, гони к машине, к рации! - хрипло закричал участковый. - Я выберусь.

Выползухин тем временем вставил свежую обойму и на четвереньках побежал к забору в поисках выгодной позиции. Ему хотелось найти место, откуда можно уничтожить врага единственным уверенным выстрелом, без беготни и канонады. К счастью, по пути он провалился в компостную яму, да еще уронил в ее гнилостные недра свой пистолет, так что никаких глупостей натворить не успел.

Пока он искал оружие среди перепревшей ботвы, яблочных огрызков и яичной скорлупы, участковый и водитель выбрались из садика на дорогу. Они встретились в пересохшей сточной канаве - оба ошеломленные, растерянные, с выпученными глазами.

- Я... я н-не... - заикался водитель. - Я... я н-не п-понял.

- Машину вести сможешь? - выпалил участковый. - Или так уйдем?

- Я ее не... не брошу, - замотал головой прапорщик.

- А если стрелять будут? Мишень больно хорошая.

- Без машины не уйду.

- Ладно, подбирайся помаленьку. Мне надо еще этого дурака вытаскивать...

- Да я здесь! - радостно отозвался Выползухин. Он по-собачьи пробрался под забором и явился взору начальника: возбужденный, ошалевший, весь облепленный мусором.

- Двигаем! - сквозь зубы скомандовал участковый.

Прапорщик в три прыжка оказался возле машины. Ухоженный мотор завелся с пол-оборота. Через несколько секунд "УАЗ" уже мчался прочь, на ходу сигналя по рации всем постам и патрулям.

О происшествии немедленно узнал Дутов. Он всплеснул руками и побежал в свой кабинет. Там заперся и набрал на телефоне одному ему известный номер.

Ответил резкий и властный голос. Дутова передернуло, когда он вспомнил покрытое шрамами лицо полковника-спецназовца.

- Они опять здесь, - тихо сказал Дутов, прикрывая трубку ладонью. - Они снова в городе.

* * *

Вечером того же дня Пакля, испуганный и подавленный, сидел на втором этаже старой фабрики. Поршень ходил перед ним взад-вперед и курил сигареты одну за другой. Пельменя не позвали - толку от него никакого, зато своим нытьем он окончательно доконал бы Паклю.

Впрочем, Пельмень и сам сейчас никуда бы не пошел. Перестрелка происходила буквально под его окнами, он почти все слышал. Правда, очень мало видел, поскольку в первые же минуты спрятался в погреб. Но этого хватило, чтобы понять - ситуация накалилась выше всякого предела, лучше держаться подальше от приятелей.

- В городе менты на каждом углу, - сообщил Поршень. - Ходят по дворам с собаками, стучатся, спрашивают. Тебя ищут. Заварилась каша...

- Кто? - с ненавистью проговорил Пакля. - Кто мог сдать? Какая сука ментов на меня напустила?

- Постой, - удивился Поршень. - Тебе же участковый что-то сказал, когда пришел.

- Ага, сказал, что соседи жалуются, - Пакля зло усмехнулся. - Так я и поверил... Соседи меня вообще не видят, только вечером, когда домой иду.

- А ты точно никого не зацепил там? Ну, может, шел домой бухой, послал кого-нибудь, в рожу заехал...

- Да с кем там цапаться?! Подумаешь, пару раз прошел по улице поддатый. У нас на Париже, между прочим, за это никого из пистолетов не расстреливают.

- М-да, - покачал головой Поршень, зажигая новую сигарету. - Что-то здесь непонятное, странное.

- Такую облаву устроили... - горестно проговорил Пакля. - Со всех сторон полезли с пушками. Такая стрельба стояла - уши до сих пор глохнут. А ты говоришь, соседи...

- Это не я, это мент говорил.

- Сдал меня кто-то, - процедил Пакля. - Конкретно сдал.

- А кто мог? Подумай, может, кто-то на тебя обиделся перед этим?

- Ну ни хрена себе! Мы всю Узловую на уши поставили, обиженных, знаешь, сколько?

- Нет, - покачал головой Поршень. - На Узловой - там на меня обиженные. Ты вспомни, с кем у тебя непонятки были.

- Ну не знаю... А-а, с Кирой цапнулись, я же рассказывал!

- Ну вот! Я с самого начала думал, что это он. Он тебя сдал, точно.

Пакля некоторое время смотрел на Поршня недоверчиво.

- Да ну... - пробормотал он. - Кира, вроде, это... непохоже на него. Кира - и менты? Не...

- А ему выхода не было, - поднажал Поршень. - Ты ж его к стенке припер, ты про него все узнал. Только и делов оставалось - кто кого первый сдаст. Вот он и успел.

Пакля задумался, подперев щеки ладонями. Кира, безусловно, враг. В синдикат вступать категорически отказался. В дом к нему зачем-то лазил. И собаку вдобавок застрелил. Мог и ментов натравить, хотя и с трудом верится.

- И что делать? - уныло вздохнул Пакля.

- А что тут поделаешь? Разбирать вопросы - вот что.

- Я его убью, падлу.

- Это необязательно. И к тому же тебе нельзя.

- Что мне нельзя?! - взорвался Пакля.

- В город выходить нельзя. Менты ищут. Только жало высунешь - сразу влетишь.

- Да видал я этих ментов, знаешь, где?

- Где? - голос Поршня стал зловещим. - Тебе одной перестрелки было мало, да? Хочешь, чтоб весь город тебя ловил? Мы, между прочим, договаривались, что в Зарыбинске сидим тихо. Нам тут приключения совсем не нужны.

- Сам знаю, что не нужны, - малость поостыл Пакля. - Но что делать-то, а?

- Отсидеться тебе надо. Спрятаться.

- Мне? Где?!

- Да хоть здесь, в живодерке. У тебя ж вроде кабинетик тут даже есть специальный, с диванчиком.

- Кабинетик-то есть, но... - Пакля впервые полностью оценил всю неприглядность своего положения. Не очень-то приятно прятаться безвылазно в вонючем подвале, полном жутких тварей, когда на улице лето, когда столько планов в голове. - Не хочется мне здесь, - закончил он.