Антология мировой фантастики. Том 2. Путешествия во времени

Превозмогая усталость, он побрел по вязкой воде к берегу, добрался до узкой песчаной полоски и скрылся под защиту зарослей.

Акулы некоторое время барражировали над ним, меняя направление полета, а затем развернули крылья так, чтобы полностью захватить ветер, и исчезли.

Измаил сорвал стручок, проделал в нем пальцем дыру и выпил жидкость. Пережитая опасность заставила его забыть об осторожности.

Когда он шел назад после первого стручка, он не ощутил ничего особенного. Паралича, которого он ждал, не было. Но может быть, это потому, что он больше того двухносого существа и доза наркотика оказалась для него мала. Сейчас он тоже ничего не ощу­щал. Хотя, возможно, возбуждение нейтрализовало наркотик.

И все же выпитая жидкость сделала свое дело. Он вдруг ощутил, что не может двинуть ни рукой, ни ногой. Видеть он мог, правда, в глазах стоял туман. Он мог и чувствовать усик растения, обвившийся вокруг его плеч, и ощутил боль, когда конец усика вошел в вену.

Воздушные акулы вернулись и кружили над ним, заметив его голову, высовывающуюся из зарослей. Да, он сделал ошибку, когда начал пить. Следовало выбрать более густые заросли.

Однако акулы были весьма осторожны. Они не пытались напасть, боясь запутаться в зарослях.

Измаил еще не понял механизма полета этих существ. Совершенно очевидно, что газ делает их легче воздуха. А при снижении они должны выпускать газ. Это именно то шипение, которое он ус­лышал во время нападения. При подъеме они должны производить газ. Вероятно, в их теле есть какой-то орган для этого. Но для работы этого органа необходимо горючее — пища. В этом Изма­ил был уверен, если, конечно, можно быть уверенным в чем-нибудь в этом проклятом мире.

Теоретические рассуждения хороши в свое время. Но сейчас нужно действовать, а он не мог двинуться с места.

Казалось, прошла вечность, как он сидит тут. Стало жарко. Растения задерживали движение воздуха, и он вспотел. И тут он увидел насекомое, первое здесь насекомое, сидевшее на ветке в футе от него.

Это был представитель древнего рода, научившийся жить как с человеком, так и без него. Это насекомое оказалось более удачливо в своем паразитизме, чем крысы.

Это был комар длиной около девяти дюймов.

Он спокойно перелетел на плечо Измаила. Было ясно, что он знаком с парализующим действием жидкости.

Измаил не почувствовал ног комара на коже, но ошутил тупую боль в мочке правого уха.

Лучше было утонуть вместе с командой…

Послышался шорох, слух его не был нарушен. Измаил посмотрел в лицо того, кто появился из зарослей.

Лицо ее было нежно-коричневого цвета, как у девушек Тайпи. Глаза необычно большие, почти нечеловеческие, ярко-зеленого цвета. Черты лица очень красивы.

Однако язык, на котором она заговорила, был незнаком Измаилу, хотя он слышал много языков жителей Земли.

Измаил ждал, что она освободит его от усика, но она улыбнулась и пошла куда-то в сторону. Вскоре она вернулась с каким-то животным, таща его за ноги. Хотя у животного был вспорот живот, оно бешено дергалось.

Она улыбнулась, проговорила что-то мелодичным голосом. Он попытался ответить, но не смог. Девушка присела возле растения и стала что-то делать каменным ножом.

Измаил совсем забыл на некоторое время о воздушных акулах. Сейчас он вспомнил и открыл рот, чтобы предупредить девушку.

Девушка, видимо, почувствовала опасность, так как подняла голову как раз в тот момент, когда первая тень устремилась на них. Она толкнула Измаила и закрыла его. Голова Измаила ударилась обо что-то, и он потерял сознание.

Он пришел в себя и почувствовал, что земля, как обычно, дрожит под ним. Теперь он понял, что это приливы и отливы. На той, старой Земле эти явления не ощущались, хотя и были. Здесь же огромное солнце и огромная луна вызывают такое сотрясение почвы, не заметить которое невозможно.

Его снова стало мутить от качки. А может, к этому добавилось и действие яда. Во всяком случае ему теперь придется привыкать к этой “земной” болезни.

Он попытался сесть и обнаружил, что у него связаны руки и ноги.

Девушка исчезла.

Очевидно, она вовсе не так дружелюбна, как ему показалось. Она подошла к нему без боязни просто потому, что была уверена, что он не причинит ей вреда.

Измаил не был на нее в обиде: все-таки он был для нее чужой, и она была бы дурой, если бы подошла к нему без необходимых предосторожностей. Впрочем, может, она живет в мире, где все человеческие существа друзья между собой, а убийства и войны неизвестны.

Однако то, что она связала его, доказывало, что этот мир вовсе не утопия.

Он вздохнул. Было бы слишком наивно предполагать, что есть мир, где царят всеобщие любовь и доверие. Такого не было на Земле, такого нет и здесь. И нигде такого нет. Однако Измаил вовсе не думал оказаться в таком утопическом мире.

Несмотря на то, что оказался связан, он был рад, что в этом мире он не единственное человеческое существо. Когда-нибудь он овладеет языком, на котором говорит девушка, и она ответит на все его вопросы.

Появилась девушка, и Измаил улыбнулся ей. Он внимательно изучал ее, пока она искусно разделывала двухносое животное. Волосы у нее были черные, длинные и прямые, как у девушек с острова Тайпи, и заколоты гребенкой из какого-то материала, похожего на слоновую кость. В ушах висели кольца из черного камня, в которые вставлены большие темно-зеленые камни. Внутри каждого из камней можно было рассмотреть ярко-красный предмет, похожий на паука.

На шее ее висело ожерелье из коротких разноцветных перьев, а талию обхватывал полупрозрачный кожаный пояс. На поясе с помощью костяных крючочков висела короткая юбочка из такой же кожи, что и пояс. На ногах были сандалии из толстой коричневой кожи. Измаил обратил внимание, что на ногах у нее всего по четыре пальца. Видимо, в результате эволюции мизинец за ненадобностью атрофировался.

Фигура у нее была стройная и гибкая, лицо имело четко выраженные треугольные очертания. Высокий и широкий лоб, огромные блестящие глаза под густыми черными бровями, ресницы, похожие на длинные острые копья… Скулы высокие и широкие, но уже, чем лоб. Нижняя челюсть сужалась, заканчиваясь подбородком, который, однако, не был острым и закруглялся. Этот подбородок делал ее очень красивой, а будь он острым, лицо девушки оказалось бы безобразным. Как тонка грань между безобразием и красотой! Губы у нее были полными и очень красивыми, даже когда она начала откусывать куски жира от разделанной туши животного.

Измаил не раз видел, как дикари едят сырое мясо, и это не вызывало у него отвращения. Когда она предложила кусок сырого мяса ему, Измаил принял его с улыбкой и благодарностью.

Оба ели до тех пор, пока полностью не насытились. Девушка нашла камень и расколола череп животного, чтобы достать мозг. Она стала с удовольствием есть его и предложила Измаилу. Тот уже был сыт, поэтому покачал головой: