Олег Радзинский - Агафонкин и Время
- Название:Агафонкин и Время
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Corpus»
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-087027-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Радзинский - Агафонкин и Время краткое содержание
заданий, пока не теряет один из Объектов – детскую юлу. В поиск юлы включаются как земные, так и неземные силы, и действие стремительно приобретает характер гонки – кто получит юлу первый? И почему она всем нужна? Выяснить это предстоит Агафонкину, а вместе с ним и читателю.
Агафонкин и Время - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– Аркадий Михайлович, – повторил Агафонкин те же слова, что и каждый раз, когда встречал Полустасова, – вас через два года арестуют и расстреляют. Не спрашивайте почему, за что – бесполезно. Просто примите, что это так. И что я не могу этого изменить.
Полустасов глядел на него, продолжая улыбаться, не понимая смысла агафонкинских слов, как он глядел всякий раз, когда Агафонкин ему это говорил. Затем перестал улыбаться.
– Товарищ… – начал Полустасов.
Агафонкин его оборвал:
– Нет времени, Аркадий Михайлович. Вас спасти нельзя, но можно попытаться спасти дочку. Вашу жену арестуют, и она в 39-м умрет в этапе на Воркуту, а дочку отправят в детский дом для детей врагов народа под Челябинском. Там она заболеет тифом. Не выживет.
Полустасов слушал не перебивая, и Агафонкин почти видел его мысли: он сразу поверил Агафонкину и теперь решал, что делать с полученной информацией. “Мужественный человек, – подумал Агафонкин. – Он-то не знает, что останется жить в других Событиях”. Агафонкин уважал людей за незнание ими своей бессмертности.
– Дочку можно спасти, – сказал Агафонкин. – Можно постараться. Спрятать.
Он сказал это и в первый раз. И после говорил. Только в отличие от прежних посещений им этого События Полустасов, обычно в этот момент замолкавший, вдруг улыбнулся и погладил Агафонкина по рукаву летнего костюма, сохранявшего прохладу, оберегающего тело от лишнего жара.
– Спасибо, товарищ. – Полустасов на секунду смежил веки и снова открыл глаза. – Дочку спрячу: отправлю в Москву к сестре жены, к Вере. Она там замужем за известным художником, он Сталина рисовал. И Кагановича.
– Катя! Катюша! – позвал он дочку. – Иди к нам!
Агафонкин смотрел, как девочка в панамке, недовольно хмурясь, но не решаясь ослушаться, идет к скучным взрослым. В ее глазах, нагретых летним солнцем, играл золотой блеск, и Агафонкин знал, что этот блеск не пропадет: помнил ее взгляд – растворенный в меду янтарь.
“Вот оно что, – вздохнул Агафонкин. – Ах, Митек…”
– Катя, – фальшиво-приветливым голосом сказал папа Полустасов, – знакомься: это… – Он замялся, взглянув на Агафонкина, не зная его имени.
– Алексей Дмитриевич, – представился Агафонкин.
– Здравствуйте, – поздоровалась маленькая Катя. Она смотрела мимо Агафонкина; ей было скучно.
“Здравствуйте, Катерина Аркадиевна, – подумал Агафонкин. – Вот и свиделись”.
Он знал, что должен сделать. Чего раньше не делал.
– Катюша, – Агафонкин присел на корточки, оказавшись одного роста с девочкой, глядя на ее красивое загорелое лицо в обрамлении льняных косичек. “Волосы потом потемнеют, станут светло-русыми”, – вспомнил Агафонкин.
Он решил об этом не думать.
Тихо вокруг,
Ветер туман унес…
– Катюша, – она же хотела чтобы я ее так называл вот и зову – ты ведь любишь играть?
Дурацкий вопрос. Особенно когда говоришь с маленькой девочкой.
Катя кивнула: кто ж не любит? Дядя был глупый.
– Катюша, – Агафонкин старался звучать беззаботно – что такого играем в парке с ребенком выемка закончена юлу-то он уже забрал может за ним больше и не смотрят – Гляди, что у меня есть.
Он достал из кармана завернутую в тряпицу юлу. Развернул. Катя взглянула на юлу без интереса – не кукла же . Волчок, у каждого во дворе был такой.
