Ольга Онойко - Доминирующая раса

Неподалеку от места прибытия, буквально у ближайшей к финалу маршрута звезды, неукротимые «кролики» нашли цивилизацию ссннцйк.

— Щелкают они, — сказал Эдвин, второй штурман. — Я записи видел. Гласных нет.

Потенциальный Ареал ссннцйк стратегической важности для Ареала человечества не имел. Как и цаосц, щелкающая иногалактическая раса не была кислорододышащей. Да и не существовало его еще, их Ареала. И не предвиделось в ближайшие время.

Лунань объяснил просто. Аналог телевидения уже есть, аналога Сети еще нет.

И все соответствующие прелести. Неэкономные производства, масса ядовитых отходов, задыхающаяся природа, болезни, войны…

Еще в пору господства ррит Земля присоединилась к конвенции невмешательства в развитие докосмических рас. Никаких контактов не предполагалось, но любопытство сорвиголов получило богатую пищу. Великолепные «кролики» решили, что ради новой расы вполне стоило затевать пляски и тратить годы жизни. Аккуратно сняли все материалы, какие при имевшейся технике смогли и, счастливые донельзя, собрались уже улетать.

Они совершили промах. Они недооценили ссннцйк, жалких костистых существ, яростно возящихся на своей маленькой загаженной планетке. Астрономия у тех была на высоте: людей заметили.

Люди по этому поводу переживали недолго: конвенция конвенцией, но и контроля особо не имелось, и сами исследователи были, по чести сказать, наполовину корсарами. Зато последующие две недели они ржали как жеребцы, отсматривая инопланетные теленовости. Даже задержались спектакля ради.

Нечеткие, малопонятные данные телескопов пыталась объяснить добрая сотня религий, затыкая при этом десяток разных наук. Граждане требовали ответа от властей. Выдвигали самые фантастические гипотезы, от атмосферных помех до диверсий враждебных государств, от испытаний чьего-то нового оружия до явления нечистой силы. Лучше всего была, конечно, гипотеза о том, что власть ссннцйк давно в сговоре с пришельцами, но скрывает это от народа.

«Кролики» рыдали от смеха. Пару раз прокатились на гипере по атмосфере, подогревая страсти.

Они уже знали, что в родные официальные органы никто и ничего не сообщит. Дело на уровне глав цивилизаций всей Галактики. Проблемы, которые этот уровень может создать простому корсару, лучше даже не воображать. А государственные структуры не интересуются Малым Магеллановым облаком. Далеко. Нерентабельно.

Данные остались достоянием узкого круга «кроликов Роджеров».

Но при чем здесь Ланс Айлэнд, член топ-листа самых завидных холостяков Ареала человечества?

Конечно, сын миллиардера не участвовал в той экспедиции. И даже не ему пришла в голову замечательная идея. Он был вторым…

…из тех, кто полетел в Малое Магелланово облако специально для того, чтобы показаться в небе мира ссннцйк и сорвать истерику в СМИ.

Самое дорогое, опасное и изысканное развлечение, которое только могла Вселенная предложить Лансу Айлэнду.

— Это очень непорядочно, — сказала я. — И незаконно.

— Это небезопасно вдобавок, — со вздохом объяснил местер Лунань. — В истории был аналогичный прецедент, как вы знаете.

— Прошу меня извинить, любезнейший местер, но я не понимаю, о чем вы.

— Как? — удивился местер Уэно. — Неужели вы никогда не слышали о «летающих тарелках»?

— О чем?

— О «неопознанных летающих объектах». Двадцатый, двадцать первый века.

Мне потребовалось время, чтобы осознать.

— Так вы говорите о нас, людях?

— Конечно, — местер Лунань улыбался. — Неужели вы не в курсе? Даже не слышали? Что ж, это лишний раз подтверждает…

— Но что?

Штурман глянул с усмешечкой искоса, вновь скроив лицо бодхисаттвы.

— Дисковые корабли, местра Лорцинг. У какой цивилизации в нашей Галактике дисковые корабли?

— У лаэкно, — непонимающе ответила я.

— Когда-то и телевидение Земли, тогда еще независимое от Сети, и сама Сеть были полны шума насчет «летающих тарелок». Они появлялись и пропадали, никто не мог с уверенностью сказать, что они собой представляют. Подозревали пришельцев из космоса…

— Можете представить, как они тряслись после первой войны, — возбужденно заметил Эдвин, почти перебив утонченного коллегу. Он широко ухмылялся. — Лаэкно нашу победу признали вторыми. После нкхва, помните? Но им все равно пришлось проплатиться.

И он растопырил пальцы, наглядно показывая «ка-а-ак они проплатились!»

— Колониями и технологиями — пояснил местер Уэно. — За то, чтобы все или практически все сведения об их развлечениях убрали из нашей Сети. Многое, конечно, осталось, но официальные архивы насчет «летающих тарелок» стерильны…

— Это возмутительно! — сказала я, наслаждаясь тем, что вспомнила подходящее старинное слово.

— Во суки! — разрушив викторианское очарование, подал голос Морис, второй пилот. — И что? Чем кончилось?

— Командование со злости потребовало чертежи их кораблей, — с насмешкой ответил местер Уэно. — Конструкторы посмотрели и плюнули: сами сделали лучше.

— Но зачем лаэкно было мотаться с другого края Галактики… — попытался вмешаться кто-то.

— А зачем толстожопому Айлэнду было мотаться в другую галактику? — грубо сказал Морис. — Развлекались они. Постебушечки устраивали. Г-гады. Нет, надо было их…

— У них отхватили треть Ареала, — с металлической интонацией произнес местер Уэно. — В возмещение морального ущерба.

— Да ну? — не поверил Морис.

— А почему у нас такой здоровенный Ареал? — премудрый инженер почти смеялся. — У ррит был куда меньше, неужели вы полагаете, что Галактику не поделили до нас?

…в этот момент я подумала, что у лаэкно тоже есть повод нас ненавидеть. Да, конечно, сами они хороши. Но если они действительно лишились трети Ареала из-за чьих-то забав — навряд ли нарушение конвенции санкционировало их правительство… «Х’манк приходит и берет все, что видит», — так звучало отчаяние чийенков, предпочетших агрессивность ррит людской неистовой алчности.

Лаэкно, возможно, и не думали воевать с нами. Но, возможно, благожелательный нейтралитет, порты, ремонт, финансовая помощь… почему нет? И если война затянется, а чаши весов замрут на одном уровне, — нетрудно догадаться, на чью сторону встанут лаэкно.

— А вот случится у сников этих прорыв, — мрачно предположил Морис. — И завоюют они всех.

— На ближайшие полтысячи лет, — сказал Эдвин, — хватит им своего облака. Магелланова. А то и вовсе собственным дерьмом отравятся и вымрут.

Жаль, право. До чего славная была игра в изысканное общество. Я бы и еще поиграла.

Как мало я знаю. Все, о чем я могла думать после этого разговора. Как мало я знаю. И почему меня это заботит? Там, впереди, ад, и кому будет дело до неведомых и официально не открытых ссннцйк, когда в глотку вцепятся старые знакомцы ррит…