Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

Доносившиеся из открытого окна восклицания, сопровождавшие прогулку, стали затихать по мере того, как девушки расходились по домам; возможно, некоторые согласились проехаться с ветерком по пампе.

Уэйнесс стало клонить ко сну. Она уже решила, каким образом познакомится с Иреной Портильс. Выбранный ею подход вовсе не гарантировал успеха — более того, провал был гораздо вероятнее. Тем не менее, в данном случае любое действие было лучше бездействия, а Уэйнесс почему-то была уверена в том, что добьется своего.

Утром она встала пораньше и надела клетчатую юбку, белую блузку и темно-синий жакет — аккуратный и не привлекающий особого внимания наряд, приличествующий рядовой банковской служащей, молодой помощнице учителя или даже консервативно настроенной студентке.

Покинув двухкомнатный номер, Уэйнесс спустилась на первый этаж, позавтракала в ресторане и вышла из гостиницы.

На небе не было ни облачка, дул свежий ветер; прохладные бледные лучи Солнца косо освещали площадь с северо-востока. Уэйнесс быстро прошла по улице Люнета, придерживая юбку на ветру и уворачиваясь от беспорядочно суетившихся пыльных вихрей. Повернув на улицу Мадуро, она продолжала идти, пока до виллы «Лукаста» не осталось метров сто. Теперь она остановилась и осмотрелась по сторонам. Прямо напротив находился маленький белый домик, ветхий и явно нежилой — два окна с разбитыми стеклами смотрели на улицу, как неподвижные глаза пьяницы, уже не замечающего ничего вокруг. Убедившись в том, что за ней никто не наблюдает, Уэйнесс подождала, пока очередной вихрь пыли, взвившийся над мостовой, не пробежал мимо, и, сморщив нос, перебежала на другую сторону. Еще раз опасливо оглянувшись направо и налево, она взобралась на крыльцо пустующего домика и спряталась в тени за покосившейся ажурной перегородкой между опорами нависшей над крыльцом крыши. Здесь она была защищена от ветра и могла наблюдать, оставаясь незамеченной, за всем, что происходило на улице.

Уэйнесс приготовилась ждать — если потребуется, весь день; она не имела никакого представления о том, когда именно должен был приехать психиатр, посещавший виллу «Лукаста».

Было примерно девять часов утра. Уэйнесс устроилась как можно удобнее. По улице проехала машина — грузовичок, по-видимому доставлявший какие-то материалы на кладбище. Появилась еще одна небольшая машина — фургон пекаря, развозившего хлеб и прочие продукты обитателям района. Мимо промчался молодой человек на мотоцикле; грузовичок вернулся с кладбища. Уэйнесс вздохнула и переставила ноги. Теперь уже было без пяти минут десять. На улицу Мадуро повернул средней величины автомобиль, белый с черной полосой и желтым наименованием какого-то учреждения на полосе — очевидно тот самый, которого ждала Уэйнесс. Выскочив из укрытия, она выбежала на тротуар и, когда автомобиль подъехал поближе, стала лихорадочно сигнализировать. Машина затормозила. Уэйнесс с облегчением заметила надпись на боковой панели автомобиля:

«ИНСТИТУТ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

— Монтальво —

АДАПТАЦИОННОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ».

Она не ошиблась — это был автомобиль психиатра.

Водитель и Уэйнесс рассматривали друг друга. В автомобиле сидел темноволосый мужчина среднего роста, тридцати трех или тридцати четырех лет, крепко сложенный, с решительным угловатым лицом. С точки зрения Уэйнесс он выглядел достаточно привлекательно — главным образом в том смысле, что производил впечатление человека разумного и способного к непредвзятому мышлению, что было для нее полезно; тем не менее, мрачновато поджатые губы могли свидетельствовать об отсутствии чувства юмора, а это могло быть опасно. На водителе была повседневная одежда — темно-зеленый свитер и светло-коричневые брюки — что говорило, скорее всего, об отсутствии строгих правил в его учреждении. Полезное обстоятельство. С другой стороны, он изучал Уэйнесс с безразличным аналитическим интересом, что было опять-таки опасно — такие люди не таяли от приятной улыбки и не реагировали положительно на легкий флирт. Последнее могло означать, что ей придется воспользоваться умом, а не внешностью, что было значительно труднее.

«Что случилось?» — спросил водитель.

«Вы врач?»

Мужчина смерил ее взглядом с головы до ног: «Разве вы больны?»

Уэйнесс несколько раз моргнула. Следовало ли понимать этот вопрос, как язвительное проявление своего рода чувства юмора? Она поняла, что ей предстоит нелегкая задача.

«Я чувствую себя прекрасно, благодарю вас. У меня к вам очень важное дело».

«Настораживающее заявление! Вы уверены, что обращаетесь по адресу? Я — доктор Арманд Оливано; пожалуйста, не застрелите меня по ошибке».

Уэйнесс подняла обе руки ладонями вперед: «Вы в полной безопасности. Я всего лишь хочу вам кое-что предложить — и надеюсь, что вы сочтете мое предложение разумным и целесообразным».

Доктор Оливано поразмышлял пару секунд, после чего резко пожал плечами: «После такого вступления не остается ничего другого, как выслушать ваше предложение». Он открыл дверь автомобиля: «Поблизости меня ждут пациенты, но несколько минут ничего не меняют».

Уэйнесс села в машину: «Было бы гораздо лучше, если бы мы куда-нибудь отъехали и остановились там, где нам никто не помешает разговаривать».

Доктор Оливано не возражал. Он развернул машину, проехал назад по улице Мадуро и остановился в тени эвкалиптов у ограды кооперативного птичника: «Это место вас устраивает?»

Уэйнесс кивнула и сказала, осторожно выбирая слова: «Так как я хотела бы, чтобы вы приняли меня всерьез, необходимо начать с изложения некоторых фактов. Меня зовут Уэйнесс Тамм — что, разумеется, ничего для вас не значит. Но позвольте вас спросить: как вы относитесь к консервационизму, в философском и эмоциональном отношении?»

«Положительно. В сущности, я думаю, что любой человек предпочитает не уничтожать окружающую среду».

Уэйнесс не ответила на это утверждение непосредственно: «Вы когда-нибудь слышали об Обществе натуралистов?»

«Нет, должен признаться, не слышал».

«Это не слишком важно. От Общества уже почти ничего не осталось. Мой дядя, Пири Тамм, его секретарь. Я выполняю обязанности помощницы секретаря. Членами Общества все еще состоят три или четыре человека — все они глубокие старцы. Но тысячу лет тому назад Общество натуралистов было очень влиятельной организацией. В доверительную собственность Общества была передана целая планета — Кадуол, находящаяся в конце Пряди Мирцеи, за созвездием Персея. Вся эта планета была объявлена Заповедником, причем навечно. Я родилась на Кадуоле; мой отец — консерватор Заповедника».

Уэйнесс говорила несколько минут, стараясь выражаться сжато и по существу. Она описала вкратце возникший на Кадуоле кризис, обнаружение потери Хартии и бессрочного договора о передаче собственности и свои попытки найти эти документы. «Поиски привели меня сюда», — закончила она.