Сергей Гончаров - Bentley (СИ)

Дима и Костик с каменными лицами стояли позади меня и оговорки начальника, казалось, не заметили.

— Всеволод, — представился в свою очередь. — А ваши… хлопцы, нет, не обижали. Все нормально. Даже в макдаке накормили.

— А-а! Так вот почему мне так долго пришлось ждать! — угрожающе глянул на них Сергей Владиславович.

— Простите, но есть очень хотелось, — понял, что сболтнул лишнего и решил взять всю вину на себя.

— Кому? Тебе?

— Да. Я с утра ничего не ел, вот и попросил, когда мимо проезжали, остановиться. А так как там нет мак-авто, то пришлось…

— Хорошо, не тарахти, — остановил мои словоизлияния Сергей Владиславович. — Я понял. А вы, — обратился к охранникам. — Идите, погуляйте, я тут с… — замялся на несколько секунд. — …Всеволодом побеседую.

— Можно мы пока в мастерскую съездим? — поинтересовался Костик. — У нас все та же проблема с движком.

— Опять?! — приподнял брови хозяин квартиры. — Что вы с ним делаете?!

— Да это не мы, — ответил Дима. — Это нас по ходу за лохов держат. После выезда от этих козлов все работает идеально. Час. А потом начинает тарахтеть.

— Ладно, съездите, — небрежно махнул рукой Сергей Владиславович. Когда охранники вышли, отложил планшет. — Чай или кофе? — интонация предполагала либо то, либо другое. И никак иначе.

— Кофе, — мгновенно ответил я. — В «Макдональдсе» он не вкусный, словно из помойной ямы вода, а в таком шикарном доме должен быть самый лучший.

— Кофе так кофе, — Сергей Владиславович поставил красивую, золотого цвета, джезву на огонь. Насыпал кофе из серебристой упаковки без опознавательных знаков, сахара. Налил воды. — Скоро будет, — присел обратно за стол.

Мы, без стеснения, изучали друг друга. Мне его тело нравилось. Именно таким я видел себя в старости, в те, редкие как падающие звезды, моменты, когда о ней задумывался.

Короткие седые волосы торчали ежиком на голове, на носу небольшая горбинка, губы узкие, все время сомкнуты, в карих глазах решительность. Руки крепкие, на теле ни капли жира. Осталось лишь выяснить, ничего ли не точит это здоровое на вид тело изнутри, как червяк яблоко.

— Что у тебя со здоровьем? — Сергею Владиславовичу мое тело понравилось. Довольно улыбнулся.

— Все нормально.

— В армии был?

— Нет. И не горю желанием.

— А чего так? — насторожился хозяин квартиры.

— Уклоняюсь, — не стал кривить душой. — Думаю в институт поступить и получить официальную отсрочку. Думал поступить, — усмехнувшись, поправился. — Но если вас этот пунктик так волнует, то вы можете туда сходить, потопать сапогами по плацу.

Сергей Владиславович оценил шутку. Добродушно улыбнулся и похлопал по плечу.

— Откуда ты?

— Из Шахт, — выдержал паузу, во время которой собеседник обычно спрашивал, где это находится. В этот раз на лице хозяина квартиры возникло странное выражение, будто я ему сообщил, что родом из Вавилона. На всякий случай пояснил. — Это такой маленький городок в Ростовской области. Уголь там… того… Добывали, в общем. А вы откуда?

— Да отовсюду, — как-то резко ответил Сергей Владиславович. — Жизнь сильно покидала. А где родился, уже никто кроме паспорта и не знает. Спортом занимаешься? — продолжил допрос.

— Нет, как-то времени не хватает. Вы про кофе не забыли?

— Забыл, — признался хозяин квартиры. Резво вскочил и подбежал к плите. Как раз вовремя, чтобы снять джезву. Достал из шкафа розовую кружку и перелил в нее содержимое. Выключил конфорку, а турку бросил в раковину.

