Майкл Муркок - Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен]

— Слишком поздно выяснять, — сказала миссис Персон. — Я все еще придерживаюсь теории пересечения. Но как это затронет нас, можно только гадать, — она пожала плечами. — Полагаю это может помочь поверить в перевоплощение.

— Мне очень не нравится ощущение неуверенности, — сказал Глогер.

Джерек внес в беседу свой вклад:

— Они очень красивые. Напоминают мне о некоторых вещах, которые все еще могут делать гниющие города.

Миссис Персон отвернулась от экрана.

— Ваши города, мистер Карнелиан, непостижимы, как и само Время.

Джерек согласился.

— Да, их возраст уходит в вечность.

Капитан Бастейбл оживился.

— Возможно, время само приближается к старости. Интересное сравнение.

— Лучше обойдемся без метафор, — строго сказал ему сержант Глогер.

— Это все, что нам остается, — капитан Бастейбл позволил себе небольшой зевок. — Есть какие-нибудь шансы переправить миссис Ундервуд и мистера Карнелиана в девятнадцатый век?

— Стандартная линия?

Капитан Бастейбл кивнул.

— Практически нет. Если они могут подождать…

— Нет, нам некогда, — перебила миссис Ундервуд за них обоих. — Мы не хотим оставаться здесь.

— Как насчет Конца Времени? — спросил Глогера капитан Бастейбл.

— В точку отправления?

— Хотя бы приблизительно.

Сержант нахмурился, изучая окружающие экраны.

— Девяносто девять из ста.

— Ну что, поедете? — повернулся капитан Бастейбл к своим гостям.

— Конечно, какие могут быть разговоры, — сказал Джерек.

— Тогда попытаемся вас отправить.

— А как же инспектор Спрингер? — воспитание заставило спросить миссис Ундервуд о случайных попутчиках. — И Латы?

— С ними мы разберемся позже и по-отдельности. — Уна Персон потерла глаза. — Было бы неплохо связаться с Джеггедом, Освальд. Нам не помешал бы сейчас его совет.

— Я уверен, что он вернулся в Конец Времени, — сказал Джерек. — И охотно передам ему любое сообщение.

— Да, — согласилась она, — возможно, мы так и сделаем. Ладно, сейчас, когда вы уже перекусили, вы должны немного поспать. Мы пока займемся приготовлениями. Если ничего не случиться, вы отправитесь завтра утром. Это будет зависеть от количества энергии. Мы, к сожалению, лимитированы. В сущности, это только наблюдательный пост и место встречи для членов Гильдии. У нас практически не бывает излишков оборудования или энергии. Но мы сделаем все, чтобы помочь вам.

Покидая контрольную комнату, капитан Бастейбл предложил миссис Ундервуд свою руку. Она приняла предложение.

— Конечно, после всех чудес Края Времени все, что вы видите здесь настолько прозаично, — начал он светский разговор.

— Прозаично? — пробормотала она. — Скорее обескураживающе. Еще недавно в Бромли моя жизнь казалась такой устроенной, стабильной. Напряжение…

— Вы выглядите усталой, дорогая Амелия, — сказал Джерек позади них. Его беспокоили знаки внимания, которые оказывал капитан.

Она не обратила на него никакого внимания.

— Все эти передвижения во времени приносят здоровью вред, — жеманно обратилась она к Бастейблу. — Я восхищаюсь вами, капитан. Вы так спокойны и уверенны.

— Знаете, человек привыкает к этому, — он погладил ее руку. — Я преклоняюсь перед вашим мужеством, миссис Ундервуд, ведь это ваше первое путешествие в Палеозой.

Она была польщена.

— Я нахожу утешение, — сказала она, — в мои молитвах. И в поэмах Уэлдрейка. Вы читали Уэлдрейка, капитан?

— Когда был юношей, я очень увлекался ими. Это так уместно в вашей ситуации.

Она вскинула голову и, шагая по черному упругому коридору, начала читать медленно, плавным голосом:

Капитан Бастейбл про себя повторял эти слова за ней.

— Совершенно точно! — воскликнул он и добавил:

Слушая их, Джерек Карнелиан испытывал особенное и необычное чувство. У него возникло желание разделить их, прервать, схватить ее и унести прочь от этого красивого офицера, этого ее современника, который намного лучше Джерека понимал и мог доставить удовольствие, мог утешить ее. Джерек был в смятении.

Он услышал голос миссис Персон:

— Надеюсь, теперь, когда все встало на свои места, вам лучше?

