Юрий Никитин - Рождение Контролера

Ингрид вздохнула с облегчением, а на следующем перекрестке зеленый тоже мигнул и сменился желтым, а едва мы проскочили, тут же загорелся красный.

Сзади был визг тормозов и пара ударов автомобиля об автомобиль, но не жалко, не в деньгах счастье, тем более в чужих автомобилях.

Ингрид вскрикнула счастливо:

– Как повезло!.. Они застряли там в пробке!..

– Точно не догонят? – спросил я.

– Не трусь, – заверила она бодро. – У них впереди три ряда, по бокам столько же… и назад не сдадут!

Вообще-то, мелькнула мысль, чего это я, такой вот замечательный и нарядный, подчиняюсь общим законам и там, где можно не подчиняться.

Ингрид взвизгнула от удовольствия, когда на большой скорости гнала авто прямо на красный свет, а тот внезапно дал зеленый, и мы красиво промчались через перекресток, едва не посрывавши хвосты у испуганно прибавивших скорость легковушек.

– Везет, – сказала она радостно и тут же добавила с тревогой: – Как бы не вышло боком…

– Почему?

– Не может же везти слишком долго!

– Может, – заверил я. – С красивой женщиной всегда везет, хотя потом всегда такой облом, такой облом…

Она сказала рассерженно:

– Что ты меня пугаешь! Ты что, красивая женщина?

– А ты разве пугливая?

– Еще как, – огрызнулась она. – Всегда боюсь недовыполнить задание.

– Отличница, – сказал я с одобрением. – Обществу нужны такие простые и надежные. Предсказуемые, как обожают говорить депутаты по каждому поводу.

– Иди ты…

– Держи руль крепче, – крикнул я. – Я их немного попугаю, не волнуйся.

– Возьми мой автомат, – сказала она.

– Нет, – ответил я, – из такого не умею. У него прицел сбит.

– А из пистолета?

– Меньше вреда, – сказал я.

Вообще-то пистолет лучше тем, что у него прицельная дальность двести метров, а стрельба одиночными выстрелами гораздо эффективнее в городе, чем строчить из автомата, зацепляя расходящимися пулями другие автомобили, что начнут сталкиваться и убивать людей, а еще и подстреливая прохожих.

Из переднего автомобиля один высунулся почти на полкорпуса и, едва удерживаясь при резких рывках, стреляет часто и неприцельно, я понимаю, какая-то из пуль может достать нас, если их будет много, но мы слишком далеко.

Ингрид нервно дернулась, когда я просто высунул руку из окна и дважды выстрелил назад. Автомобиль, преследующий нас, вильнул, но продолжает погоню, только стрельба прекратилась, на что Ингрид, занятая гонкой, пока не обратила внимания.

Я снова высунул руку и выстрелил, промах, но машина вильнула, промах, я тут же выстрелил снова.

Ингрид крикнула раздраженно:

– Ты куда стреляешь?..

– Да я же только пугаю, – сообщил я.

Она красиво и очень точно подрезала одну машину, обогнула вторую, прокричала быстро:

– Как они?

– Оторвались, – сообщил я. – Мы оторвались. Не в том смысле, как ты в стрип-базе отрываешься бесстыдно и по-женски, а те от нас отстали. Тоже как бы оторвались. От нас… Красиво водишь… Им не догнать.

Она с облегчением вздохнула.

– Хорошо. За нами полиция еще не гонится?

– Еще нет, – ответил я, – но если прохожие или сами автомобилисты сообщат… А, смотри какой трейлер! За ним спрятаться сумеешь?

– Конечно, – ответила она. – Жаль только автомобиль бросать…

– Дура, вместе с авто!

– Сумею, – буркнула она.

Трейлер загородил половину улицы, из него дюжие грузчики торопливо вытаскивают мебель, передают другим здоровякам, а те чуть ли не бегом вносят в распахнутые настежь двери дома.

Ингрид проехала мимо, сдала задом и притаилась между стеной здания и массивной будкой трейлера.

Оба автомобиля преследователей, высматривая нас впереди среди автомобилей, проскочили на приличной скорости.

– Догнать сможешь? – спросил я.

– Вплотную?

– Да.

– Попытаюсь, – ответила она без уверенности.

– А потом сразу на тормоз!

– Что ты задумал?

– Выполняйте, капитан, – велел я с веселой злостью.

Она торопливо вылезла машиной из укрытия, автомобильный поток неплотный, дорожные правила действуют слабо, а те идиоты даже привстают на сиденьях, стараясь рассмотреть нашу машину впереди.

Когда Ингрид догнала, наши машины почти сравнялись, я выдернул чеку из гранаты, досчитал до трех и бросил ее, попав точно в открытое окно.

Ингрид торопливо тормознула, машина наших преследователей унеслась вперед, но там вздрогнула и как бы раздулась на миг, словно кто-то громко чихнул или испортил воздух.

Ее раздуло, это я смотрел в замедленном виде, но уже не как воздушный шарик, а будто начало разбрасывать в стороны кучу разрозненных частей и деталей.

А еще во все стороны полетели окровавленные куски тел четырех человек.

Джип под руками ошалелой Ингрид завихлял по дороге, когда она старалась объехать трупы, пару раз подбросило на чем-то так, что даже я чуть не прикусил язык.

– Держись за следующими, – сказал я и взял в руки винтовку, – хотя, гм, может быть, нечестно стрелять в спину?

Она прокричала зло:

– Честно, честно!..

– Точно?

– Да стреляй же!

Из последнего автомобиля из окон заднего сиденья высунулись руки с двух сторон, у обоих пистолеты.

Я зло ругнулся, стрельба у них будет самая неприцельнейшая, хотя холодок страха все же пробежал по спине, как-то очень не люблю, если пули идут в мою сторону.

Можно затеять дуэль со стрелками, но я прицелился, просчитал все толчки и вихляние наших автомобилей, нажал на скобу.

Их внедорожник, не снижая скорости, резко рыскнул в сторону, еще раз дернулся, пытаясь выровняться, но его повело влево и с огромной силой ударило о каменный забор.

– Черт! – крикнула Ингрид.

Она дернулась, намереваясь давануть на тормоза, но увидела шанс проскочить и нажала на педаль газа.

Со всех сторон раздаются крики, шум, в нашу сторону все указывают пальцами.

Она выругалась.

– Блин, придется бросать машину.

– Так все равно же не наша, – напомнил я.

– Я к ней уже привыкла, – сообщила она.

– За восемь минут?

– Женщины к вещам быстро привыкают, – пояснила она. – К хорошим вещам.

Я посмотрел на нее с одобрением, умостился в кресле поудобнее, чуть опустив сиденье.

– Я к технике тоже… к людям с трудом, у них всегда закидоны, а техника с нами ведет себя честно.

– А ты ей?

– И я ей плачу тем же.

– А твои мыши?

– Мышки у меня вообще чудо, – сообщил я. – Такие же славные, тоже не врут и не хитрят. Я им пузики чешу, они такие довольные… А можно себе представить, чтобы я кому-то из людей пузо чесал? Ну вот тебе, к примеру?

Она даже плечами передернула, изображая на лице крайнюю степень отвращения, даже сделала движение отодвинуться, но, увы, некуда.

– Свинья! Позволила бы я тебе коснуться моего пуза! Да еще чесать.