Александра Ковалевская - Война Моря и Суши

Кассий на всякий случай простился с жизнью, и в следующий миг заметил моторо хозяина шахты, а на руле безвольно обвис водила. Гижермо Браво, перегнувшись через труп водителя, пытался остановить свой моторо.

Борджия изо всех сил вцепился здоровой левой рукою в дужку поручня и напряг мышцы ног, сжимая бока стального коня. Его водитель чудом успел вильнуть в сторону, предотвратив столкновение. К счастью для Борджия, поворот вправо позволил ему удержаться левой рукой и не свалиться.

Но Гижермо не избежал падения.

Кассий и его водитель подбежали к боссу и помогли тому подняться.

На челюсти хозяина кровоточила содранная, как наждаком, кожа. Гижермо морщился; неглубокая рана оказалась очень болезненной. Серебряному барону не хотелось отвлекаться от охоты, но пришлось немедленно обрабатывать подбородок и скулу: в рану забилась пыль.

Высотка молчала.

— Расстреляли весь запас! — констатировал Браво, с трудом шевеля ртом и поглядывая на часы:

— Пора, выпускаем нашего друга Кортеса, — скомандовал он по радио. — Вот сейчас начнётся самая потеха, сеньор Борджия! Кстати, можно подобраться поближе: зверь обломал зубы.

Борджия удивлённо смотрел на Браво: заряд из о-пласта должен был пробить навылет и водителя, и пассажира… У серебряного барона на теле что-то ещё, кроме обычного бронежилета…

— Стальной пояс — часть доспеха моего предка. Передаётся по мужской линии пять столетий. Талисман рода Браво, — подмигнул Гижермо, ткнув пальцем в пробитую на животе дырку в бронежилете.

Кассий не поверил.

Удар в стальную пластину на животе должен вырубить ездока и выбить его с сиденья эм-ро. «У тебя под бронежилетом фрагмент экзоскелета солдата Моря, тот действительно амортизирует за счёт коллагеновой прослойки. Хреново!» — подумал он, не совсем отдавая себе отчёт, в том, что именно плохо.

На высотке в мрачном ожидании пластались семь оставшихся в живых солдат во главе с пилотом. С вершины кульпы не отзывался восьмой — Хью. Попытки дозваться здоровяка были безрезультатны. Похоже, Хью замолчал навсегда…

Фред запретил лезть в кульпу. Рядом с ним и так остался лишь крепыш Боб, остальные бойцы слишком ослаблены. Солдату, страдавшему от ожогов, лейтенант успел ввести последнее лекарство, но оно не помогло: парнишка скончался на руках товарищей.

Щитов теперь хватало на всех. Восемь кусков пластика на восьмерых. Кроме того, тело лейтенанта Фреда бережёт экзоскелет, Хью в башне защищён камнями, или похоронен среди них…

— Кто из вас высунется из-за щита, будет побит камнями мною, собственноручно! — пригрозил Фред своей команде, чтобы поддержать боевой дух.

Самоходка, до этого сделавшая несколько абсолютно бездарных выстрелов с огромным перелётом, словно кто-то нарочно не хотел попасть в цель, ещё раз изрыгнула огонь. Этот выстрел снёс половину кариесного зуба кульпы. Стены расширяющейся кверху башенки обрушились вниз.

Фред упал плашмя, прикрывая собою двоих солдат. Его доспехи выдержат удары камней, а вот ребята просто не успевают переместить щиты…

Хью, решивший не выдавать своё местонахождение ни словом, ни звуком, деловито соображал, как с большей пользой потратить оставшийся заряд? Но после выстрела самоходки стал прекрасной мишенью. Он оглянулся и, не увидев стены, только что прикрывавшей его тыл, нажал спусковой крючок. Его расстреляли в спину, но палец Хью ещё несколько секунд продолжал держать спуск, пока не кончились патроны в по-снайперски, основательно нацеленном оружии.

И ещё один охотник, расстрелянный умирающим Хью, вышел из игры: упал с эм-ро, и алое пятно расползалось из-под его шеи и растекалось по земле.

Второй охотник схватился за простреленное плечо и потерял управление.

Загонщики несли нешуточные потери…

— Сохрани мою кровь, Боб! Не смей умирать! — попросил пилот.

— Береги себя, Фредди! — со стоном ответил тот: его ноги завалило упавшими камнями.

— Боб, я оставлю тебя под щитом, привалю камнями — выдержишь? Нужно спасти информацию. Нам не дождаться помощи.

— Проверь мою голень, — попросил Боб.

На ногах парня дрянная стоптанная обувь, вид которой красноречиво говорил об условиях, в которых держали несчастных пленных. Фред осторожно взялся за обнаженную костлявую щиколотку. Боб вскрикнул от боли:

— Бездна! Нога сломана. Я уже не боец. Хорони!

Фред вдвоём с оставшимся в живых солдатом торопливо, стараясь быть незамеченными снизу, примостили камни поверх пластика, прикрывавшего бойца. Ноги Боба и без того наполовину засыпаны пылью и обломками рухнувшей кульпы. Последнее, что видел Фред, когда нагребал пыль: Боб сильно зажмурил глаза, лицо его кривилось и дрожало от немого плача.

Пилот оглядел небо:

— Что ж, в одном я уверен: нас похоронят свои. Они уже где-то близко.

По склону приближались внешние.

Первый ступал уж как-то совсем неуверенно, спотыкаясь и по-особенному ставя негнущиеся ноги.

«Я не знаток внешних, но этот идёт так, словно наделал в штаны», — подумал лейтенант.

Солдат рядом с ним сказал:

— У меня хороший нож.

— Колоть в бронежилет бесполезно, — напомнил ему пилот, — но шея-бёдра твои. Можно попробовать финт с падением и снизу — в живот или в пах.

— Бррр… — перекосился солдат Моря.

— Ты хоть раз резал человека?

— Ключевое слово «резал». Нет. А ты?

— А то не знаешь. У нас не принято готовить к рукопашной. А с этими, с охотниками, — надо бы. Выживу — так и скажу. Значит, лежим и не выходим, братишка. Приблизятся — бьём снизу под бронежилет. Если нас не расстреляют на подходе.

— Думаю, издалека стрелять не станут, — шёпотом ответил парень; наступающие уже подошли близко. — Охотники любят кураж. Ещё они любят фотографировать свои подвиги…

«Я заметил!» — подумал лейтенант Фред.

Прикрыл глаза: так, чтобы видеть врага, и подобрался, готовый к последнему рывку. В недрах его экзоскелета сработала чуткая электроника, настроив все системы на троекратное увеличение мышечного усилия.

Кассий бегло просмотрел последние несколько снимков, причём его интересовало больше небо. Заорал в ухо водителю:

— Быстро, к боссу! Это важно! Не останавливайся!

Безумный вид Кассия подействовал на водилу, он рванул так, что пассажир едва не слетел с сиденья.

В самый напряжённый момент охоты к Гижермо Браво с противоположной стороны высотки, решительно наперерез, стал приближаться моторо, нёсший Борджия. Борджия загребал рукой в сторону самоходки. Жесты были красноречивы и означали: «Немедленно уходим отсюда!» Вскоре до Браво донеслись и слова.

«Что случилось?» — прокричал Браво против внезапно налетевшего ветра, яростного, холодного.