Олег Дивов - Русская Арктика 2050 (сборник)

– Я т-тут читал журнальчик один, т-так там писали, будто здесь, в Арктике, борются два эг-эгрегора – наш, русский, и их, пиндостанский. Э-это такая штука… – Блинчиков замялся, защелкал пальцами. – Н-ну, вроде как дух этой местности.

– Полкового батюшки на тебя нет, отца Владимира, – буркнул Таманский. – Он бы на тебя такую епитимью наложил, по самые эгрегоры. Ладно, лопайте, я пока оправлюсь. – Он было выскользнул из палатки, но тотчас ввалился обратно, задыхаясь и сдирая с лица плотную снежную маску.

Увидев, что за какое-то мгновение старший лейтенант превратился в снеговика, Блинчиков фыркнул, но Арехин так зыркнул на него, что лейтенант зажал ладонью рот.

– Плохо дело, – отплевался от снега Таманский, – метель. Климатограф, раззява, – прикрикнул он на Блинчикова, в чьи обязанности входило отслеживать климатические флуктуации, – сюда его, стажер!

Блинчиков растерялся, принялся тыкаться в снаряжение, пока Арехин не запустил руку в рюкзак и не вытащил коробку, которую, по всем инструкциям, следовало носить на поясе, для чего она чертовски не была приспособлена, и поэтому ее таскали где угодно, но только не там.

Арехин склонился над экранчиком. Так и есть. Они находились почти в эпицентре флуктуации, а сейчас над ними и вокруг них разворачивалась очередная климатическая катастрофа локального масштаба.

– Что ж они там в Управлении, – продолжал счищать с себя снег Таманский, – тоже спят, что ли?

– Точечная флуктуация, метеоспутник мог ее пропустить, хотя с таким пиком давления… – Арехин покачал головой.

– Я всегда говорил, что мобилизация – прошлый век, – Таманский выразительно глянул на Блинчикова. – Хуже мобилизованных могут быть только прикомандированные. Набранные из мобилизованных. Какой толк от всей этой численности АГВ, если какой-нибудь вчерашний студент сидит на метеостанции и вместо флуктуации видит фигу! Вот такую, – показал Таманский все тому же Блинчикову, как будто это он сидел на метеостанции.

Директората Корпорации будущих поколений

Во имя и от имени будущих поколений, которым мы должны передать планету Земля в максимально сохраненном виде, руководствуясь принципами свободы, либерализма, мира без границ и прав личности ясно и открыто выражать свои устремления, Директорат Корпорации заявляет:

1. Корпорация не признает так называемого территориального суверенитета какой-либо страны над источниками природных богатств, целиком и полностью принадлежащих будущим поколениям жителей планеты Земля.

2. Корпорация в одностороннем порядке принимает на себя ответственность за сохранение и разумную разработку этих богатств вне зависимости от их территориальной принадлежности.

3. Корпорация гарантирует применение всех имеющихся в ее распоряжении научных, технологических, материальных и человеческих ресурсов в целях выполнения пункта 2 данного Заявления.

4. Учитывая особую позицию Российской Федерации относительно богатейших природных ресурсов Арктики, которые она, в одностороннем порядке и вопреки неоднократным призывам мировой общественности сделать их общественным достоянием и передать под управление Корпорации, объявила своей суверенной собственностью, Корпорация накладывает запрет на поставки в Российскую Федерацию всех технологий, права на которые принадлежат Корпорации. Переданные ранее технологии аннулируются и обнуляются. Особый запрет накладывается на поставку квантовой вычислительной техники. Поставленные ранее квантовые вычислительные комплексы с момента публикации Заявления централизованно отключаются и уничтожаются.

– «Танго» вызывает «Неман». «Танго» вызывает «Неман».

– «Неман» слушает, – ответил Арехин. – Находимся в центре климатической аномалии. Повторяю – климатической аномалии… – в трубке забулькало, потом завыло. – Как слышите, «Танго»?

– … не дойдут. Повторяю, группа поддержки остановила движение. Приказываем выдвинуться в квадрат тридцать два – сорок семь и продолжить оперативную разработку. Как поняли, «Неман»?

Таманский достал из планшетки карту и развернул. Отыскал квадрат, ткнул пальцем и показал Арехину.

– Они с ума сошли? – одними губами сказал Таманский.

Арехин поднял палец, прислушиваясь к звукам из трубки. В трубке рычал голодный белый медведь.

– «Неман»… обстановка… срочно… – и совсем четко, громко: – Конец передачи.

Арехин выключил телефон и посмотрел на Таманского.

– Вот так, на самом интересном месте, – скривился тот. – Это просто пир духа какой-то. Начальство с ума сошло или теперь наша очередь настала?

– К-какая очередь? – поинтересовался Блинчиков.

Арехин взял у Таманского карту.

– С ума сходить. Вот ты, стажер, знаешь, что такое квадрат тридцать два – сорок семь?

– Нет.

– Капитан, держи меня, а то я не могу! – Таманский хлопнул себя по коленям. – Чему вас только в школе учат. У вас география была? А история?

– Т-тоже, – помрачнел Блинчиков. Судя по всему, от уроков школьной истории у него остались нелестные воспоминания.

– Ну, студент, назови мне крупнейшие арктические стройки двадцатых и тридцатых, – потребовал Таманский. – Или скажешь, что и политграмоту не посещал?

– П-посещал. Строительство геотермальных станций в Баренцевом море для обогрева Г-гольфстрима.

– Ну, это любой медведь в Арктике тебе назовет, – пренебрежительно махнул Таманский. – Они эти трубы знаешь до чего обжили? У них там лежбище, как у тюленей. А что? Удобно – торчат из моря огромные хреновины – хочешь живи в них, хочешь спи. Еще что? Давай-давай, стажер!

– К-купольные города, – продолжил Блинчиков.

Таманский щелкнул пальцами:

– В точку. Именно купольный город нам и приказано осмотреть, стажер. Чуешь?

– Н-нет. Ч-что т-такого? – от волнения Блинчиков заикался сильнее. – З-заброшенный город. М-мало ли их в Арктике?

– Да уж, – сказал Арехин, – понастроили в свое время, когда горя не знали. И Гольфстрим обогревать хотели, и дороги прокладывать.

– Так вот, стажер, – смилостивился Таманский, – купольный город в квадрате тридцать два – сорок семь, вполне вероятно, облюбован каким-нибудь стойбищем, и к тому же не вполне к нам дружественным. Чуешь?

– Не пугай раньше времени, – усмехнулся Арехин, складывая карту. – Лучше подумай, как по распутице добираться туда будем. По прямой – пятьдесят с гаком. Если бегом, то за восемь часов доберемся.

– А если вплавь?

– То-то и оно, что как бы вплавь не пришлось после такого снегопада.

– Ну-ка, стажер, проверь – какое время года на дворе, – приказал Таманский.

Блинчиков с величайшей осторожностью разомкнул магнитные защелки купола, подался вперед, и уткнулся в стену.