— Пожалуйста, — поставил передо мной кофе. — У моей любовницы был хороший вкус к этому напитку. Она всегда тщательно выбирала зерна, сама молола и варила, кстати, потрясающе. Но теперь пришлось расстаться. Даже жаль немного.

— А почему расстаться? — пришла моя очередь насторожиться. Превращаться в импотента крайне не хотелось, хоть и приготовился к такому жизненному повороту.

— Потому что в этой квартире, до операции, будешь жить ты. Ее пришлось выгнать. После операции можешь оставаться жить здесь, или переезжать в дом. Как знаешь. Советую переехать в дом. Там и пространства больше, и жена есть. Красивая кстати. С детишками поиграешь. А эту, секретную, так и будешь использовать. Для душевных утех. Думаю, тебя в первую очередь интересует, чем я занимаюсь? — резко сменил он тему, не дожидаясь ответа, продолжил. — Бизнес у меня свой. Недвижимость.

Я глотнул кофе, обдумывая услышанное. Чего этому человеку не хватает? Любой другой от восторга бы описался, предложи ему такую жизнь. Чего надо этому Сергею Владиславовичу?!

Кофе вкусный. Настоящий. А не помои из предприятия быстрого обслуживания. Я сложил руки на кружке, стараясь согреться.

— Замерз? — обратил внимание хозяин квартиры. — Так чего молчишь? Язык проглотил?

Он сходил в одну из комнат, выключил сплит. Вернувшись, уселся на стул и пристально посмотрел мне в глаза.

— У тебя там, — бесцеремонно указал мне в пах. — Все нормально?

— Колом стоит при виде красивых женщин, — так же бесцеремонно ответил я. — Еще вопросы?

— Пока нет, — Сергей Владиславович откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Рассматривал мое тело с видимым наслаждением. При других обстоятельствах я бы рванул оттуда без оглядки, заподозрив в нем представителя политкорректной ориентации. Но, учитывая обстоятельства, понимал, что он представляет, как смотрится в зеркало, на свое новое, помолодевшее, тело.

— Тогда у меня есть, — отхлебнул я кофе. — Один такой большой и глобальный вопрос.

— Ну-ну? — Сергей Владиславович, явно заинтересовавшись, поерзал на стуле.

— Чего вам еще надо? Ведь у вас и так все есть! Жена, дети, деньги. Даже секретная квартира на Тверской для любовницы! Что вам еще надо?!

Он несколько мгновений смотрел на меня, потом опустил взгляд. Глубоко вздохнул и сказал:

— Тяжело объяснить.

— Так попробуйте.

— Попробовать, говоришь… — он посмотрел на меня с раздражением, будто я нищий и пристаю к нему с подачками. — Ладно, — поглядел на мою кружку. — Конечно, попытаюсь, но знаешь пословицу, что сытый голодному не товарищ?

— Знаю.

— Ты меня попросту можешь не понять. — Он провел ладонями по лицу, словно пытался вытереться, а мне показалось, что попросту время тянул, придумывал причину. — Значит, ты думаешь, что у меня все есть? Так?

— Так, — решительно кивнул я.

— И это правда. У меня все есть. Да только жизнь к концу подходит, а что я сделал? Ничего. Ровным счетом. Хочется след после себя оставить. Или в науке или в живописи, может в литературе. А может и еще где-нибудь.

— Так в чем проблема? — искоса глянул на него. Что-то не договаривал. С его деньгами явно можно след оставить. Даже не след, а целый кратер.

— Проблема в том, что я этого уже не успею. Сколько мне осталось? Год? Двадцать лет? Не знаю. Может, и все тридцать еще проживу. Но проблема в другом. Я уже не смогу творить так, как творил бы без денег. Да и относиться ко мне всерьез уже не будут, потому что в этой жизни можно заработать либо деньги, либо славу. Деньги у меня есть, но в могилу с собой я их не заберу. А славу забрать можно. Это единственное, что можно забрать с собой.