Дин Кунц - Врата Ада

Солсбери поднялся на второй этаж и распахнул дверь в спальню слишком резко. Та стукнулась о стену и заходила ходуном, как живая. Он подошел к ящику с компьютером и хорошенько его пнул. Жгучая боль пронизала ногу Виктора снизу до верху, но это не слишком его обеспокоило. Он пнул ящик снова. К этому времени Бесстрашка уже присоединился к нему и принялся подвывать и фыркать, пританцовывая вокруг ящика с компьютером с выжидательным видом.

— Давай-ка проведем брифинг, — сказал Виктор, обращаясь к компьютеру 810-40.04.

Но тот хранил молчание.

— Давай, черт возьми!

Гробовая тишина.

Он вспомнил о верстаке в подвале. Бесстрашка последовал за ним до лестницы и стал смотреть, как тот спускается, но сам за ним не пошел. В подвале Виктор нашел инструменты, развешанные на гвоздиках в стене. Он выбрал среднего веса лом и притащил его в спальню, двигаясь, как пещерный человек со своим любимым каменным топором.

Сначала он прицелился в компьютер и угрожающе замахнулся оружием.

— Или ты немедленно дашь мне указания, или я выпотрошу тебя в лучшем виде.

В его крови циркулировала хорошая порция адреналина, он был готов разбить дьявольский ящик вдребезги. Что-то вокруг происходило, что-то, чего он не понимал. Откуда появились сморщенные кожистые люди-ящерицы со ртами-присосками, как у угрей? Определенно пребывание в доме становилось все более опасным из-за незваных гостей, этих чешуйчатых уродцев. Если кто-то ждет, чтобы он принял правильное решение, то он должен быть лучше информирован.

Но 810-40.04 молчал.

Виктор перехватил лом покрепче и стукнул по крышке ящика. Лом отскочил, звеня у него в руке, как колокол. От удара Солсбери почувствовал сильную боль в руке. Он положил лом на пол и массировал руку до тех пор, пока она снова обрела чувствительность. Внимательно обследовав крышку ящика, он с удивлением обнаружил, что нет следа от удара — поверхность была идеально гладкой.

— Я схожу с ума, — сказал он компьютеру.

Так оно, в общем, и было.

Бесстрашка сопел и фыркал, как лошадь в жару.

Виктор встал на колени перед ящиком и изучил тоненькую линию, там, где крышка соединялась с основанием. Он аккуратно вставил острие лома в щелочку, а затем навалился на него всем своим весом. Какое-то мгновение казалось, что все возрастающее давление каким-то образом на ящик все же действует, но потом лом соскользнул, выскочил из шва и неожиданно стукнул его по лбу.

Виктор зашатался и просто чудом не потерял сознание. Он потер лоб, чувствуя, как начинает расти шишка размером с яйцо. Постепенно все вокруг перестало вертеться волчком. Виктор стиснул зубы и вновь принялся за дело, вклиниваясь все глубже. В тот момент, когда он уже думал, что крышка открывается, ослепляющая зелено-голубая вспышка полыхнула перед его глазами, он почувствовал оглушающий удар по голове, и черный занавес закрыл от него все происходящее.

Выплывая из вязкой бархатной тьмы, пытаясь согнать с глаз черную завесу, он обнаружил, что одно ящерицеобразное создание кушает его голову. Он чувствовал, как шершавый язык нежно облизывает его лицо, пробуя на вкус, и зубы готовы откусить первый кусочек.

Виктор содрогнулся и открыл глаза, ожидая увидеть демона. Вместо этого он увидел Бесстрашку: тот, счастливо фыркая ему в лицо и словно не имея понятия о том, как неприятно пахнет у собак изо рта, вылизывал язычком лицо своего хозяина.

Солсбери тряхнул головой, чтобы прояснить сознание, пошарил вокруг себя, словно пытаясь что-то найти, и сел, держась за голову руками. Перед глазами все плыло, стены покачивались, а в глазах загорались и меркли разноцветные круги. С трудом он встал и, повернувшись к компьютеру, сказал:

— Ты выиграл.

Компьютер ничего не ответил.

Виктор поднялся по узкой лестнице на чердак, повернул лампочку в плафоне и стал осматривать содержимое ящиков комода. Через пару минут он нашел, что искал, — пистолет 22-го калибра с патронами. Пистолет находился в рабочем состоянии, старательно смазанный маленький дамский пистолет. Он вернулся к себе в комнату, подвинул тяжелый стул в угол так, чтобы не сидеть спиной к окну, и зарядил оружие. Бесстрашка находился рядом — любопытствующий, игривый и напряженный.

С того места, где сидел Солсбери, ему был виден вход в подвал. Если тощий, с ртом-присоской человек-ящерица только высунет свою голову из двери подвала, то Виктор разнесет ее в кусочки одним метким выстрелом. Эти создания не производят впечатления особенно крепких.

Но время проходило, не принося никаких значительных событий, и его мускулы начали расслабляться, а нервы — успокаиваться. Через полчаса он понял, что проголодался, и сделал себе пару бутербродов. Он уже был готов открыть пиво, когда вспомнил необычную реакцию на последнюю выпивку. Алкоголь исключается. Этой ночью ему надо пребывать в ясном сознании и быть начеку. Жуя бутерброды, он задумался. Что, если пришельцы по ту сторону портала и есть те, кто запрограммировал его убить Гарольда Джакоби? Что, если Виктор — орудие в их руках, простой исполнитель какого-то зловещего замысла?

Мысль об этом была почти непереносима. Если бы только 810-40.04 вышел с ним на связь и Виктор мог бы получить ответ! Тогда жизнь не казалась бы ему такой беспросветной, а ситуация — столь тупиковой.

А вдруг, вскрывая компьютер, он повредил элемент питания? А вдруг он вообще испортил компьютер? Даст ли тот ему теперь новое задание? Или он по глупости, в минуту страха и затмения, прервал свою единственную связь с высшим разумом?

Солсбери размышлял об этих вещах вплоть до восьми утра, не чувствуя ни малейшего интереса ко сну. В восемь он прихватил пистолет с собой в ванную и принял душ. Но сначала он выпустил за двери Бесстрашку, потом запер за ним дверь. Виктор прислонил бельевую корзину с крышкой к ручке двери так, чтобы крышка заклинила ручку и не дала повернуть ее с той стороны. Он не стал задергивать шторку душа и не отводил взгляда от двери, чтобы не пропустить постороннего движения, и напрягал слух, чтобы уловить повизгивание или вой собаки. Страх овладел его душой.

В 9.15 он посадил собачку на заднее сиденье своего «MGB-GT». У Бесстрашки было достаточно места, чтобы вертеться во все стороны, и три окна для обзора. Пес выглядел довольным. Солсбери прикинул, что будет в Харрисберге сразу после десяти. Первым пунктом программы надо было выяснить, не позволят ли ему в полиции взглянуть на тело Виктор Солсбери… то есть того, чей труп.

Дежурный сержант был рослым детиной с кислым выражением лица и желтыми зубами. Он сидел за обшарпанным и заваленным бумагами столом, жуя окурок сигары, которая давно погасла. Перекладывание туда-сюда бумаг придавало ему занятой вид. Он провел тяжелой, толстопалой рукой по редеющим волосам и, неохотно вынув драгоценный остаток сигары изо рта, спросил: