Фредерик Пол - Эра осторожности [Эпоха нерешительности; Век нерешительности]

— Все понятно, — сказал Чарльз, — во всяком случае, я так думаю. Но какое отношение имеет к этому Тайко?

— А, он!

— Он ненавидит все, что касается таких игр.

— Он сказал, что мы не сможем воспринимать объектив… Ну в общем, то о чем ты говорил, Чарльз. Реальность…

— И чтоб его пот побрал, — добавила девочка, — хотите послушать о чем он нам рассказывает?

Она взглянула на видеостену, на которой было изображение лесной опушки и маленьких мохнатых зверьков.

— Вы покажете это по телевизору? — спросил Форрестер.

— Что, Чарльз?

— Ну это.

— Будет сделано, Чарльз.

— Ладно, — сказал Форрестер…

И подумал, что все не так уж плохо. Если все будет хуже, то он согласится на работу, предложенную Тайко, если вакансия не занята. Но прежде, чем он попытается это сделать, ему не помешает побольше узнать о Тайко.

— Включайте дисплей, — сказал Форрестер, — Что мне терять?

Видеостена отреагировала на приказ маленькой девочки, смывая лесную опушку и воздвигая сцену. По сцене прыгал и громко кричал мужчина в косматом парике.

С большим трудом Форрестер узнал блондина, непрошеного визитера, которого он так бесцеремонно выгнал. Когда? Неужели это было лишь два дня назад? Тайко исполнял какую-то разновидность церемониального степа — два шага в одном направлении и притоп, два шага в другом направлении и опять притоп. То, что он при этом распевал, было для Форрестера полной абракадаброй.

— Луд, лорды, ведут гордо! (Стук!) Пусть Луд впереди, лорды! (Стук!) Чтоб забытые, забитые, не попали прямо… (Стук!) В ад! (Стук!) — Он повернулся к зрителям и распростер руки. Камера показала его бесстрастное измученное лицо. — Милые дети! Вы хотите, чтобы вам полоскали мозги? Вы хотите быть противными медузами? Если нет, то пусть вас ведет Луд! (Стук!) Пусть Луд нас ведет! (Стук!) Пусть Луд нас…

Мальчик крикнул, заглушая видеостену.

— Сейчас он попросит, чтобы зрители комментировали. Мы обычно подкидываем ему такое, от чего он бесится, вроде «Возвращайся в морозильник, старый ледяной обломок» или «Тайко, грязный старый Утопист». Конечно, мы не подкидываем ему наш домашний адрес.

— Сегодня я собираюсь ему передать: «Если бы люди тебя послушались, то прыгали бы по Деревьям, как обезьяны», — задумчиво сказала девочка, — но боюсь, что это не доведет его до бешенства.

Форрестер закашлялся.

— Актуально, но я не могу доводить его до бешенства. Я собираюсь у него работать.

Дети разочарованно посмотрели на него. Мальчик энергично уничтожил изображение Тайко на видеостене и закричал:

— Пожалуйста, Чарльз, не надо! Мим сказала, что ты отказался!

— Но мне придется передумать. Мне нужна работа. Только поэтому я пришел сюда.

— Хорошо! — сказала девочка — Мим найдет для тебя работу! Верно, Тант?

— Если она сможет, — неуверенно сказал мальчик, — Слушай, Чарльз, а что ты можешь делать?

— Это одна из моих проблем. Не самая страшная, но мне нужны деньги.

Они посмотрели на него смущенными глазами. После паузы девочка вздохнула и сказала:

— Чарльз, ты так потлив и глуп, что я чуть не замерзла. Я никогда не слышала, чтобы у кого-нибудь не было денег, разве что у Забытого Человека. Неужели ты не знаешь, как найти работу?

— Не представляю.

— Ты можешь воспользоваться джоймейкером, — терпеливо сказал мальчик.

— Конечно. Я пытался так сделать.

Мальчик оживленно взглянул на него.

— Ты… ты хочешь, чтобы я помог тебе? Я согласен. Мы изучали это в прошлом году в пятой фазе. Вот что ты должен сделать…

Неожиданно в голосе его проскочило лукавство.

— О, пот, Чарльз, — сказал он небрежно, — вот что я для тебя сделаю. Скажи, чтобы он меня слушался.

Форрестер даже не обратил внимания на ошарашенную девочку, пытавшуюся его предупредить.

— Нет, — небрежно сказал он, — подождем, пока придет домой ваша мама.

Мальчик улыбнулся, но продолжил сопротивление.

— Хорошо, Чарльз, я только хотел узнать у него кое-что о Мим… ладно, сделай вот что. Скажи машине, чтобы она тебя протестировала на профпригодность, и затем пусть она даст тебе рекомендации.

— Я не знаю, что из этого может получиться, — осторожно произнес Форрестер.

Мальчик вздохнул.

— Ты и не должен этого понимать, Чарльз. Делай. Какого пота, для чего еще нужен джоймейкер?

Процедура была довольно простой, хотя в анкете на профпригодность вопросы были довольно странными…

Что есть «Бог»?

Ваш стул темный или коричневый?

Хотите ли вы быть женщиной, если вы уже мужчина?

Представьте себе плутониан. Представьте себе эльфов. Если эльфы атакуют Плутон без объявления войны, то чью сторону вы примете?

Почему вы лучше остальных?

Большинство вопросов были такими же. Одни были глупы, другие непонятны для Форрестера или смущали его и заставляли неловко оглядываться на детей. Но те воспринимали все как само собой разумеющееся и очень скоро, заскучав, включили видеостену, чтобы посмотреть программу новостей. Форрестер тщательно взвешивал ответы, понимая, что машина прекрасно знает, что делает. Ответы, разумеется, были лишены смысла, как и вопросы. Он понял, что джоймейкер проверял его нервную систему, и по импульсам в его мозгу узнавал больше, чем из ответов. Это подтвердилось, когда в конце анкетирования, джоймейкер сказал:

— Человек Форрестер, мы будем наблюдать за вами, пока вы полностью не успокоитесь. Затем я дам информацию о вашей профпригодности.

Форрестер встал, потянулся и окинул взглядом комнату. У него было чувство, что он прошел через испытание. Воскрешение было таким же хлопотным, как и первое рождение.

Дети обсуждали сцену на видеостене. Это было крушение авиалайнера. Он врезался в гору, вокруг велись спасательные работы. Люди и машины заливали его струями химикатов, уносили раненых и мертвых, — если они и замечали разницу! — на носилках к реанимационным машинам с рубиновыми жезлами на борту. Над горным склоном завис ярко раскрашенный прогулочный аэрокрафт, набитый зеваками. Форрестера это не удивило. Он вспомнил толпы любопытных, собравшихся в ту ночь, когда он погиб в огне. Ни ледяные струи, ни пронизывающий ветер, ни усилия полицейских их не разогнали.

— Старый Хэп никогда не сможет; их сделать, — сказал мальчик девочке, затем поднял глаза и обратил внимание на Форрестера. — Все?

Форрестер кивнул. Видеостена продолжала говорить.

— …заканчивается, со счетом в эту минуту тридцать один и пятьдесят пять из девяноста восьми возможных. Неплохо для Старого Мастера! А Хэп все еще тянется за зеленым Маори из Порт Моресби…

— Что вы смотрите? — спросил он.

— Это полуфиналы, — ответил мальчик, — как закончились твои тесты?

— Результатов еще нет. — Экран мигнул и показал новую картину: разновидность звездной карты, усеянной зелеными и золотистыми точками и стрелками. — Десять миллионов в год, это не слишком много?