Гарри Гаррисон - Чувство долга. Чума из космоса

За этими словами последовала ошеломляющая тишина, пока собравшимся не стала ясна вся серьезность этих мероприятий.

Восемь тысяч миль самой плотно заселенной местности в мире должны быть очищены и подготовлены к полному уничтожению. Нью-Йорк Сити, Филадельфия должны стать городами-призраками, в которых вся жизнь до последнего микроскопически малого вируса должна быть уничтожена. Когда Чейбл продолжил, голос его звучал твердо.

— Эти мероприятия должны быть проведены немедленно, потому что мир полон страха. Операция «Полная чистка» будет проведена, как только болезнь будет локализована и станет переноситься только животными.

Голос его стал тише, так что присутствовавшие могли его едва слышать.

— Эта программа — вы должны это понять — является компромиссом. Люди во всем мире живут в страхе, и никто не может обижаться на этот страх. Единственная возможность состоит в том, чтобы сбросить водородную бомбу на…

Голос отказал Чейблу. Видя выражение ужаса на лицах присутствовавших, он не в силах был закончить свое предложение. Он опустил голову, старый человек, которого другие заставили быть фактором их страха и угрозы им.

— Профессор Чейбл, — сказал Сэм.

Он удивился своему собственному мужеству, но был гоним жгучим желанием сказать то, что должен был сказать.

— Операция «Полная чистка» — логический ответ на нашу проблему, которую мы не можем решить медицинскими средствами, во всяком случае, в данный момент. С точки зрения безопасности для всего мира можно было бы даже сбросить водородную бомбу, хотя я, вероятно, превращусь в обугленный труп и поэтому неохотно приветствовал бы это. Я также думаю о почти неприкрытой угрозе, что ракеты стоят наготове, чтобы доставить эту бомбу к цели, как только люди, которых я никогда в своей жизни не видел, назначат решающий час. Это всего лишь незначительная деталь. Гораздо важнее невысказанное отчаяние, которое стоит за этим решением. У нас нет медицинского ответа, поэтому остается уничтожение всей жизни в определенной области. Однако, прежде чем провести такое отчаянное мероприятие, нужно сделать последнюю попытку разрешить эту проблему здесь, медицинскими средствами.

— О какой попытке вы говорите, — нетерпеливо спросил доктор Хатьяр.

— Нужно войти в космический корабль «ПЕРИКЛ» и поискать там записки или заметки об этой болезни. Должны быть основания для того, чтобы командор Рэнд закончил свое последнее сообщение словами «в корабле». В конце концов, он оставался живым на протяжении всего пути от Юпитера…

Его оборвал резкий стук молотка профессора Чейбла.

— Доктор Бертолли, относительно «ПЕРИКЛА» у нас связаны руки. Согласно принятому Советом Безопасности решению мы должны держаться от корабля подальше. Последняя стадия операции «Полная чистка» состоит в том, что после эвакуации населения и нейтрализации почвы радиоактивными веществами «ПЕРИКЛ» будет уничтожен тактической атомной бомбой. Никто не хочет взять на себя ответственность за то, что болезнь Рэнда или какая-нибудь другая болезнь из космоса снова обрушилась бы на людей. Мне очень жаль. Решение принято, любые протесты против этого бессмысленны, разве что если бы мы нашли средство, стопроцентно излечивающее болезнь Рэнда. Только тогда можно было бы остановить операцию «Полная чистка».

После этого говорили мало. Было несколько протестов, особенно горячих со стороны доктора Хатьяра, но тот факт, что решение было принято в высших сферах, не оставляло надежды ни на какие изменения.

Чейбл, как только смог, ответил на вопросы, потом он закрыл заседание. На этот раз никто не протестовал. Нита и Сэм вернулись назад в лабораторию. Они прошли в открытые двери одного из залов, где вплотную друг к другу лежали больные.

Нита повернула голову.

— Сэм, я боюсь. Мне кажется, что все выскользнуло у нас из рук. Эта болтовня о бомбах и радиоактивности практически означает завершение нашей исследовательской деятельности. Это значит, что все эти больные и все, кто заразился вирусом Рэнда, уже мертвы.

— Они уже мертвы. Принятое решение превращает нас из врачей в могильщиков. Но несмотря на это все, с точки зрения остального мира, люди боятся и готовы принести жертву, чтобы спасти себя. Сделано так, что погибнет только крошечная часть населения Земли, чтобы остальные могли выжить. Это, кажется, единственное решение, и звучит оно не так уж неразумно. Оно страшно только для этой крошечной части. Но я считаю неразумным не это решение, против которого я ничего не могу поделать, а то, что внутрь «ПЕРИКЛА» не пускают больше никого. Это акт страха и больше ничего. Ответ на происхождение этой эпидемии может находиться в корабле. Может случиться даже так, что все эти больные будут спасены.

— Ты не сможешь этого сделать, дорогой. Ты слышал, что сказал Чейбл. В корабль не должен больше входить никто. Таким образом, мы должны искать решение здесь, в лаборатории.

Она, словно утешая его, положила свою руку на его правую руку. Глаза Сэма расширились, глубокая морщина пролегла между его бровями. Он подошел к ящику с инструментами и взял измеритель функций организма. Нита, покачивая головой, наблюдала за ним.

— Зачем тебе понадобился этот инструмент?

— Вероятно, это чушь, но температура моего тела понизилась из-за недостатка сна, так что твоя левая рука показалась мне слишком теплой.

Он приладил прибор к ее запястью.

Стрелка термометра сейчас же показала тридцать восемь и восемь.

— Вероятно, это обычный грипп, — сказал он. Он старался, чтобы его голос звучал спокойно. Хотя не существовало никакой терапии болезни

Рэнда, существовали методы ее распознавания, и они были надежны. Не нужно было никаких дополнительных проверок.

Пятью минутами позже они уже знали, что эпидемия из космоса нашла себе новую жертву.

Больной врач — только пациент. Он не отличается от других больных и не имеет никаких привилегий. Сэм смог добиться только того, чтобы Ниту поместили в маленькую палату, где находилась только одна свободная койка. Никто не побеспокоился сказать ему, что произошло с пациентом этой койки.

Он сам сделал Ните инъекции, среди которых было сильное снотворное, и когда он покинул палату, девушка уже крепко спала. Дверь позади него тихо закрылась, и он знал, что судьба Ниты была решена. Она была мертва уже теперь, как будто в ее сердце попала пуля. Не существовало никакого лечения болезни Рэнда.

Сделать можно было только одно.

В кабинете дежурной сестры был видео.

Сэм вызвал исследовательскую группу и попросил его соединить с профессором Чейблом, если тот еще не покинул госпиталь. Экран оставался темным, и Сэм взглянул через плечо дежурной сестры на экраны мониторов, при помощи которых можно было наблюдать сразу за всеми палатами. Пациенты спали, и в палатах была полная тишина. Но инфракрасное освещение позволяло сестре видеть всех находившихся в палатах так, если бы они были освещены ярким дневным светом.