Олег Радзинский - Агафонкин и Время
- Название:Агафонкин и Время
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Corpus»
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-087027-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Радзинский - Агафонкин и Время краткое содержание
заданий, пока не теряет один из Объектов – детскую юлу. В поиск юлы включаются как земные, так и неземные силы, и действие стремительно приобретает характер гонки – кто получит юлу первый? И почему она всем нужна? Выяснить это предстоит Агафонкину, а вместе с ним и читателю.
Агафонкин и Время - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Потом объясню, – пообещал Агафонкин, хотя и знал, что ничего не объяснит.
Резко повесил трубку и вдавил в рычажки посильнее, словно хотел удостовериться, что разговор окончен.
– Молодец, – похвалил Митек.
Агафонкин вдруг понял, что сжимает пустоту: телефона больше не было. Он посмотрел на Бога.
– Иди, – велел Бог, – забирай юлу.
– Носитель нужен, – сказал Агафонкин. – Туда Тропа со смежным Носителем: одна остановка. Я начну с Дома ветеранов.
– Ни к чему, – заверил Митек. – Я помогу – для скорости.
Он взглянул на Агафонкина, и Агафонкин явственно увидел – понял поверил , что глаза Митька – вовсе не глаза, а два туннеля, ведущие в любое Событие. Его чуть тряхнуло, как перед входом на Тропу, и втянуло во взгляд Владыки Мира.
Здесь было пусто и светло.
2
Он заметил, что одет по-другому: в желто-песочный летний костюм из чесучи.
Агафонкин посмотрел: на ногах – двухцветные штиблеты. Все, как первый раз. Все, как каждый раз, когда он попадал в Событие КиевПаркПушкинаБрест-Литовскоешоссе-7июля1934года15:20 . Он оглянулся – понять, через кого здесь оказался. За спиной возился, подрезая кусты желтых роз, старый парковый рабочий в вышитой украинской рубахе и узбекской тюбетейке. Старик мурлыкал “Марш Буденного” братьев Покрасс “Мы – красные кавалеристы, и про нас…”. Он сильно фальшивил, перевирая мотив.
– Митек, – позвал Агафонкин.
Рабочий обернулся, и на Агафонкина глянули бесконечные пустые глаза. Глаза-туннели. Агафонкин знал, что может в них шагнуть и попасть куда угодно.
– Митек, – уверенно сказал Агафонкин.
– Ошиблись, товарищ. – Старик отвернулся и чиркнул большими садовыми ножницами, отрезав вянущую, похожую на пожухшую капусту, розу, а с нею и надежду Агафонкина на свою откровенность. – Если ищете кого, лучше будет к фонтану пройти: там отдыхающие собираются.
Он подобрал обрезанные колючие ветки с крепкими короткими шипами и теряющие шелковые лепестки бутоны, сунул в холщовый мешок и пошел вдоль длинной клумбы – старый парковый рабочий, что и по выходным дням наводил порядок. Агафонкин посмотрел вслед, повернулся и заспешил к фонтану.
В этот раз он знал, где искать нужных отдыхающих.
Духовой оркестр начал играть патриотический вальс “На сопках Маньчжурии”, под который не должно танцевать, а надобно размышлять о павших. Агафонкин – старый солдат – и сам невольно подтянулся и – того не заметив – стал мурлыкать знакомые слова:
Тихо вокруг.
Сопки покрыты мглой…
“Плохая, глупая война, – думал Агафонкин, вспоминая гибель, нет – истребление 214-го резервного Мокшанского пехотного полка, их отчаянную попытку прорвать японское окружение под Мукденом, грустное событие, которому полковой капельмейстер Илья Шатров и посвятил вальс. – А какая война хорошая?”
Агафонкин не знал ни одной.
Он увидел Отправителя.
Тот стоял невдалеке, щурясь на щедрое, жаркое, светло-оранжевое украинское солнце. Отправитель отирал пот со лба большим белым платком с синей каемкой и оглядывался по сторонам.
