Колин Уилсон - Мир пауков. Маг и Страна Призраков

— Прошу тебя, дай это моему мужу! Заклинаю именем великой богини…

Симеон зарделся от смущения, когда женщина попыталась обнять его за ноги.

— Прошу вас, поднимитесь, матрона. Я сделаю все, что в моих силах, для каждого.

— Обещай прежде всего мне. Обещай, что дашь ему.

Симеон глубоко вздохнул; Найлу на секунду подумалось, что сейчас сорвется. Но он сказал:

— Хорошо, матрона. Но прошу вас, поднимитесь и обещайте, что будете вести себя прилично.

— Клянусь! — В глазах появилось расчетливое выражение. — Но ты дашь ему сейчас же, ладно?

— Ладно.

Муж женщины был красавец атлетического сложения, очевидно, моложе ее лет на десять. Пауки всегда с вниманием относились к телесному благополучию своего человеческого материала, взращивая его как племенной скот, поэтому в городе полно было мужчин, сложенных как античные боги, и женщин с безупречными фигурами. Для Найла постоянно было печальным откровением вглядываться в их умы и сознавать всю их ограниченность.

Симеон всадил иглу мужчине в предплечье и почти тотчас ее вытащил.

— Ты уверен, что этого хватит? — осведомилась женщина.

— Это все, что у нас имеется, а надо обслужить еще дюжину. — угрюмо ответил Симеон.

Глаза Найла повстречались с глазами матери двенадцатилетней девчушки; видно было, что женщина слишком робка и нерешительна, чтобы о чем-то просить. Он положил ладонь Симеону на руку.

— Надо дать вон той малышке. Ей много не надо.

Мать одарила его теплой улыбкой благодарности.

Симеон похлопал девочку по худенькому предплечью, чтобы выступила вена, и всадил иглу. Найл в эту секунду снова вступил ей в ум. И опять с удивлением почувствовал, что она абсолютно в сознании, как и он. Вероятнее всего, паук, видя, что ребенок мал, ввел строго выверенную дозу, чтобы лишь парализовать нервную систему, не убив при этом ребенка.

Догадка подтвердилась, когда через несколько секунд ресницы у девочки дрогнули и глаза открылись. Она улыбнулась матери и тотчас повернулась поглядеть на Найла, хотя тот стоял вне поля зрения. Подойдя, Найл коснулся ее руки.

— Как тебя зовут?

— Венда.

— Ты долго спала?

— Ни минутки.

Симеон, видно, подумал, что ослышался.

— Что она говорит?

— Прямо с той минуты, как на тебя накинулся паук? — уточнил Найл.

Девочка кивнула.

— О богиня! — воскликнул Симеон.

Найл удивился хладнокровию ребенка.

— Наверно, жутко было?

Девочка покачала головой.

— Нет, просто как-то… спать сразу захотелось.

До Найла стало доходить. Дед, помнится, когда-то рассказывал, как его схватил смертоносен, а он, вместо того чтобы заорать от ужаса, ощутил вдруг какое-то сонное равнодушие, будто никакой опасности и не было. Теперь-то было ясно, что пауки, набрасываясь, как-то глушат ум жертвы равнодушием к страху. Подумал, и показалось вполне логичным. В тисках страха добыча может окочуриться гораздо быстрее, так что лучше внушить ей иллюзорное чувство безопасности.

Симеона схватила за руку та, сорокалетняя.

— Гляди, он просыпается!

Ее муж, встряхнувшись, ошарашенно огляделся вокруг.

— Ого, сколько же я проспал?

Видно было, что он понятия не имеет, как и что было на самом деле.

В дверях появилась старшая сестра.

— Ну что, еще можно запускать?

— Нельзя! — раздраженно отрубил Симеон. — Держи их еще с полчаса.

Сам он мерил пульс мужчине.

— Ты на ногах держаться можешь?

— А то как же!

Тот спрыгнул со стола.

— Добро. Матрона, можете вести его домой.

Та схватила супруга за руку и поволокла к двери, не задержавшись даже, чтобы поблагодарить.

Девочка была теперь в руках у матери. Найл спросил женщину:

— Когда она у вас пропала?

— Ровно как шесть месяцев и два дня.

— И ты все это время не засыпала? — Та кивнула. — И не боялась?

Девочка опять уверенно кивнула.

— Невероятно, — пробормотал Симеон.

— Только мне не понравился противный дядька, — заметил ребенок.

— Что еще за дядька?

— Ну, такой… со смешным ртом.

Найл с Симеоном переглянулись: слова ребенка вызывали в памяти образ убийцы Скорбо, с его странно чувственными губами. Найл взял девочку за руку, пристально посмотрел ей в глаза и вгляделся в ум. Увиденное насторожило.

— Ты видела этого человека с пауками? — спросил он девочку. Та кивнула, — И они что. на него не нападали?

— Нет. Они были друзьями.

Найл понял, что расспрашивать дальше нет смысла; девочка сказала, что могла, и ум у нее начат истощаться; вглядываешься в него, а впечатление такое, будто смотришь сквозь дрейфующий туман.

— Веди-ка ты ее домой. Ты живешь дате ко отсюда? — обратился Найл к матери.

— Через улицу.

— Смотри, чтобы она хорошенько выспалась, — наказал Симеон, — а завтра ее ко мне на осмотр.

Когда мать с ребенком ушли, Симеон спросил:

— Я верно понял этого ребенка или она имела в виду что-то другое?

— Боюсь, ты верно ее понял, — сказал Найл, кивнув.

У Фелима был растерянный вид.

— Что она имела в виду?

— «Дяденька со смешным ртом» — это один из убийц Скорбо, — пояснил Симеон.

Фелим перевел взгляд с Симеона на Найла.

— Но она сказала, что они были друзьями. Может, это ей снилось? Или у нее была горячка?

Найл покачал головой.

— Уверен, что нет.

— Абсурд какой-то. С какой бы вдруг стати Скорбо любезничал с кем-то из них?

— Получается одно из двух, — рассудил Найл. — Либо тот человек выдал своих товарищей Скорбо…

— Либо Скорбо был сообщником мага, — закончил мысль Симеон.

— Да ну, нет, такого быть не может. С какой бы стати Скорбо, будь он сообщником мага, затащил двоих из них к себе в кладовую? И зачем бы они его убили?

Найл покачал головой.

— Может, его предали. Или он их рассекретил. Но я уверен, что это ей не привиделось.

Наступила тишина, каждый был занят собственными мыслями. Наконец Симеон повел плечами.

— Согласен, все это бессмысленно. Но у нас есть еще дела. Сколько осталось сыворотки? — спросил он у Фелима.

Тот поднял флакончик на свет.

— Где-то на два пальца.

— Тогда должно хватить.

На протяжении следующих десяти минут он переходил от одного распростертого тела к другому, сосредоточенно вводя каждому строго отмеренную дозу сыворотки. Несколько человек очнулись буквально сразу, у других на возвращение сознания ушло несколько минут. Кое-кто начинал протяжно стонать, будто от кошмара. В основном же люди, сильно вздрогнув, в замешательстве вертели головой по сторонам.

— Изумительная штука, — довольно хмыкнул Симеон.

— Почему она так быстро действует? — недоуменно спросил Фелим.

— Наверно, потому, что пауки вводили четкую дозу, чтобы парализовать добычу, но не убить. А едва соотношение меняется, добыча сразу начинает приходить в себя.