Он ответил неуверенно:

— Нет, я думаю, что я «несчастен».

— Капсула не имеет своего источника энергии, — объясняла Уна Персон.

Утренний свет проникал через отверстие в стене над ними, когда все четверо стояли перед прямоугольным предметом, достаточно большим для двух человек и напоминающим, как отметила перед этим миссис Ундервуд, паланкин.

— Мы будем управлять ею отсюда. Она в самом деле безопаснее, чем любой другой вид машины времени, мы можем наблюдать за Мегапотоком и избегать больших разрывов. Мы удержим вас на курсе, не бойтесь.

— И обязательно напомните Лорду Джеггеду, что мы ждем его совета, — добавил капитан Бастейбл. — Я счастлив, мадам, что встретил вас, — он отдал честь.

— Мне тоже было приятно познакомиться с настоящим джентльменом, — ответила она с теплотой. — Благодарю вас, сэр, за вашу доброту.

— Не пора ли отправляться? — оживленность Джерека была напускной.

Уна Персон, казалось, радовалась чему-то своему. Она взяла за руку Освальда Бастейбла и прошептала ему что-то на ухо. Он покраснел.

Джерек забрался в ящик со своей стороны.

— Если что-нибудь понадобиться, я могу послать вам с Конца Времени. Вы только дайте знать, — окликнул он. — Мы должны поддерживать контакт.

— Вы правы, Джерек, — подхватила Уна, — в конце концов, единственное, что мы, путешественники во времени, имеем, это друг друга и нет ничего дороже… Расспросите Джеггеда о Гильдии.

— Мне кажется, с него довольно похождений во Времени, миссис Персон, — улыбнулась Амелия Ундервуд.

Ее собственническое отношение к Джереку еще больше сбивало его с толку.

— Мы не можем свернуть с этого пути, ступив на него однажды, — сказала Уна Персон. — Это всего лишь напоминание. Надеюсь, вам повезет устроиться на одном месте, если вы хотите этого.

Им пришлось повышать голос, так как громкий гул наполнил воздух.

— Нам лучше отойти, — предложил капитан Бастейбл. — Иногда бывает шоковая волна из-за вакуума, знаете ли, — он проводил миссис Персон к большой хижине. — Капсула сама найдет нужный уровень, вам нечего опасаться. Вы не утонете, не сгорите и не задохнетесь.

Джерек смотрел им вслед. Гул нарастал. В кабине было тесно, его спина прижималась к спине миссис Ундервуд. Ему захотелось спросить, удобно ли ей, но прежде чем он повернулся, наступила полная тишина. Голова вдруг стала легкой. Он поискал глазами миссис Персон и капитана Бастейбла, но они куда-то исчезли, и смутный мерцающий призрак черной стены был еле заметен. Наконец, он тоже исчез, и его заменила листва. Что-то огромное, тяжелое и живое надвигалось на них, и проплыв сквозь них, исчезло. Жара и холод стали невыносимыми и слились в одно ощущение. В глазах рябило бледно-размытым многоцветьем. В воздухе, которым он дышал, чувствовалась сырость, легкие уколы боли пробежали по всему телу и прошли прежде, чем его мозг сигнализировал об их присутствии. В его ушах пульсировали глубокие и медленные звуки. Он ощущал себя частью маятника, раскачиваясь в разные стороны. Джерек чувствовал тепло, исходящее от тела Амелии, прижатой к нему, но не мог услышать ее голос и не мог повернуться, чтобы увидеть ее, потому что любое движение требовало вечности, чтобы обдумать и совершить его. Джереку казалось, будто он весит тонны, что масса его распростерта на мили пространства и годы времени. Капсула наклонилась вперед, но он не выпал, что-то вдавливало и держало его. Серые волны омывали его, красные лучи перекатывались от пальцев ног до головы, пока кресло вращалось. Высокий насмешливый голос произнес его имя, или что-то вроде этого. Потом его окутали слова, все слова его жизни. Вздох — словно Ниагара поглотила его. Выдох — раздался гром Везувия. Чешуя скользила по его щеке, и мех щекотал его ноздри, и плоть трепетала близко от его губ, и трепетали нежные крылья, и дули великие ветры. Он был пропитан соленым дождем (он стал Историей Человека, он стал тысячью теплокровных зверей, он познал невыносимое спокойствие). Он стал чистой болью, большой вальсирующей звездой, он стал Вселенной. Его тело утопало в мелодии…