Уилбур Смит - Охотники за алмазами

- Майкл. - Майкл Шапиро оглянулся, и на лице его ясно отразились противоречивые чувства: радость, удивление и тревога.

- Джонни! Как я рад тебя видеть.

- Церемония кончилась?

- Да, и речи тоже - слава Богу. - Он взял Джонни за руку и отвел в сторону. - Позволь предложить тебе бокал шампанского. - Майкл подозвал официанта и вложил в руку Джонни хрустальный бокал.

- За новобрачных, - сказал Джонни и выпил.

- Старик знает, что ты здесь? - Майкл задал вопрос, который жег ему рот, и когда Джонни покачал головой, выражение Майкла стало задумчивым.

- Майкл, каков он, муж Трейси?

- Кенни Хартфорд? - Майкл обдумал вопрос. - Думаю, с ним все в порядке. Мальчик с виду приятный, много денег...

- Как он зарабатывает на кусок хлеба?

- Папа оставил ему целую буханку, но чтобы занять время, он занимается фотографией. - У Джонни опустились углы рта.

Майкл нахмурился.

- С ним все в порядке, Джонни. Старик сам выбирал.

- Старик? - У Джонни отвисла челюсть.

- Конечно. Ты его знаешь. Такое важное решение он не передаст никому.

Джонни молча допил шампанское, а Майкл с беспокойством смотрел на него.

- Где она? Они уже уехали?

- Нет. - Майкл покачал головой. - Они еще в танцевальном зале.

- Спасибо, Майкл. Пожалуй, пойду пожелаю счастья невесте.

- Нет. - Майкл удержал его за локоть. - Не делай глупостей, ладно?

Джонни стоял наверху мраморной лестницы, которая вела вниз в бальный зал. Зал был заполнен танцующими парами, музыка играла громко и весело. Новобрачные сидели на возвышении.

Первым увидел Джонни Бенедикт Ван дер Бил. Лицо его вспыхнуло, и он быстро наклонился и что-то зашептал Старику, потом начал подниматься со стула. Старик положил руку ему на плечо и через весь зал улыбнулся Джонни.

Джонни спустился по лестнице и начал пробираться между танцующими. Трейси его не видела. Она разговаривала с ангелоподобным юношей, сидящим рядом с ней. У него были волнистые светлые волосы.

- Здравствуй, Трейси. - Она подняла голову, и у него перехватило дыхание. Она была гораздо красивее, чем он помнил.

- Здравствуй, Джонни, - ответила она почти шепотом.

- Можно пригласить тебя на танец? - Она побледнела и взглянула на Старика, а не на мужа. Сверкающая белая грива слегка склонилась, и Трейси встала.

Они только раз обошли вокруг зала, когда оркестр смолк. Джонни собирался сказать ей сотни разных вещей, но онемел, а тут музыка кончилась, и у него больше не было возможности.

Осталось всего несколько секунд, и Джонни торопливо заговорил:

- Надеюсь, ты будешь счастлива, Трейси. Но если тебе когда-нибудь нужна будет помощь... в любое время... я приду, обещаю тебе.

- Спасибо. - Голос ее звучал хрипло, на мгновение она стала похожа на маленькую девочку, плакавшую ночью. Он отвел ее назад к мужу.

Обещание было сделано пять лет назад, и вот он прилетел в Лондон, чтобы его выполнить.

Номер 23 по Старк-стрит оказался аккуратным двухэтажным коттеджем с узким фасадом. Джонни остановил машину. Уже стемнело, и на обоих этажах горел свет. Джонни сидел в "ягуаре", и ему почему-то расхотелось выходить. Почему-то он знал, что Трейси здесь и предстоящая встреча будет не очень приятной. На мгновение он вспомнил прекрасную молодую женщину в свадебном платье, потом вышел из "ягуара" и направился к входу в дом. Потянулся к звонку и тут заметил, что дверь приоткрыта. Он распахнул ее и вошел в небольшую гостиную, меблированную с женским вкусом.

