Антология мировой фантастики. Том 2. Путешествия во времени

Иссиня-черные волосы свободно падали ей на плечи. Тонкая линия помады на верхней губе и толстая на нижней придавали ей слегка капризное выражение. Ее веки и мочки ушей были подкрашены розовым, что оттеняло молочную белизну юного, почти детского лица. С плечей спускались драгоценные подвески, которые тихонько позвякивали, как бы привлекая внимание к совершенной форме ее груди.

Она присела за маленький столик, стоящий в углу кабинета Финжа, и за все время лишь однажды подняла глаза, скользнув по лицу Харлена быстрым взглядом.

Когда Харлен вновь услышал голос Финжа, Вычислитель уже заканчивал:

— Все эти сведения вы найдете в официальном отчете, а пока можете занять свою старую квартиру и прежний кабинет.

Харлен очнулся за дверью кабинета Финжа, совершенно не помня, как он оказался там. Наверное, просто вышел.

Чувство, охватившее его, легче всего было определить как возмущение. Ради Времени, нельзя позволять Финжу выделывать такое! Это издевательство над…

Придя в себя, он разжал кулаки и перестал стискивать челюсти. Надо в этом разобраться, и немедленно! Он решительно направился к столу Связиста; шум собственных шагов гулко отдавался в его ушах.

Связист поднял голову и, стараясь не встречаться взглядом с Техником, осторожно произнес:

— Слушаю, сэр.

— Та женщина в кабинете у Финжа, — спросил Хар­лен, — она что, новенькая?

Он хотел спросить об этом как бы между прочим. Хотел, чтобы его тон показался безразличным и скучающим. Но его слова прозвучали как удар цимбал.

Связист словно пробудился. Выражение его глаз напоминало о каком-то мужском братстве, в котором даже Техник мог сойти за своего парня.

— Вы имеете в виду эту малышку? Ух ты! Хороша, правда?

— Отвечайте на вопрос, — процедил сквозь зубы Харлен.

Сразу потеряв свой пыл, Связист отвел глаза.

— Она новенькая. Временница.

— И чем она занимается?

По лицу Связиста медленно расползлась плотоядная ухмылка.

— Считается, что она секретарша босса. Ее имя — Нойс Ламбент.

— Ясно. — Харлен резко повернулся и вышел.

Первая вылазка Харлена в 482-е Столетие состоялась на следующий день и продолжалась ровно тридцать минут. Судя по всему, она была чисто ознакомительной и должна была помочь ему проникнуться духом Столетия. На следующий день он пробыл во Времени полтора часа. Третий день оказался свобод­ным. Он воспользовался им, чтобы просмотреть свои старые отчеты, освежить знание языка, снова привыкнуть к местным костюмам.

За эти два биогода в 482-м произошло лишь одно Изменение Реальности, к тому же очень небольшое. Политическая клика, бывшая у власти, перешла в оппозицию, но в обществе это не вызвало никаких перемен.

Не вполне понимая причин, Харлен перерыл свои старые отчеты в поисках сведений об аристократах. Конечно же, он Наблю­дал их.

Но Наблюдения, которые он отыскал, оказались сухими и безличными. В них шла речь о классе, а не об отдельных людях. Конечно, никакие пространственно-временные правила не требовали от него Наблюдать аристократию в ее собственном кругу. Сейчас он был зол на себя за подобное любопытство.

За эти три первых дня Нойс Ламбент попалась ему на глаза четыре раза. При первой встрече он заметил только ее костюм и украшения. Теперь он разглядел, что она была на полголовы ниже его, но казалась выше своих пяти футов и шести дюймов благодаря стройной фигуре и грациозной осанке. Она была старше, чем ему сперва показалось, ближе к тридцати, во всяком случае больше двадцати пяти.

Держалась она сдержанно и скромно. Встретив как-то Харлена в коридоре, она улыбнулась и потупила глаза. Он резко отстранился, чтобы не коснуться ее, и сердито зашагал дальше.,

В конце третьего дня Харлен пришел к выводу, что долг Вечного оставляет ему лишь одну возможность. Конечно, Нойс Ламбент вполне довольна своим положением. Без сомнения, действия Финжа не нарушают буквы закона. Но неблагоразумие Фишка, его вызывающее поведение противоречат духу закона, и с этим надо что-то делать.

Харлен подумал, что во всей Вечности ни один человек еще не вызывал у него такой антипатии, как Финж Он совсем позабыл, что еще два дня назад он готов был великодушно простить Вычислителя.

Утром четвертого дня Харлен обратился к Финжу с просьбой о неофициальной встрече и получил разрешение. Решительно войдя в кабинет, он, к собственному удивлению, с первых же слов приступил к сути:

— Вычислитель Финж, я советую вам вернуть мисс Ламбент в ее Время.

Финж сощурил глаза, кивком головы указал Харлену на кресло и, подперев ладонями свой пухлый подбородок, улыбнулся углами губ.

— Да вы садитесь, Харлен. Садитесь. Значит, вы считаете мисс Ламбент некомпетентной? Думаете, она не справляется со своими обязанностями?

— Справляется она или нет, я не могу сказать. Для этого надо знать, в чем эти обязанности заключаются. Но вы должны понять, что она дурно влияет на нравы Сектора.

Финж слушал, глядя на него отсутствующим взглядом, словно его мозг Вычислителя был занят в этот момент решением про­блем, недоступных рядовым Вечным.

— В чем же выражается ее дурное влияние, Техник?

— Что за нужда об этом спрашивать? — воскликнул Харлен с растущим негодованием. — Ее костюм чересчур откровенен, ее…

— Постойте, постойте. Подождите хоть немного, Харлен. Вы были Наблюдателем в 482-м и знаете, что она одета в обычный костюм ее эпохи.

— В ее Времени, в ее собственной культурной среде подобная одежда, может быть, и допустима, хотя я должен заметить, что она одета чересчур вызывающе даже для 482-го. Позвольте мне судить об этом. Здесь же, в Вечности, таким, как она, не место.

Финж медленно покивал головой. Казалось, этот разговор забавляет его.

— Она находится здесь с определенной целью. Она выполняет специальное задание. Это не продлится долго. А пока попробуйте как-нибудь примириться с ее присутствием.

У Харлена задрожал подбородок. Его протест обернулся против него самого. К черту осторожность! Сейчас он прямо выскажет свои мысли.

— Я могу вообразить, в чем заключается “специальное задание” этой женщины. Но непозволительно держать ее здесь так открыто.

Он неуклюже повернулся и направился к двери, но голос Финжа остановил его.

— Послушайте, Техник, ваши отношения с Твисселом могли внушить вам преувеличенное мнение о важности вашей персоны. Вы заблуждаетесь. Кстати, скажите-ка, Техник, у вас была когда-нибудь… — он остановился, подбирая подходящее слово, — подружка?

По-прежнему стоя к нему спиной, Харлен с оскорбительной точностью и четкостью процитировал Устав:

— “В интересах избежания излишней привязанности к Времени Вечный не должен жениться. Во избежание излишней привязанности к семье Вечный не должен иметь детей”.