Сергей Гончаров - Bentley (СИ)

На углу дома остановился, посмотрел на временное пристанище, откуда вскоре придется съехать. В панельной девятиэтажке, каких по всей стране в семидесятых и восьмидесятых настроили без счета, многие окна раскрыты. Не так как в родных Шахтах — настежь, а по-московски — только форточка. Во дворе на детской площадке молодые мамаши гуляли с детьми. Одна с коляской, другая кричала на малышку, будто та проиграла на бирже миллион евро. Третья сидела в сторонке, читала, пока сын неподалеку насыпал в ведерко песок и тут же высыпал, чтобы повторить процедуру вновь. Мимо проехал таджик на велосипеде, сделанном в СССР. И где они находят такие велосипеды? Или на границе с Россией заставляют покупать этот хлам, мол, для перемещения по стране. А почему и нет?! У нас могут!

Во дворе, прямо напротив моего подъезда, стоял синий Bentley Continental. Он поблескивал на солнце краской и выглядел как бог машин, спустившийся на землю. Или как змей-искуситель, из-за которого я чуть не сделал величайшую в мире глупость. Непроизвольно остановился рядом. Заставить себя пройти мимо не смог. Впервые, смотря на свою синюю мечту, задался вопросом: «Разве ради этой груды железа я и приехал в Москву? Разве эта серийная машина, собранная обычными работягами в свою обычную смену, стоила того, чтобы тратить на обладание ею жизнь? Одну-единственную, неповторимую и драгоценную? Разве это мой идеал жизни?».

Теперь понял, почему жалел тот парень, о котором рассказывал Дима. Он тоже заглотил, как дурной карась, крючок навязанных ему чужих идеалов. Зачем мне, будучи стариком, эта машина? Чтобы показывать статус? А кому он кроме меня нужен? Разве об этом я мечтал, когда ехал в Москву?

Нет. Я мечтал стать знаменитым рок-музыкантом. Оставить след, как Моррисон, Леннон, Цой, Кобейн, Плант. Чтобы обо мне помнили, говорили. Не знаю, лучше ли этот идеал жизни, но он мой.

Захотелось плюнуть на машину, но сдержался. Плюнул на асфальт, рядом с ней.

Поднимаясь на лифте, размышлял, когда смогу оказаться дома. Выходило, что послезавтра. Если скажу матери о том, что у меня большие проблемы и надо вернуться, то сегодня же родители перечислят деньги. Зная отца, уверен в этом на сто процентов. Он нарисует, в конце концов, если негде будет достать. Завтра уеду, а послезавтра папа встретит на своей видавшей виды «девяносто девятой». Может и побьет за то, что врал. Но ничего, заслужил.

Стало неимоверно стыдно, за то, что хотел бросить родителей, обменять на красивую жизнь. Родителей обменять на груду хлама! О чем я думал?! И думал ли вообще?

Двери лифта раскрылись. Вышел на площадку, огляделся. Все родное и при этом чужое, как школа, где учился, а потом случайно забрел.

В этот раз уеду. Пусть друзья и знакомые будут смеяться, за спиной пренебрежительно звать «Москвичом». Ничего, перетерплю пару месяцев, до вступительных экзаменов.

А лучше потрачу это время на написание текстов.

Теперь я знаю, чего хочу от жизни.