Майкл Муркок - Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен]

— Мой дорогой… мой дорогой… мой самый дорогой...

Джерек смог открыть глаза.

— Мой дорогой! Неужели это Амелия?

Но нет. Амелия была в забытьи — различил он сквозь бледную пелену в глазах. Постепенно все вокруг прояснялось, приобретало отчетливые очертания.

Вокруг сочно-зеленой поляны, куда приземлилась капсула, высились дубы, солнечный свет касался их листьев.

Раздался какой-то звук. Джерек с трудом выбрался из своего сидения и нетвердой походкой приблизился к Амелии, только что выброшенной из капсулы, которая тотчас же исчезла с пронзительным свистом. Амелия лежала без чувств.

— Амелия, — он ласково провел рукой по шелку ее волос, коснулся бархата шеи и прильнул губами к батисту рубашки, видневшейся сквозь изорванный рукав. — О, Амелия!

Едва слышным голосом она прошептала:

— Что за вольности, мистер Карнелиан? Уж не думаете ли вы, что я в беспамятстве? — она повернула голову, чтобы лучше видеть его. — Обыкновенный обморок. Возможно, легкий шок. Где мы?

— На Краю Времени. Эти деревья знакомой работы, — он помог — ей подняться на ноги. — Это то самое место, где мы впервые встретились с Латами. Вполне логично, что нас вернули именно сюда, поближе к убежищу Няни, — он рассказывал ей о своих приключениях раньше. — Корабль Латов, кстати, в нескольких шагах от этой поляны.

Она заметно занервничала.

— Мы должны разыскать ваших друзей!

— Если они вернулись. В последний раз мы видели их в Лондоне в 1896 году? Они исчезли, но вернулись ли назад? Наши цели совпадали. Скорее всего, Эффект Морфейла отправил их домой — но мы знаем, что теория Браннарта неприменима ко всем феноменам, связанным со Временем.

— Ваши разглагольствования нам не помогут, — перебила она. — У нас еще остались Кольца Власти?

Он был потрясен ее находчивостью.

— Конечно! — он коснулся рубина, обратив три дуба в большую копию Палеозойского катера из прозрачного жадеита. — В моем ранчо нас ждет отдых или оргия — все, что мы пожелаем! — он застыл в низком поклоне, пока она с непроницаемым лицом оглядывала судно. — Как вы находите двигатель из жадеита? [50] «…как вы находите двигатель из жадеита…» Жадеит — минерал, моноклинный пироксен. Применяется как поделочный камень. Имеет ярко-зеленый цвет. В нем нет никакой вульгарности. Мне кажется, его можно назвать изысканным. — Джерек откровенно напрашивался на похвалу.

— Довольно мило, — ответила она сдержанно.

Амелия церемонно вошла в экипаж и села на скамейку, обитую золоченой тканью. Джерек устроился на корме. Взмах руки — и лодка воспарила в небеса. Он засмеялся, снова став самим собой, Джереком Карнелианом, сыном женщины, любимцем этого Мира, и с ним была его любовь.

— Конец всем невзгодам! — воскликнул он, — Путь был долгим и трудным, но все закончилось благополучно, и теперь нас ждет наш собственный коттедж, кошка и кашка, пудинг и пудель, кольраби и крабы, крем и джем, гляссе и безе, и плов к чаю. Милая, родная Амелия, ты будешь счастлива!

Чопорно восседая в драгоценном катере, миссис Ундервуд поймала себя на мысли, что болтовня Джерека больше не шокирует ее. Она с удовольствием разглядывала знакомые ландшафты и не упрекала Джерека за наивную фамильярность и невольную непристойность его предложений.

— Я чувствовал! — пропел он. — Я знал, что вы полюбите Край Времени.

— Да, в нем есть своя прелесть, — признала она, — после Позднего Девона.

Нефритовый аэрокар достиг ранчо и парил в воздухе.

— Здесь ничего не изменилось с тех самых пор, когда Время похитило вас у меня. Все в доме осталось как прежде и сохраняет все особенности и мельчайшие детали вашего времени — вашей дорогой Эпохи Рассвета. Я сделаю вас счастливой, Амелия. Я исполню любой ваш каприз, любую прихоть. Теперь, когда я много глубже знаю ваши потребности и хорошо знаком с вашими обычаями, вы перестанете считать меня таким наивным, как прежде, когда я добивался вас. Кажется это было так давно!

— Все осталось как прежде, — повторила она задумчиво, — Но мы — нет.

— Я возмужал, — согласился он, — теперь я подходящая пара для вас.

— О! — улыбнулась она.

Легкий укол сомнения:

— Ведь вы не любите другого? Капитан Бастейбл…

Дьявольский огонек промелькнул в ее глазах.

— Он джентльмен с превосходными манерами. И его осанка — такая военная выправка, — лицо ее оставалось серьезным, но в глазах был озорной блеск. — Пара, которую одобрила бы любая мать. Не будь я уже замужем, мне позавидовали бы в Бромли, но я замужем, конечно, за мистером Ундервудом.

Катер приземлился по спирали среди благоухающих розовых клумб и декоративных горок, которые Джерек когда-то создал для нее. Он спросил нервозно:

— Ваш муж сказал, что… «разделит» вас!

— Даст развод. Я должна появиться в суде — за миллион лет отсюда. Кажется (отвернувшись, чтобы он не мог увидеть ее лицо), я никогда не буду свободной.

— Свободной? Свободной? Ни одна женщина не была когда — либо более свободной. Вы попали в эпоху Триумфа Человечества — где исполняются все желания и нет врагов. Вы можете жить в свое удовольствие. Я — ваш покорный слуга. Ваши мечты станут моими, дражайшая Амелия!

— Но муки совести, — напомнила она. — Могу я быть свободной от этого?

Его лицо омрачилось.

— О, да, конечно, я совсем забыл про вашу совесть. Значит, вы не оставили ее там? В Эдеме? В Раю?

— Там? Где я нуждалась в ней больше всего?

— Разве? Мне казалось вы думаете иначе.

— Тогда прокляните меня как лицемерку. Все женщины таковы.

— Вы противоречите себе и явно без особого желания.

— Ха! — она первая покинула экипаж. — Вы отказываетесь обвинить меня, мистер Карнелиан? Не хотите играть в эту старую игру?

— Я не знал, что это была игра, Амелия. Вы расстроены? Ваши плечи выдают это. Простите.

Она обернулась к нему, и ее лицо смягчилось. Недоверие в глазах быстро исчезало.

— Это что, проверка на женственность? Я обвиняюсь в…?

— Все это бессмысленно.

— Почему? Здесь на Краю Времени есть какая-то степень свободы, смешанной со всеми вашими жестокостями.

— Жестокостями?

— Вы держите рабов. Походя, уничтожаете все, что наскучило вам. Разве у вас нет сочувствия к этим путешественникам во времени, вашим пленникам. Я тоже была в плену — и сидела в ваших питомниках. Меня выменяли на Юшариспа. Даже в моем 19-ом веке подобное варварство изжило себя!

Он принимал ее упреки склонив голову.

— Значит вы должны научить меня, как будет лучше, — сказал он. — Это и есть «мораль»?

Она вдруг была ошеломлена степенью своей ответственности. Что она несет Парадизу [51] «…она несет Парадизу…» Парадиз (от лат. paradisus) — рай. Обычно употребляется в ироническом контексте. — спасение или комплекс вины? Она колебалась.