Комнату недавно торопливо обыскивали, одна из занавесок лежала на полу, на ней - груды книг и украшений. Со стен были сняты картины и подготовлены к выносу.

Джонни поднял одну книгу и раскрыл ее. Но форзаце от руки было написано "Трейси Ван дер Бил". Услышав шаги на лестнице, ведущей на второй этаж, он уронил книгу в кучу.

По лестнице спускался мужчина. Одет он был в грязные зеленые вельветовые брюки, кожаные ботинки и неряшливый рабочий халат армейского образца. В руках он нес охапку женских платьев.

Он увидел Джонни и нервно остановился, его розовые губы удивленно раскрылись, но глаза-бусинки ярко сверкали под челкой прямых светлых волос.

- Здравствуйте, - Джонни любезно улыбнулся. - Переезжаете? - Он спокойно придвинулся ближе к человеку и остановился, глядя в упор.

Неожиданно сверху долетел низкий вопль. Странный звук, без страсти или боли, как будто пар вырывался из двигателя. С трудом можно было поверить, что это кричит человек. Джонни, услышав его, застыл, а человек на лестнице нервно оглянулся через плечо.

- Что вы с ней сделали? - негромко и без всякой угрозы спросил Джонни.

- Нет. Ничего. Она в отключке. В глубокой отключке, - лихорадочно заговорил человек. - В первый раз на кислоте.

- А вы очищаете квартиру? - все так же негромко спросил Джонни.

- Она мне много задолжала. Не платит. Обещала - и не платит.

- А, - сказал Джонни. - Это совсем другое дело. Я думал, вы крадете. - Он сунул руку в карман и вытащил бумажник, показал пачку банкнот. - Я ее друг. И сколько она вам должна?

- Пятьдесят фунтов. - Глаза человека при виде бумажника сверкнули. Я давал ей в кредит.

Джонни отсчитал пять десятифунтовых банкнот и протянул ему. Тот уронил связку платьев и торопливо стал спускаться.

- Вы продавали ей наркотик - кислоту? - спросил Джонни, и человек остановился в шаге от него, на лице его появилось подозрительное выражение.

- О, ради Бога, - Джонни улыбнулся. - Мы не дети, я знаю счет. - Он протянул банкноты. - Вы добывали ей наркотик?

Человек в ответ слабо улыбнулся и кивнул, протягивая руку за деньгами. Свободной рукой Джонни схватил его за тонкое запястье и развернул, заведя руку за спину.

Потом сунул деньги в карман и повел человека вверх по лестнице.

- Пойдем взглянем.

В комнате стояла металлическая кровать с матрацем, накрытым серым армейским одеялом. На одеяле, скрестив ноги, сидела Трейси. На ней была только тонкая комбинация, волосы свисали до пояса. Руки, скрещенные на груди, были тонкими и белыми, как мел. Лицо тоже бледное, кожа казалась прозрачной в ярком свете электрической лампы. Она слегка раскачивалась взад и вперед и негромко выла, дыхание облачком вырывалось в ледяном холоде комнаты.

Но больше всего Джонни поразили ее глаза. Они казались необыкновенно огромными, и под каждым глазом большое темное пятно. Зрачки расширились и тускло блестели, как неограненный алмаз.

Большие блестящие зеленые глаза обратились к Джонни и человеку у двери, и вой перешел в громкий крик. Крик замер, она закрыла лицо руками.

- Трейси, - негромко сказал Джонни. - О Боже, Трейси...

- С ней будет все в порядке, - подвывал человек, извиваясь в хватке Джонни. - Это первый раз, все будет в порядке.

- Пошли. - Джонни вытащил его из комнаты и ногой захлопнул дверь. Прижал к стене, лицо его застыло и побледнело, глаза стали безжалостными он заговорил негромко, терпеливо, как будто что-то объяснял ребенку.