Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)

— Так точно, сэр.

— На отчете о вашей учебе за последнее время я поставил «неудовлетворительно». В следующей четверти нужно ликвидировать отставание. Между прочим, вы уже придумали, каким будет следующий ход?

До Мэтта не сразу дошло, что капитан перешел на шахматы. Они с Янки боролись за первое место в корабельном чемпионате.

— Да, сэр. Я беру вашу пешку.

— Так я и думал.

Янки протянул руку за спину; Мэтт услышал, как он переставляет фигуры, выдергивая штифты из углублений на шахматной доске.

— Скоро увидите, что станет с вашим ферзем!

Астероиды, космическая пыль, камни, осколки скал, заполняющие пространство между Марсом и Юпитером, движутся с разной скоростью: от пятнадцати миль в секунду — это недалеко от Марса, и до восьмидесяти миль рядом с Юпитером. Орбиты этих космических отбросов имеют произвольные наклоны к плоскости эклиптики, в среднем — около девяти градусов. Из этого следует, что космический корабль, двигающийся по кольцевой орбите на «восток» — или в одном с ними направлении, — должен быть готов к возможности скользящего столкновения на относительных скоростях порядка двух миль в секунду, а возможны даже — впрочем, возможность эта невелика — и столкновения со скоростью вдвое большей.

Две мили в секунду — это всего лишь в два раза больше начальной скорости пули, выпущенной из хорошей спортивной винтовки. Всякой там мелочи — песка или мелких камней — «Aes Triplex» при таких скоростях не боялся. Задолго до входа в опасную зону космонавты надели скафандры, вышли в космическое пространство и закрепили массивные стальные щиты над корабельными иллюминаторами. Теперь кварцевые стекла иллюминаторов также были защищены от мелких осколков.

Незащищенными остались только линзы астрогационных приборов и радиолокационные антенны. Чтобы уберечься от более крупных камней, капитан Янки организовал круглосуточное наблюдение, гораздо более тщательное, чем во время обычного космического полета. Восемь радиолокационных антенн неустанно обшаривали пространство вокруг корабля — как впереди, так и сзади. Если столкновение становится неизбежным, пеленг должен быть постоянным — здесь ни к месту сложные вычисления. Для того чтобы избежать столкновения, необходимо изменить курс или скорость — неважно как. Это, пожалуй, единственный случай, когда теория пилотирования элементарна как дважды два.

Миллер, старший помощник, разделил всех кадетов и младших офицеров на вахты круглосуточного наблюдения за экранами радиолокаторов. Экраны дальнего радиолокационного предупреждения не только следят за пространством вокруг всего корабля, но и, строго говоря, не требуют постоянного наблюдения. Даже если человек и не заметит объекта с постоянным пеленгом, его «увидят» радары — если «зайчик» долго держится на одном месте экрана, прозвучит сигнал тревоги и вахтенный офицер быстро запустит двигатель.

К тому же не следует забывать, что пояс астероидов представляет собой достаточно свободное от космической пыли пространство; здесь даже с песчинкой вероятность столкновения ничтожна.

Поэтому перемены в жизни на борту «Aes Triplex» — если не считать более долгих вахт в дополнение к прочим обязанностям — заключались только в необходимости пристегиваться ремнями во время сна, вместо того чтобы свободно, расслабившись, плавать посредине каюты. Это делалось на случай внезапного ускорения, чтобы чего доброго не сломать себе шею.

На ПРК «Aes Triplex» имелось два джипа, до поры до времени отдыхавших в своих ангарах — углублениях в корпусе корабля. Это были самые обычные ракетные корабли с двигателями на химическом топливе, и небольшого радиуса действия, но на них стояли поисковые радары не слабее, чем на самом корабле. После прибытия в район поиска на каждый из джипов были назначены пилот и второй пилот, а также и вторая команда — каждый джип уходил в самостоятельный полет на неделю, после чего команда менялась и джип улетал снова.

Пилотами капитан Янки назначил лейтенантов Брюнна, Турлова и Новака, а также младшего лейтенанта Петерса. Кадеты были поставлены в паре с лейтенантами, а младший лейтенант Гомес попал в одну команду с младшим лейтенантом Петерсом. Мэтту достался лейтенант Турлов. Поварские заботы взял на себя доктор Пикеринг. Все остальные обязанности по кораблю легли на младшего лейтенанта Клири; понятно, что в одиночку было не осилить такую прорву работы, ведь нужно было по-прежнему вести поисковые и противометеоритные наблюдения. Поэтому две команды джипов, которые оставались на корабле, должны были помогать ему во время своего недельного отдыха.

Каждый понедельник корабль так размещал джипы в пространстве, чтобы вместе они могли осмотреть как можно больший его объем: области поисков при этом почти не пересекались. Корабль сам доставлял джипы на место, и они начинали поиск с полными баками на тот случай, если их не подберут, не дай Бог, и им придется самим добираться до внутренних планет.

Когда Мэтт отправился в свой первый полет на джипе, он думал, что как следует навалится на учебу, и по этому случаю набрал целую кучу кассет, собираясь просматривать их на крошечном проекторе маленького корабля. Но получилось, что с учебой на джипе не очень-то разбежишься: из восьми — каждые четыре часа вынь да положь, проглядывая глаза у экранов поиска. Остальные четыре шли на сон, еду, другие обязательные работы — вот и считайте, много ли остается на учебу.

К тому же лейтенант Турлов был большой любитель поговорить. Сразу после экспедиции бомбардир собирался переводиться на Землю, в аспирантуру.

— И вот там-то от решения уже не отвертишься, Мэтт. Остаться ли мне на службе и заниматься в свободное время физикой или уйти из Патруля и на всю жизнь связаться с исследовательской работой?

— Смотря чего вам больше самому хочется.

— Банально, но в общем-то верно. Хочется стать ученым, конечно, но когда нескольких лет отдал Патрулю, он становится тебе заместо отца и матери. Не знаю, не знаю… Смотри, эта каменюга совсем на нас наползает — уже через иллюминатор видно.

— Правда?

Мэтт наклонился вперед и тоже увидел небольших размеров обломок, уже давно выделяющийся на экране радиолокатора. Обломок скалы был неправильных очертаний, на глаз — так просто мешанина из ярко освещенных на солнце мест и глубоких черных теней.

— Мистер Турлов, — воскликнул Мэтт, — посмотрите — там, в середине. Похоже, какая-то сложная структура.

— Возможно. В космосе, бывало, подбирали обломки, несомненно осадочного происхождения. Собственно говоря, это и было первым доказательством, что астероиды — части бывшей когда-то планеты.