Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

Номини пожал округлыми плечами: «Об этом он мне не докладывался — кто я такой, в конце концов?»

«Каким звездолетом пользуется Бардьюс?»

«У него «Флеканпрон» шестого разряда, по кличке «Элиссой». Превосходная яхта! Куда бы он ни летел, он там окажется очень скоро. Но, может быть, вы еще успеете застать его в деревне йипов. Вы могли бы нанять аэромобиль — или, если хотите, я и сам могу вас туда подвезти».

«Это было бы очень любезно с вашей стороны. Не могли бы мы вылететь сейчас же?»

«Правда ваша. Время не ждет».

Аэромобиль летел на восток вдоль побережья Скейма. Слева вздымалась дикая неразбериха остекленевших утесов и торчащих высоко в небе многогранных останцев — вместилище экзотических минералов, обеспечивших Двенадцати семьям состояния, которые, несмотря на все усилия, они никак не могли истратить.

По мере продвижения на восток Скейм расширялся, и побережье Мирдаля исчезло в дымке за горизонтом. Снизу начинался обширный луг. На маленьких огородах работали женщины в серых халатах и голубых тюрбанах. С обрыва к северу от луга, с высоты не менее трехсот метров, обрушивался водопад. Из образованного распыленными струями водоема вытекал извилистый ручей, блуждавший по лугу мимо кучки жалких хижин.

Номини посадил машину рядом с деревней; все трое спрыгнули на землю и осмотрелись.

Хижины явно отличались одна от другой качеством постройки. Иные выглядели как беспорядочные кучи тростника и палок; другие, сооруженные из обтесанных кусков местного трухлявого дерева, увенчивались навесами из переплетенных пальмовых листьев. Примерно треть построек свидетельствовала о тщательности и даже о некотором профессионализме в подходе владельцев к своей собственности: на каменных основаниях были установлены стойки с бревенчатыми перекладинами, соединенные гниловатыми досками, а кровля была выложена гонтом из метаморфической магнезиальной слюды.

В деревне было тихо; лишь из одного строения — по-видимому, общинной мастерской — доносились глухие удары и скрежет. Дети, игравшие в грязи, замерли на несколько секунд, рассматривая незнакомцев, после чего вернулись к своим занятиям. Время от времени то мужчина, то женщина выглядывали из дверных проемов, но, не заметив ничего примечательного, снова исчезали в сумрачных глубинах жилищ. Женщины, коренастые, даже грузные, с жесткими черными волосами, крупными и грубыми чертами и большими глазами, не отличались грациозной красотой девушек-йипов, но, судя по всему, компенсировали этот недостаток склонностью к упорному и результативному труду. Поля и огороды обрабатывались именно женщинами, хотя некоторые из них тем или иным способом вынуждали сожителей мужского пола оказывать им неохотную помощь.

Чилке спросил у Номини: «Вы, кажется, упомянули, что эти женщины — местного происхождения?»

«В любом случае ни одна из них не приехала вместе с йипами. Некоторые могли прилететь с других планет, увязавшись за рабочими, строившими мост. Почему вас это беспокоит?»

«У них есть дети».

Номини взглянул на возившихся неподалеку голодранцев: «Дети как дети, только уж очень замызганные».

«На Кадуоле йипы не могли иметь детей от женщин другого происхождения». [42]

«Здесь это не так».

«Одно совершенно очевидно, — заметил Глоуэн. — Нет никаких признаков Бардьюса».

«Так я и думал! — весело отозвался Номини. — Но, по меньшей мере, мы могли бы узнать, чем он тут интересовался. Такие сведения часто оказываются полезными». Атташе Двенадцати семей нахлобучил шляпу пониже и расправил бакенбарды: «Позвольте мне провести интервью. Я уже имел дело с этими субъектами и знаю, как найти к ним правильный подход».

Глоуэн не согласился: «И Чилке, и я давно знакомы с йипами. Они гораздо проницательнее, чем вы предполагаете. Было бы лучше, если бы вы оставались, так сказать, на заднем плане».

«Как вам угодно, — сухо ответил Номини. — Но впоследствии не вините меня в своих ошибках».

Все трое подошли к одной из наиболее внушительных хижин — двухкомнатному сооружению с каменными стенами и крышей, выложенной из разносортных пластинок бледно-серого кристаллического сланца. В тенистом внутреннем помещении кто-то зашевелился, и под бледными лучами Тир-Гога появился высокий, хорошо сложенный мужчина с темно-золотистой шевелюрой, золотисто-бронзовой кожей и правильными чертами лица.

«Мы ищем звездолет, который приземлился здесь утром», — сообщил ему Глоуэн.

«Вы опоздали. Он улетел».

«А ты здесь был, когда он приземлился?»

«Был».

«Люди из звездолета, они с тобой вежливо разговаривали?»

«Достаточно вежливо, да».

«Я рад это слышать, потому что они наши друзья, и мы пытаемся их найти. Они не сказали, куда они собирались улететь?»

«Они не делились со мной своими планами».

«Но ты же человек наблюдательный, ты многое подмечаешь и без объяснений».

«Верно. Меня постоянно поражает множество мельчайших деталей, которые люди замечают или предпочитают не замечать, в зависимости от своих предрассуждений».

«Не мог бы ты рассказать, какие детали поразили тебя в людях, приземлившихся на звездолете?»

«Конечно, мог бы — если вы мне заплатите за такую услугу».

«Вполне разумное требование. Командор Чилке, будьте добры, уплатите этому благородному человеку пять сольдо».

«С удовольствием — но только с условием, что мне возместят эту сумму».

«Вы можете ее возместить из средств, выделенных на мелкие расходы».

Чилке передал деньги йипу, принявшему мзду с мрачноватым достоинством.

«Итак, — продолжил Глоуэн, — что происходило здесь утром?»

«Корабль приземлился. Из него вышли несколько человек. Один был капитаном корабля. С ним была женщина — очень высокомерная, как мне показалось. В любом случае, меня это не касается. Эти двое, капитан и женщина, подошли ко мне, чтобы поговорить. Им очень понравился мой дом, и они отметили, что крыша в особенности хорошо выложена. Я объяснил им, что моя женщина устала спать под дождем и настояла на том, чтобы мы устроили укрытие. Она посоветовала мне выложить крышу из камня, потому что это долговечный материал, который в конечном счете позволит мне затратить меньше усилий. Насколько я понимаю, она была права, потому что крыши нескольких других хижин уже несколько раз сдувало бурей, и теперь все начинают понимать, что строить из камня гораздо надежнее. Кто-то из команды звездолета заметил, что это называется «социальной эволюцией», но я в таких вещах не разбираюсь».

«По всей вероятности, он имел в виду изменения в вашем образе жизни», — заметил Чилке.

«Но в этих изменениях нет ничего удивительного! Как могло быть иначе? На Кадуоле мы жили, как рыбы в садке. Намур нас увез, но он большой лжец, и все всегда было не так, как он обещал. Мы оказались вдалеке от дома, нам было тоскливо и одиноко, а он требовал, чтобы мы вкалывали. Представляете?»