Джек Вэнс - Зов странствий. - Лурулу.

Йейл предложил использовать его в качестве посредника — его комиссионные составили бы двадцать процентов разницы между окончательной и отправной ценами, равной тремстам сольдо. Например, если он продаст ковер за четыреста сольдо, то заработает двадцать, а нам достанутся триста восемьдесят».

Шватцендейл записал цифры на листе бумаги: «На таких условиях мы могли бы продать сорок шесть ковров за семнадцать тысяч четыреста сольдо, а Йейл заработал бы девятьсот двадцать».

«Что было бы вполне справедливо, — отозвался капитан Малуф, — если нам сразу заплатят наличными в момент доставки ковров».

Мирон вернулся в управление диспетчера. Как прежде, тот сидел за столом и, по всей видимости, наслаждался безмятежным покоем.

Пригласив Мирона сесть, Йейл спросил: «Вы получили относящиеся ко мне инструкции?»

«Получил. Ваше предложение принято — с условием, что оплата будет произведена наличными в момент доставки ковров».

«Меня вполне устраивает такое условие, — сказал Йейл. — Итак, за работу! Считая «Мономарх», на Бленкинсопе — одиннадцать торговых фирм, располагающих достаточными средствами для заключения подобной сделки. Они будут рассматривать такую покупку как прибыльную, так как шимераты утопают в деньгах, никогда не торгуются и платят за приглянувшийся товар столько, сколько за него просят. Но у «Мономарха» нет причин назначать чрезмерно спекулятивные цены. Думаю, что розничная рыночная цена каждого ковра колеблется примерно на уровне пятисот сольдо. Я проверю ситуацию на рынке. Приходите попозже — вполне может быть, что у меня будут для вас хорошие новости».

После полудня утренний проливной дождь превратился в мелкую морось, а через некоторое время вообще прекратился, и в туманной пелене неба появился оранжевый диск Молдера.

Примерно за два часа до этого амазонки-клуты решили побродить по городу, чтобы самостоятельно оценить обстановку. Обстановка их не порадовала: шел непрерывный дождь, от влажных мостовых исходили гниловатые испарения. Тем не менее, они упорно маршировали по узким улицам, напялив на головы непромокаемые капюшоны. Время от времени им встречались темные витрины небольших лавок; приглядевшись, за грязноватым забрызганным стеклом иногда можно было увидеть бледную физиономию владельца заведения. Клуты на заметили больше ничего любопытного.

В конце концов они вернулись в космический порт, мрачные и разочарованные, и прошлепали по лужам под дождем к трапу звездолета.

Сменив промокшую одежду на сухую, амазонки направились в камбуз, где Винго подал им горячего чаю с булочками.

«Как вам понравился город?» — весело спросил стюард.

«Их улицы походят на темные крепостные коридоры и воняют дохлятиной. Холодный дождь идет непрерывно и струями затекает за шиворот. Мы хотели зайти в чайхану или кофейню, где можно было бы согреться и подсохнуть, но ничего подобного не нашли».

«Несмотря на все их пошлые глупости, я предпочитаю планету фляутов», — прибавила Сиглаф.

Помолчав, Винго осторожно спросил: «Таким образом, вы решили остаться в труппе Монкрифа?»

Хунцель поколебалась, после чего неопределенно хмыкнула: «Мы еще ничего не решили. Но никаких привлекательных возможностей пока что не видно».

Сиглаф упростила замечание подруги: «По сути дела, мы готовы рассмотреть любые подходящие предложения».

Тем временем Монкриф отважно направился в город по своим собственным делам. Приодевшись, он занялся поисками «Треваниона» — антрепренер надеялся, что руководство театра ангажирует его труппу на благоприятных условиях.

Он нанял стоявшую перед входом в космический вокзал моторизованную коляску, управляемую тощим молодым человеком со впалыми щеками и длинными лощеными усами. Не включая мотор, усатый юноша смерил Монкрифа взглядом с головы до ног и спросил: «Тебе куда?»

«Вы можете отвезти меня в «Треванион»! — величественно ответствовал шарлатан. — И побыстрее, будьте любезны».

Водитель соблаговолил кивнуть: «Залезай! Это обойдется в десять грошей. Не стану возить такую тушу за меньшие деньги».

Монкрифу не нравились манеры водителя, по мнению антрепренера граничившие с отсутствием всякого представления о вежливости — тем более, что усатый юнец позволил себе критические замечания по поводу недостаточной ловкости пассажира, залезавшего в коляску: «Пошевеливайся, дедуля! Нынче погода располагает к прыткости! А если ты так устал, что едва волочишь ноги, тебе лучше было бы где-нибудь прилечь и выспаться как следует».

Стараясь сохранять все возможное достоинство, Монкриф взобрался на узкое сиденье коляски. Водитель включил двигатель, и такси понеслось по взлетному полю, лихо объезжая самые глубокие лужи — Монкрифу приходилось судорожно хвататься за поручни, чтобы не выпасть из коляски.

Такси свернуло на улицу, загромыхало по мостовой и довольно скоро подъехало к «Треваниону». Неуклюже спустившись на тротуар, Монкриф почтительно замер, глядя на внушительный фасад главного развлекательного учреждения бленков.

Усатый водитель нетерпеливо шлепнул по кнопке гудка: «Долго ты будешь торчать столбом, старый чурбан? Выкладывай десять грошей, или я возьму с тебя еще за простой!»

Монкриф поспешно заплатил грубияну условленную сумму, каковую тот принял без дальнейших замечаний. Описывая прощальный вираж вокруг лужи, растекшейся у обочины, коляска скрылась в туннеле боковой улицы.

Монкриф поднялся по ступеням парадного крыльца «Треваниона». Массивная стеклянная дверь с ажурной чугунной решеткой сдвинулась в сторону, как только он к ней приблизился. Короткий широкий коридор открывался в просторное восьмиугольное фойе, откуда радиально расходились еще семь коридоров.

Здесь видавший виды импресарио остановился. Он не понимал, куда идти. Какой из коридоров вел к кабинету главного режиссера? На противоположной стене он заметил длинное белое табло, испещренное текстом — по всей видимости, справочный указатель. Монкриф подошел к этому табло.

Мелко напечатанный текст трудно было разобрать с первого взгляда. Ага! Один из параграфов был снабжен заголовком «Распорядитель Муриус Занк, главный режиссер-постановщик». Ниже, после описания обязанностей и полномочий режиссера, значилась следующая фраза: «Желающих пройти в управление главного режиссера просят пользоваться оранжевым индикатором». Монкриф нахмурился — от него полностью ускользало таинственное значение этого указания. Что такое «оранжевый индикатор», и где его найти? Отступив на шаг от белого табло, Монкриф посмотрел по сторонам в поисках каких-либо цветных индикаторов — и его осенило прозрение.