Анатолий Заклинский - Четыре Стороны (СИ)

Расчёт оправдался — без привлечения серьёзных сил, которые ещё могли понадобиться, роботы переломили ход боя, оттеснив дронов. Чёрный Сокол сбросил ещё два шара, которые обернулись такими же человекообразными машинами, но с дополнительной тонкой жёлтой полоской под основной широкой. Они были вооружены мощными дальнобойными винтовками и имели несколько упрощённую механику. Не такие маневренные, но имеющие большую точность. Теперь дроны уже не могли безнаказанно атаковать с дальнего расстояния.

Первый из новых роботов сразу подтвердил своё превосходство, с первого же выстрела повредив антигравитационный контур самого вёрткого дрона, который тут же стал добычей обычных штурмовиков. Сол понимал, что такими темпами ему скоро придётся вводить в бой дронов с Акулы, что было сейчас очень невыгодно.

Несмотря на то, что очерёдность ходов сначала смазалась, а потом и вовсе исчезла, этот поединок всё ещё напоминал шахматную партию. На поле двигались фигуры, не обладающие собственной волей. Человек всё ещё надеялся, что уничтожит всех роботов и постарается уйти. Сол, хоть и с запозданием но решился, на действие. Несмотря на серьёзные повреждения корабля, он всё ещё верил, что у него есть шанс, цеплялся за него, потому что не за что больше было цепляться. Он недооценил своего противника, проигрывал вчистую, но всё равно продолжал бороться. Теперь попытка сбежать не казалась ему такой уж глупой, хоть где-то в глубине души он чётко понимал, что это им не удалось бы. Машина же в свою очередь знала, что даже если она потеряет всю наземную группу, у неё всегда есть возможность сравнять с землёй всё, что находится в поле зрения и тем самым хоть и грубо, но выполнить свою цель.

Но пока события разворачивались по самому простому сценарию и при этом машинный противник получал колоссальное преимущество, нужно было постараться сохранить как можно больше для следственной группы, которая начнёт формироваться сразу после того, как база получит первый пакет данных. Учитывая расстояние и необходимость межзвёздного перелёта, это может занять время, но пока и изоляция противника проходила очень удачно. Сокол прижал Акулу к земле, и прижал основательно.

Соломон проклинал себя за то, что не давал Харту достаточной свободы в его творчестве. Если бы сейчас в их распоряжении были два экспериментальных истребителя, можно было бы попытаться переломить ход боя. При наличии полностью заряженных ракетниц это была бы не такая уж сложная задача. Но ракеты куплены не были, ракетницы тоже нуждались как минимум в запчастях, да и сами истребители находились в небоевом состоянии.

Так что, последний шанс был слабее, чем мог бы быть. Соломон двинул в бой предпоследний резерв — дронов, расположенных в грузовом отсеке Акулы. Они очень эффективно ударили в спину человекообразным машинам, продвигавшимся к постройкам рядом с полосой, и тут же принялись отходить к лесу. Однако отход этот им, за редким исключением, не удался. Точные выстрелы утяжелёнными пулями сделали своё дело.

А после Сол даже пожалел, что задействовал тех дронов, потому что Чёрный Сокол нанёс ещё один по Акуле, повредив грузовой шлюз и аппарель. Досталось и частично уцелевшим посадочным опорам. Корабль просел и накренился. Только после этого шахматист-человек подумал о том, что у него ещё был шанс скрыться, а дроны могли обеспечить их взлёт, хоть шансы на это и были призрачными. Но теперь их не было совсем. Сокол окончательно прижал Акулу к земле. Всё разрушилось, реальность терялась сильнее, и уже ничто не могло полноценно вернуть его к ней, а ведь она, эта реальность, сейчас требовала серьёзных своевременных решений.

Клетки позади сараев были самым неудачным местом для того, чтобы наблюдать за ходом боя. С них не было видно ни Акулу — разве что зарево взрывов, заметное даже на фоне яркого дневного света — ни поединок дронов и человекообразных машин. Не было видно даже Чёрного Сокола — клетки были расположены слишком близко к сараям. К тому же Ноэл не знал, кто чем вооружён и не мог сказать, кто кого побеждает. Он лишь косвенно мог судить об этом потому, что Джонси всё ещё оставался при них, а значит ситуация была не достаточно тяжёлой.

Юноша очень надеялся на то, что бандиты всё же получат заслуженное наказание, но где-то в глубине души понимал, что при случае достанется и им. Так что лучше всего для них было скрыться. Он сидел, спокойно давя спиной на пруток, в надежде, что тот прогнётся. Вот если бы Джонси улетел, то можно было попытаться его выломать.

Суетной Коул был прямой противоположностью спокойного Ноэла. С момента начала боя он проявлял большую активность. Настолько, насколько это вообще можно было делать в присутствии охранного дрона. Хомяк старался высмотреть что-то в промежутках между сараями. И вот, когда ему посчастливилось увидеть человекообразный силуэт, он запрыгал и замахал руками. Джонси, ещё не видевший врага, угрожающе щёлкнул. Человекообразная машина не сделала поправку на тупость, и на прутки клетки тоже. Там всё равно могла быть опасность.

Ноэл не любил Коула до последнего момента, но всё же не пожелал бы ему такой участи. Пуля, казавшаяся огромной, прошла тело маленького человека насквозь. Ломала кости, разрывала мягкие ткани. Ноэл видел своими глазами, как разрывается грудная клетка ненавистного ему Хомяка. Тот отлетел назад и упал на прутья задней стенки. Тело, неестественно вывернутое, рот, искажённый маской ужаса и безысходности, которую он как будто успел осознать в последний момент, и широко раскрытые глаза, из-за которых Коул казался ещё и удивлённым.

В следующий момент зацикливание на погибшем товарище стало непозволительной роскошью, потому что сработал главный механизм, приводивший в действие план Ноэла. Коула было жалко, но в его смерти был и положительный момент — Джонси получил приказ и улетел. Учитывая обстоятельства, жить дрону в условиях текущего боя было недолго, но машина не задавала вопросов, и поэтому устремилась вперёд.

Ноэл, не теряя ни мгновения, развернулся назад, а потом навалился на пруток, который и до этого поддавался нажиму. Он ненамного отклонился, после чего застыл, тогда юноша резко потянул его на себя, а потом снова вперёд, и так дальше, чтобы расшатать плохо поддающуюся железяку.

Томми, что-то в ужасе крича, делал то же самое, вот только ему расшатать ближайший пруток оказалось сложнее. Сдвинуть его удалось, только навалившись втроём. Ноэл выбрался первым и тут же побежал освобождать девушек. Это тоже было не слишком просто, но все вчетвером они смогли это сделать.

— Что теперь? — спросила Чесси, едва оказавшись на свободе.

— Валим.

— Флаер, — закричал Томми, — бежим.