Вот из-за туч блеснула луна…
– лезли в голову слова вальса, и, хотя на небе горело, палило солнце, Агафонкин явственно увидел и выглянувшую на минуту маньчжурскую луну, и невысокие, поросшие чужой жесткой травой, сопки, и замолкнувших перед прорывом готовящихся к бою солдат.
Он и сам был как перед боем.
– Здравствуйте, товарищ, – сказал Агафонкин, растягивая слова, стараясь звучать по-киевски протяжно. – Жаркий выходной выдался.
Полустасов посмотрел на него мельком и отвернулся, сторонясь случайного разговора: он здесь находился по важному делу – не до болтовни с незнакомцами. Да и выглядел товарищ странно: волосы давно не стрижены. Несерьезно выглядел.
Через мгновение он, однако, осознал, что кого он ждал, прибыл, и обернулся к Агафонкину, не решаясь поверить, что перед ним и есть ожидаемый человек.
– Назовитесь, товарищ, – велел Агафонкин.
– Полустасов, Аркадий Михайлович.
– Рад знакомству, Аркадий Михайлович, – сказал Агафонкин, хотя это и была неправда.
Могилы хранят покой.
Белеют кресты…
– В командировке из Харькова, – зачем-то добавил Полустасов.
“Вот там бы и оставался, – подумал Агафонкин, понимая, что ничего не изменишь. – Что мне делать? Сбежать? Затеряться, постоянно меняя Линии Событий, не задерживаясь ни в одном пространстве-времени подолгу, не обнаруживаясь, затаившись?” Он оглянулся, ища глазами паркового рабочего в тюбетейке: того нигде не было.
Ушел? Оставил без надзора?
Перед лицом Агафонкина сверкнули большие серые острые садовые ножницы, лязгнул металл – страшный звук, и он увидел, как, срезанный, упал на землю желтый бутон.
Агафонкин моргнул: перед ним, услужливо улыбаясь, отирая пот с влажного, блестящего лица платком, стоял советский руководитель средней руки Аркадий Михайлович Полустасов, за чьей спиной на летней эстраде гремел, выдувая в ласковый киевский воздух полковую мелодию, духовой оркестр. Агафонкин снова моргнул: ножниц в воздухе не было.
“Предупреждает, – понял Агафонкин. – Чтоб и не думал”. Он вздохнул и решил внять предупреждению.
Сделаем как положено. По правилам.
“Контакт, – подумал Агафонкин. – Начинаю Выемку”. Его не радовало думать привычные слова.
Агафонкин протянул руку и не удивился, почувствовав на ладони прохладное и округлое: и не глядя он знал, что там лежит малый сердолик.
Полустасов вынул из кармана льняного пиджака завернутую в тряпицу юлу, протянул Агафонкину, а другой рукой взял у него с ладони матовый янтарный камешек, испещренный черными точками.
– Спасибо, товарищ, – поблагодарил Полустасов. – А то я уж думал, вы не придете. Я-то подождал бы, да со мной дочка маленькая: жена в больнице – в Харькове, и оставить не с кем.
Он махнул рукой по направлению к газону, и в этот раз – в отличие от первого раза – Агафонкин не оглянулся. Он и так знал, что там стоит маленькая девочка, скучает, теребит льняные косички под кремовой панамкой. В матроске и белой юбке.
Все было, как было. Разница в том, что в этот раз Агафонкин разрешал себе признаться в том, что сделал. Что сделает. Раньше он и думать боялся, скрывал, даже от себя. Вроде как не думаешь, оно и не случилось.
А оно случилось. Случится.
Случается.
Прошлого тени кружатся вновь,
О жертвах боев твердят…
Правило Курьера – не вмешиваться.
“Давай, не вмешивайся, – сказал себе Агафонкин. – Попробуй. Ты не отвечаешь за других”.
– Аркадий Михайлович, – сказал Агафонкин вслух. – Слушайте внимательно: это важно.
– Слушаю, товарищ, – подался к нему Полустасов – я человек ответственный мне можно доверять государственный я человек
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: