Джек Вэнс - Зов странствий. - Лурулу.

«Это может заинтересовать нашего капитана, — согласился Мирон. — Если вы предоставите мне перечень таких грузов и пунктов их назначения, а также прогнозируемых затрат на их перевозку, я попрошу капитана Малуфа просмотреть этот список, и сегодня же вечером мы могли бы рассчитать несколько возможных маршрутов».

Йейл повернулся к экрану компьютера и нажал несколько клавиш; экран загорелся розовым сиянием, на нем появились яркие сине-зеленые строки. Просмотрев записи, диспетчер внес несколько изменений и нажал кнопку; из прорези компьютера выполз распечатанный перечень. Йейл передал бумагу Мирону, а тот засунул ее в карман.

«Мы сегодня же рассмотрим этот список, — пообещал Мирон. — И, если нам удастся найти какие-то возможности, я вам сразу об этом сообщу».

Мирон приготовился уйти, но задержался, пребывая в нерешительности. Йейл вопросительно взглянул на него.

«Если у вас найдется пара свободных минут, — почти извиняющимся тоном сказал Мирон, — я с благодарностью выслушал бы ваши рекомендации».

«У меня нет неотложных дел, — отозвался диспетчер. — Расскажите, в чем состоит проблема, и я постараюсь, по возможности, дать полезный совет».

Мирон собрался с мыслями: «Ситуация такова. На Звездной Обители «Гликка» перелетела из Палактуса к складу ковров в Торквальских Низинах, где мы загрузили ковры для «Мономарха». На том же складе мы заметили сотни других ковров, причем самых лучших. За несколько дней до этого разбойники украли тридцать два баллона с кейзиком с портового склада в Палактусе. Мы догнали воров и конфисковали похищенные баллоны. Начальник космопорта настаивал на возвращении ему этих баллонов, в связи с чем мы обменяли кейзик на сорок шесть ковров, залежавшихся на торквальском складе. Теперь эти ковры находятся в кормовом отсеке нашего трюма, и мы хотели бы продать их по самой выгодной цене. Но мы не знаем, как это можно было бы сделать».

Йейл задумчиво кивнул: «Ваше беспокойство вполне оправданно. Как только вы предложили бы эти ковры в продажу, вас опутали бы бесконечными бюрократическими препонами. Но пусть это вас не обескураживает: надлежащая тактика позволяет преодолеть любые ухищрения крючкотворов. В конце концов, власти не могут облагать налогами и ограничениями то, о чем они ничего не знают, не правда ли? Такова логика вещей!

«Мономарх» практически обеспечил себе монополию в том, что касается торговли коврами со Звездной Обители. Они продают ковры шимератам — и при этом, разумеется, неплохо наживаются. Другие торговые фирмы вовсе не прочь были бы лишить монополистов их преимущества. Думаю, что с ними можно было бы договориться, не привлекая лишнего внимания». Диспетчер наклонился к столу: «Какую цену вы хотели бы получить? Например, вы согласились бы продать ковры по триста сольдо за штуку?»

«Гм! — почесал в затылке Мирон. — Сорок шесть ковров по три сотни каждый? Получится тринадцать тысяч восемьсот сольдо — впечатляющая сумма. Но прежде, чем я смогу взять на себя какие-нибудь обязательства, мне нужно посоветоваться с коллегами».

Йейл взглянул в окно, напряженно нахмурившись — он что-то подсчитывал и взвешивал в уме. Наконец он снова повернулся к Мирону: «Я назвал, конечно, лишь предварительную, ориентировочную цену. Если вы попытаетесь торговать напрямую со скупщиками, скорее всего, вам удастся выговорить не больше двухсот сольдо за ковер, да и то после длительных переговоров. С моей помощью вы могли бы извлечь дополнительную прибыль. Тем не менее, я хотел бы получить комиссионные, в разумном размере. Скажем, вы могли бы заплатить мне двадцать процентов любой суммы, полученной сверх трехсот сольдо за ковер. То есть, например, если мне удастся продать ковер за четыреста сольдо, мои комиссионные составят двадцать сольдо, то есть пятую долю разницы между окончательной и отправной ценой. Таким образом, вы получите за этот ковер триста восемьдесят сольдо. Вас устроила бы такая сделка?»

«Триста восемьдесят сольдо лучше двухсот, — кивнул Мирон. — И все же, в данный момент я не могу обещать ничего определенного».

Мирон поднялся по трапу «Гликки» и нашел капитана Малуфа в камбузе, в компании Винго и Шватцендейла. Изложив содержание своей беседы с диспетчером, Мирон заметил: «Признаться, он меня удивил — Йейл вовсе не такой бленк, какого я ожидал увидеть. Он ведет себе спокойно и просто, я не заметил в нем никаких признаков нервного напряжения».

«У него найдется для нас какой-нибудь груз?» — спросил Малуф.

Мирон вынул из кармана перечень, полученный от диспетчера: «Судя по всему, несколько партий товара давно ожидают отправки в порты, находящиеся в стороне от основных торговых путей — я сказал Йейлу, что мы просмотрим список и попробуем рассчитать практически целесообразный маршрут».

Капитан внимательно изучил список и поднял брови: «Никогда даже не слышал о большинстве перечисленных портов! Подозреваю, что эти так называемые «партии товаров» — остаточный хлам, который отказались принять другие перевозчики. Какие-нибудь пыльные ящики и тюки, прятавшиеся по темным углам складов Йейла, как заключенные-призраки, почти потерявшие надежду на чудесное освобождение». Малуф положил список на стол: «И все же, это какой-никакой груз, и мы могли бы даже извлечь небольшую прибыль, если получим двадцатипроцентную надбавку за доставку в самые непосещаемые места».

«Кроме того, мы могли бы подхватить какие-нибудь грузы по пути», — предположил Мирон.

«Такой возможностью никогда нельзя пренебрегать, — Малуф снова просмотрел перечень диспетчера. — Хмф! Многие из этих наименований поистине неизвестны, хотя, надо полагать, указанные пункты существуют, так как у Йейла залежался предназначенный для них товар! Сегодня вечером мы найдем их в астронавигационной базе данных и рассчитаем возможный маршрут».

«Скорее всего, это будет непросто», — осторожно заметил Мирон.

«Так-то оно так, но можно надеяться. что наша недюжинная изобретательность, в сочетании с готовностью сделать лишний крюк, если это потребуется, позволит выработать осуществимый план полета». Капитан немного помолчал, после чего возразил самому себе: «Тем не менее, я не стану делать крюк в сотню световых лет, чтобы доставить мешок птичьего корма».

Снова наступило молчание. Мирон его нарушил: «В разговоре с диспетчером я упомянул также о наших дополнительных коврах и спросил, каким образом их можно было бы продать по самой выгодной цене. Он предупредил меня о том, что договариваться со скупщиками напрямую было бы ошибкой, так как нарушению монополии «Мономарха» препятствует множество бюрократических ловушек. Он спросил, сколько мы хотели бы получить за ковры. Я сказал, что мы еще об этом не думали. Диспетчер поинтересовался, не согласились бы мы получить по триста сольдо за штуку — то есть тринадцать тысяч восемьсот сольдо за всю партию ковров. Я сказал, что посоветуюсь с командой «Гликки» и сообщу ему о нашем решении в кратчайшие возможные сроки.