– Товарищ, – начал Полустасов, – Алексей Дмитриевич…
– Катюша, – не дал ему договорить Агафонкин, – давай поиграем: кто дольше закрутит юлу – ты или я.
– Вы – большой, – сказала Катя, – у вас силы больше. Нечестно.
“Конечно, нечестно, – согласился про себя Агафонкин. – В этом-то все и дело: честно у больших не выиграешь”.
– Я вполсилы буду вертеть, – пообещал он. – Хочешь, я первый? Чтоб ты видела, как у меня получилось.
Катя пожала плечами в матроске, пригладила воротничок. Наморщила лоб и кивнула – да .
“Вот и хорошо, – решил Агафонкин. – Главное – ни о чем не думать, пока верчу”.
Не думать Агафонкину всегда давалось легко.
Агафонкин небрежно закрутил юлу, поставив ее чуть под наклоном, и она почти сразу завалилась набок. Катя дернула себя за косичку, удивляясь его неловкости: дядя был не только глупый; он не умел делать простейшие вещи, какие умели даже самые маленькие во дворе. Она присела на корточки рядом с Агафонкиным и взяла юлу в руки.
– Алексей Дмитриевич, – тронул его за плечо Полустасов. – Нам нужно спешить – на поезд можем не успеть.
– Можете, – согласился Агафонкин. – Да, сплоховал я, – сказал он девочке. – Давай, посмотрим, как у тебя получится.
Агафонкин прищурился, как делал, когда просматривал чужие Линии Событий, и погрузнел: приготовился.
Юла в Катиных руках начала светиться. От нее стали расходиться разноцветные концентрические кольца – маленький Сатурн. Агафонкин понимал: он один это видит.
Затем услышал звук лязгнувшего металла. “Не ушел, – понял Агафонкин. – Предупреждает. Наплевать”.
– Закручивай. – Он не узнал свой голос – глухой, чужой, осипший. – Закручивай юлу, Катюша.
Катя Полустасова закрутила юлу.
От юлы расходились радужные, переливающиеся, светящиеся холодом круги, и Агафонкин увидел сквозь этот холодный свет череду Событий, приведших их в это пространство-время. Божий замысел.
Над площадью у фонтана в киевском Парке Пушкина лился медью труб духовой оркестр, скорбя о погибших воинах 214-го Мокшанского резервного пехотного полка:
На сопках маньчжурских воины спят…
Юла вертелась, крутилась, и вместе с ней крутились их судьбы, переплетаясь, проникая одна в другую. Агафонкин чувствовал, как воздух стал плотнее, словно из него выкачали кислород. Вокруг поблескивали искры, будто от плохой электропроводки.
Юла вертелась, и в ее верчении, кружении сливающихся цветов Агафонкин видел, как он не нашел Катю на лестничной клетке дома номер 9 по улице Стромынка, и оттого должен был позвонить в ее дверь, и как – следующий виток – она ждала его, потому как он велел ей ждать, хотя этого еще и не случилось – он еще не позвонил, не сказал тяжелых слов в трубку зеленого телефона без диска и проводов – следующий виток, и затем Катя нашла потерянную им юлу, которая потом оказалась у Мансура, и дальше – в Монголию XII века, куда он, Агафонкин, помчался, потащил поэта-санитара Иннокентия Олоницына, но юла снова затерялась, и опять – киевский Парк Пушкина, куда он послан забрать юлу, что разматывала, наматывала, заматывала их судьбы, и это не они ее крутили, ее всегда крутил кто-то другой, словно она была уже давно закручена – в начале времен, хотя Агафонкин, как никто другой, знал, что у времени нет начала, и так же знал, что на следующем витке снова – снова – не найдет Катю на лестничной клетке, потому что она будет ждать дома – ведь он так велел он звонил – и он потеряет юлу на мягком диване с синими пуговицами – слабый от любви, и любившая его женщина отдаст юлу милой Назафат, сын которой спустя много лет унесет ее в Монголию, куда за ней отправится Агафонкин, чтобы снова потерять и вернуться в Парк Пушкина, а затем не найти Катю Никольскую, потому что она будет ждать его дома – ведь он так велел: он звонил.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: