Дмитрий Янковский - Нелинейная зависимость

— А это еще зачем?

— Все просто, — охотно ответила Светлана. — Таким образом мы определяем, сколько крыс добровольно включаются в общественную деятельность. Сначала мы собирались наблюдать за каждым зверьком отдельно, навешивали на них датчики, нашпиговывали территорию телекамерами. Но потом поняли, что это совершенно бессмысленно — по скорости решения задач можно легко определить, сколько крыс активно участвуют в эксперименте, а сколько сачкуют. Датчики только мешали животным чувствовать себя свободно.

Светлана коротко глянула на часы и продолжила:

— Группа состояла из тридцати особей. Сначала каждая из крыс добывала еду самостоятельно, но до нескольких скоро дошло, что вместе получается быстрее, а еды дают больше. Так уже в первую неделю мы определили, что в совместном добывании пищи участвуют пять крыс. Дальше дело пошло быстрее. Но позавчера произошла странная вещь. Судя по времени срабатывания кормушки, над ее включением трудилась тридцать одна крыса.

— Тридцать одна из тридцати? — удивился Андрей.

— Да. Я решила, что это погрешность замера, и мы не стали вмешиваться в эксперимент. Но на следующий день приборы показали слаженную работу тридцати двух крыс. Это уже превышало всякую разумную погрешность измерения, и нам пришлось завершить опыт, чтобы сосчитать зверьков.

— И что? — заинтересованно спросил Андрей.

— Крыс оказалось двадцать семь, — посмотрев ему в глаза, сказала Светлана. — Трое самых глупых зверьков погибли от голода, так и не сообразив принять участие в коллективном творчестве.

Андрей замолчал, пытаясь обдумать услышанное.

— Значит, в вашем ангаре в течение какого-то времени находились крысы-призраки? — сделал он вывод. — Но прямого наблюдения за количеством зверьков вы не вели?

— Просто не видели в этом необходимости. Нас не интересовало, сколько зверьков находится в ангаре, мы ведь знали, сколько туда запустили. Нам интересно было узнать лишь число работающих единой группой, а это определялось по времени срабатывания кормушки.

— Забавно. — Андрей приподнял голову и оперся на локоть. — Ты знаешь, к такой системе действительно можно применять принцип неопределенности.

— У мамы получились живые крысы Шведенгера, — выдвинула гипотезу Надюшка. — Они как бы есть, но в то же время их нет. Да?

Андрей со Светланой переглянулись, но смеяться тут было не над чем.

— У нас с Пашкой произошло нечто похожее, — рассказал Андрей. — Во время вычислений образовался «атом-призрак», закончивший вычисления. Но в квантовой среде это объяснимо, а квазичастицы известны с очень давних пор. «Дырки» в полупроводнике, например. С живыми крысами ты меня озадачила.

— Я озадачена не меньше, — призналась Светлана.

— Послушай! А может, твои крысы просто выучились открывать кормушку быстрее без привлечения дополнительных сил?

— Не знаю. Надо произвести исследования. Но дело в том, что для поумнения крысы существует определенный предел. Никаким обучением нельзя заставить за неделю поумнеть ее вдвое, а тем более втрое. В нашем эксперименте этот предел перекрыт настолько, что ни о какой погрешности не может идти речь. Фактически, чтобы за установленное время двадцать семь крыс смогли включить кормушку, один зверек должен обладать человеческим разумом. Или вся группа целиком. Хотя нет, именно одна крыса на ключевом участке головоломки.

— Но ведь вы к этому и стремились! — улыбнулся Андрей.

— Не совсем. Мы стремились сделать стаю с показателями разумного существа, а получили одного-единственного разумного зверька. Причем даже не знаем, какого из двадцати семи. Или в нашем ангаре образовались из воздуха три крысы-призрака, а потом так же бесследно растворились в пространстве.

— Вот этого точно не может быть, — серьезно сказал Андрей. — Ищите суперкрысу, вот мое мнение. Она должна чем-то отличаться на стандартных тестах.

— Да. Скорее всего. — Светлана снова глянула на часы.

— Дядя Андрей, а из-за чего вы врезались? — неожиданно спросила Надюшка.

— Одна неосторожная тетенька нарушила правила и не пропустила мою машину.

— Надюша… — с укором одернула ее Светлана. — Ты интересуешься делами, которые не имеют к тебе отношения. Это неприлично.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Андрей. — Детское любопытство приводит к развитому сознанию.

— Тогда она вырастет гением, — улыбнулась Светлана. — Ладно, Андрей, спасибо, что выслушал. Нам надо бежать, а то мы с Артемом договорились встретиться в магазине после работы.

— Папка обещал купить мне мой собственный комп! — похвасталась Надюшка.

— Поздравляю. — Андрей аккуратно пожал ей руку. Светлана попрощалась, и они с девочкой вышли из палаты.

В восемнадцать часов принесли ужин.

Андрей представил, как три крысы в ангаре умирают от голода. Не самая легкая смерть. Странно, что они не присоединились к большинству, должен ведь быть какой-то инстинкт подражания. Или это своеобразная выбраковка особей, непригодных для коллективных действий?

Андрей взял ложку и принялся за еду. В этот раз принесли запеканку из вермишели, политую жидким сметанным соусом. Есть можно, но здешняя еда уже начала вызывать у Андрея устойчивое отвращение. Запил чаем, едва теплым.

Отставив тарелку, он усмехнулся. Крысы бы пищали от радости, если бы им дали такую еду даром, а не заставляли производить очень странные, с их точки зрения, действия. Да и не только крысы! В Москве найдется немало людей, которые и такое едят далеко не каждый день.

Вспомнилась Алена, и тут же стало стыдно за то, что не пригласил ее пообедать. Хотя какая разница? Ну поела бы она один раз. Что с того? У Андрея чаще забилось сердце.

Черт!

«А ведь я ее подставил, — подумал Андрей, приложив руку ко лбу. — Еще как подставил, черт бы меня побрал!»

Он откинулся на подушку и нервно закрыл лицо руками.

«Ей работа нужна была, а не еда… — Учащенный пульс закружил голову. — Может, она последние деньги истратила на поездку ко мне в офис! Ну я и сука… Еще и диск загубил! — Андрей пятерней взъерошил волосы на макушке. — Как же она без него устроится?!»

Захотелось тут же сорваться с места и бежать, искать эту девушку.

«Потрахаться захотел, мудила грешный. — Голос звучал в голове, как чужой. — А не подошла — выбросил, как старую тряпку. Вот козел… Когда же я успел таким стать?»

Последняя фраза засела в голове и уже не отпускала, мучая, как раскаленный стальной прут.

— Что с тобой? — раздался рядом голос Володи. — Что-то болит?

— Да, — ответил Андрей.

— Сейчас я медсестру позову.

— Не надо. Это не тело болит. — Он открыл глаза и посмотрел на Володю. — На душе хреново.

— Это бывает. — Парень кивнул. — Называется депрессняк.