Маргарита Полякова - Герцог всея Курляндии [litres]

Честно говоря, отвлекаться на всю эту фигню было жаль. Я оказался не «в начале славных дел», а в их эпицентре. И мне гораздо интереснее было изобретать новые станки, вспоминать новые химические реакции и общаться со знаменитейшими людьми XVII века, чем решать проблемы любителей помахать шпагой. Однако интересы страны – превыше всего. А дуэли действительно были проблемой. Когда я полез в документы и выяснил, сколько молодых людей погибает на дурацких поединках, у меня просто волосы дыбом встали.

Да и влияние масонов хотелось серьезно ограничить, не без этого. В своем жутко секретном обществе я провозглашал самым важным интересы Курляндии. И те страны, которые сплагиатили мой опыт, адаптировали его под себя. И мне это нравилось. Нет, иметь агентов влияния было неплохо, но их всегда можно пристроить в другие сферы. А вот масоны, пытаясь расширить зону своего влияния, натолкнутся на серьезных конкурентов. Ибо общество «своих» в XVII веке гораздо важнее, чем самые заманчивые предложения «великих тайн» от незнакомцев.

В свое время, кстати, на одном из конспирологических сайтов я встретил утверждение, что Ньютон был чуть ли не главой всемирного масонства. Ну… Конечно, все может быть. И вполне вероятно, в реальной истории Ньютон и масоны где-то пересеклись… Но сейчас, глядя на погрузившегося с головой в науку гения, у меня возникает только один вопрос – где. Где он возьмет время, чтобы заниматься еще и масонством? Исааку едва хватает времени на еду и на сон!

Дело дошло до того, что я поступил с ним так же, как и с Глаубером – приставил специального слугу, который следил, чтобы ученый соблюдал хотя бы элементарный распорядок дня. Те же Гюйгенс и Гук были намного вменяемее. Занимались наукой, преподавали, но не в ущерб собственному здоровью. Между прочим, и тот, и другой оказывали серьезное влияние на Исаака. И периодически вступали в спор, выясняя, чей же он ученик. Слушать их было довольно забавно, и я не препятствовал столь невинным развлечениям. Тем более что репутация академии только росла.

Весной, кстати, я снова собираюсь совершить вояж по школам. Их экзамены будут подстроены под мой график передвижения, так что талантливые студенты в академии будут и в следующем году. Ну а от желающих заплатить и пристроить своего отпрыска в элитное учебное заведение и вовсе отбоя не будет. Сколько народа разного пола и возраста пыталось влезть ко мне в доверие – уму не постижимо. Я не раз сказал спасибо папеньке, обеспечившему меня любовницей на Рождество. Трубы, конечно, продолжали трубить, но не так сильно. Основной инстинкт я сумел сдержать. Ну а навешать мне лапшу на уши и в прошлой жизни было весьма проблематично.

Ну и не стоит забывать, что действовали доморощенные влиятели именно на ребенка. А я давно уже таковым не являлся. Поэтому все эти подходы с заигрываниями, что меня, типа того, не понимают и не ценят, имели приблизительно тот же эффект, что и стучание горохом об стенку. Но засланцев я запоминал, да. И сливал папеньке. С моей легкой руки у него появилась служба, которую можно будет развить в полноценную разведку. Новости от русских, поляков и шведов к нам поступали регулярно.

Мне даже с оружием наконец-то повезло! Артамон Матвеев, имеющий долю в нашем кораблестроительном бизнесе, частенько радовал интересными письмами. Разумеется, такой человек не будет работать во вред царю и себе, но и прикармливали его в других целях. С теми же староверами он очень сильно помог. Переселенцы текли к нам рекой. Вот и теперь Артамон Сергеевич вопрошал, не нужны ли мне еще подданные.

Нет, на сей раз никаких трений с властями они не имели. Но посчитали себя недооцененными и осмелились мозолить глаза царю-батюшке. Матвеев вспомнил, что мне понравилась пятизарядная пищаль мастера Первуши Исаева, и я даже принял ее в подарок, а потому уточнял, не хочу ли я получить (в комплекте, что ли?) еще и родственников изобретателя? Они, дескать, тоже увлекаются созданием всяческого оружия. Но царю-батюшке сейчас не до всяких глупостей.

Мда. И потом еще удивляются, почему это из России мозги утекают. Да потому что правителей, способных оценить и поддержать талантливых изобретателей (тем более самоучек) в истории страны было слишком мало. Остальным было «не до глупостей». Результат, как говорится, налицо. Нет пророка в своем отечестве… Ну что ж. Раз Алексей Михайлович не в настроении, и не смог оценить семью мастеров должным образом, я их привечу. Еще как привечу-то! Если потомки хотя бы вполовину так же талантливы, как Первуша, новое скорострельное оружие у меня непременно будет!

Впрочем, нельзя не признать, недооценкой гениев страдала не только Россия. Я чуть не подпрыгнул, когда узнал, что у Марчелло Мальпиги началась черная полоса. До 1666 года он был профессором университета в Мессине. Не знаю уж, что и с кем у него не срослось, (или действительно семейные проблемы оказались важнее), но ученый собирался вернуться в Болонью. Не мог же я ему это позволить! Если есть возможность пригласить Мальпиги к себе, этим нужно воспользоваться!

Это ж какие перспективы вырисовываются! Дух захватывает! А научный журнал, где он сможет публиковать свои статьи, я организовал. Типография Митавы уже в следующем месяце выпустит первый номер с интересными работами Гюйгенса, Гука, Глаубера и Ньютона. Да, наша академия, в отличие от Болонского университета, возникла буквально вчера. Но в отсутствии догм, устоявшихся традиций и консервативного взгляда на жизнь есть своя прелесть!

Быть лечащим врачом папы это, конечно, круто. И преподавать в папском колледже тоже. Но Мальпиги, к счастью, не знает, что ждет его в будущем. А потому предложение возглавить кафедру медицины в нашей академии должно ему понравиться. Тем более что обучение студентов будет построено так, как он пожелает. Я готов был закупить самые лучшие микроскопы и дать ему полную свободу исследования! Проблема была в том, что братец Марчелло ввязался в свару с семейством Сбаралья. То ли они там границу владений не поделили, то ли еще что, но я помнил, что продлится эта бодяга долго.

А что сделает любой разумный человек, узнавший о проблеме? Предложит варианты ее решения. Вот и я предложу. От самого ушлого юриста до банды профессиональных наемников, которые разберутся с противником кардинально. Ну зачем Марчелло ввязываться в эту свару? Чем он поможет своему брату? Своим присутствием? Даже не смешно. Все гениальные люди славятся абсолютным неумением вписаться в реальный мир и решать бытовые проблемы. Перельман (который Григорий Яковлевич), отказавшийся от трех престижнейших премий, тому яркий пример.

Пусть лучше Марчелло у меня в академии открывает капилляры, трахеи и связь между артериями и венами. Правда, получить разрешение на вскрытие трупов будет не так просто. Великие проблемы и препятствия вижу я… Но и выход тоже вижу. Забросив пробную удочку, я выяснил, что на надругание над телами приверженцев иной веры церковь готова смотреть сквозь пальцы. Проблема была как раз в излишней толерантности моего отца. Кого только в Курляндии не было!