Олег Дивов - Русская Арктика 2050 (сборник)

Исходя из этого, предлагаю аналитическим группам ГРУ принять в оперативную разработку оба этих предположения и в течение двух суток подготовить свои соображения о возможных угрозах применения указанных ОСП в наиболее уязвимых районах территории России, в первую очередь – в Арктике.

Сумасшедший, решил про себя Таманский. Они в Корпорации все сумасшедшие.

– Я не сошел с ума, господин… или вы предпочитаете – товарищ? – внезапно озаботился Гарин, но заметив кривую усмешку пленника, продолжил: – Пусть будет – господин Таманский. Я надеюсь, вы в курсе, что Арктика в последние десятилетия – климатический ад? Кто-то уверен, что это последствия ваших сумасшедших проектов по обогреву Гольфстрима, кто-то видит в этом всего лишь бифуркацию в промежутке между глобальным потеплением и глобальным похолоданием. Но, как бы то ни было, именно на климате вы… ну, хорошо, все мы и споткнулись. Наступление на Арктику застопорилось, а потом и вовсе откатилось. Так?

– Вам бы лекции читать.

Гарин подошел к оконцу и, привстав на цыпочки, посмотрел в него:

– А ведь было спокойное местечко. Суровое, холодное, но без сюрпризов. Вполне пригодное для обитания. Как вы думаете, господин Таманский, чем мы здесь занимаемся? – Гарин повернулся к пленнику.

– Гадите, – смачно сказал Таманский.

– Никогда не слыхали об Озере горных духов? Нет? Ну да, откуда. Вы ведь не здесь родились, не здесь выросли. Наверняка и слова по-ненецки не скажете? А считаете себя хозяевами и имеющими право. Вы знаете, сколько Корпорация тратит на поддержку северных народностей? Особенно учитывая тот интеллектуальный ренессанс, который эти народности переживают. Не напрямую, конечно же. Не все же им оленей гонять да моржей бить. Впрочем, я отвлекаюсь. Так вот, по здешним преданиям в Озере горных духов находится живая и мертвая вода. Одним она дает силу и мудрость, а другим – вечные муки. Озеро оберегается специальным племенем, которое убивает всех, кто пытается сюда проникнуть. Этакий священный грааль Севера, понимаете? И кто владеет этим граалем, тот владеет Севером.

– Это не то племя, из которого мясной фарш сделали? – Таманский продолжал попытки освободиться из пут, резко напрягая и ослабляя мышцы рук. Ему казалось, что магнитная лента начала поддаваться гидроусилителям. Немного, совсем немного.

Гарин поморщился, вернулся к столу, достал граненый стакан и налил в него из канистры воды.

– Знаете, господин Таманский, что самой загадочной субстанцией на Земле является вода? – Он поднял стакан на уровень глаз, прищурился и посмотрел сквозь него на пленника. – Нас сбивает с толку ее изобилие на планете. Для нас – она самое обычное дело, как холод на Севере и жара на экваторе. А ведь вода – сложная субстанция. Только сейчас мы приходим к пониманию, что это своего рода раствор наномашин, и тот, кто научится ими управлять, тот овладеет природой. Хотите фокус? – неожиданно спросил Гарин. – Первый раз я увидел, как это делает наш шаман, и по молодости и дикости решил, что это и есть настоящее колдовство.

Он поставил стакан на стол. Достал из-за пазухи футляр и вытащил толстый карандаш-стеклограф, каким обычно наносят на планшеты в командных пунктах курсы самолетов и судов. Прижав стакан сверху ладонью, сделал несколько закорючек на его граненом боку. Отдернул руку. Вода забулькала, затем вскипела, да так бурно, что брызги полетели во все стороны. Вода кипела до тех пор, пока в стакане ничего не осталось.

– Ну, как? – даже с некоторой гордостью спросил Гарин. Он действительно больше походил на фокусника, чем на шамана.

– Наведенный микроволновой луч, – сказал Таманский. Он понимал – все это чушь, нет никакого луча, да и зачем? Гарин действительно показал ему нечто, но какое значение имеет это нечто, старший лейтенант пока не мог сообразить. Эх, Арехина бы сюда или товарища Полякова…

Гарин подхватил стакан осторожно двумя пальцами, поднес к глазам Таманского. На боку было выведено: «Кипяток».

– Можно ее заморозить. Это эффектно выглядит, но больше, чем на фокус, не тянет. Да и фокус такой, – Гарин пошевелил пальцами, – в Дю Солей не возьмут. Есть и более интересные эффекты. Например, если емкость с водой из озера подсоединить к КВ, запустить вычислитель в режим записи информации, а потом воду выпить… То вся эта информация окажется у вас здесь. – Гарин показал на висок. – Хотите попробовать? Феймановский курс физики, например? Или «Историю освоения Арктики» Квигли? А может, полный курс ненецкого?

– Так почему вы хотите… перейти к нам? – спросил Таманский.

– Издержки, господин Таманский. Вы не представляете, сколько времени и сил мне потребовалось, чтобы вновь сюда вернуться… вернуться не пятилетним сопляком, который, открыв рот, смотрел, как духи озера совершают очередное чудо исцеления или даже оживления… а ведь моего отца тогда почти в клочья разодрал медведь… А потом, ночью, пробравшись на берег, я пил эту воду, желая стать таким же могучим охотником, каким был отец… Эти идиоты из Директората не понимают, что я им отдал. У них идефикс – вытеснить русских из Арктики, и все, что может быть использовано для такой цели, будет использовано. Даже ценой уничтожения.

Гарин вновь зашагал по импровизированному кабинету.

– Я отдам вам все. Эта канистра, – он показал на стол, – там записано то, что удалось узнать, пока проект не выродился в создание климатического оружия. Я все устрою. Вы ее выпьете и расскажете своему начальству… я вас выведу незаметно… скажу, что сбежали…

– А сихиртя? – вдруг спросил Таманский, и Гарин поперхнулся.

– Что касается сихиртя… – Гарин издал странный звук, как будто ему в разгар речи забили в глотку кляп.

Он выпученными глазами посмотрел на Таманского, потянулся руками к горлу, выронив стакан на пол, и замер.

Неподвижно.

Страшно.

Откуда этот чертов сихиртя вновь вынырнул, ни Арехин, ни Блинчиков не уловили.

Сихиртя бил в бубен. Он сидел на берегу озера, раскачивался из стороны в сторону и стучал деревянной колотушкой по туго натянутой коже. Держа рукой, которую отсекла паутина.

– Они же его… – Блинчиков было рванул из укрытия, но Арехин удержал его.

– Подожди, боец. Одного мы уже потеряли из-за этого шамана.

К сидящему сихиртя даже не бежали, а шли, неторопливо, почти вразвалочку упакованные с головы до ног спецы. Шли так, что в их движениях ощущалась усталость от необходимости выполнения этой скучной, нудной работы. Словно этот шаман взял за гадкое правило устраиваться на берегу озера каждый день и оглашать окрестности фольклорными песнопениями и стуком в бубен.

Спецы остановились неподалеку от сихиртя, куря сигареты и переговариваясь. Они даже оружие не взяли наизготовку, не ожидая от шамана никакого подвоха. Фольклорное представление, да и только. Хоть какое-то развлечение в этом отрезанном от цивилизованного мира Корпорации уголке Арктики, куда их за каким-то чертом бросили.