Антон Черниговский - Саммаэль

— Что, помеха? — Мари распахнула дверь, и быстро схватила халат.

— Ага, — сморщился Валь. — Опять ни черта не видно. Грэг, ну очнись уже! И осциллограф сюда притащи!

— Вам ещё осциллограф… — буркнул механик, бросив на одевающуюся мисс Браун взгляд, полный вселенской тоски. — А командир знает толк… в извращениях.

— Мисс Браун, а мне… — спросила Рейчел испугано. — Мне что, тоже в этой штуке без одежды придётся стоять?!

— Нет, — Мари обернулась. — Ты только серёжки снимешь!

— Так они же пластмассовые…

— Всё равно снимешь! Когда мы с Вессоном эту херь заставим работать.

Установку наладили только к позднему вечеру. И получили на ней результат.

И теперь этот результат — праздновали.

— пел Мэллони, хлопая в ладоши,

Да, пробормотал Саммаэль. Теперь они празднуют.

Празднуют то, что характеристика — совпала. То, что времячастотная диаграмма Рейчел Линн, девятнадцати лет, — с точностью совпала с распределением гравитационного поля в дальней окрестности мира эр-шесть-шестьдесят один!

Да, включили они… умную свою машину. И умная машина выдала им… «результат». Интересно, хоть один из них понимает, что этот «результат» значит?!

Да, Милена сказала правильно: в физике подобное совпадение невозможно. Слишком разнородные… сущности. Подобное совпадение возможно только в симпатической магии… и это означает, что и аномалия эр-шесть-шестьдесят один, и сама Рейчел Линн, девятнадцать лет, рост маленький, волосы пепельно-русые, — и то и другое суть рукотворные объекты! Созданные, причём созданные одним и тем же магом!

Других объяснений — Саммаэль всё перебирал диаграммы, — у меня нет.

А Мэллони продолжал петь, дурным своим голосом:

И Рейчел заливисто хохотала.

И дальше, — думал колдун. — На глобальной диаграмме рисуется плотность энергии, то есть «плюс». А на диаграмме Рейчел — поглощение, то есть «минус»! Кто-нибудь догадался, как именно этот «плюс» должен взаимодействовать с «минусом»?! Что, физика не даёт ответа?! А вот симпатическая магия ответ даёт! И ответ однозначен: взаимное, блядь, уничтожение!

И без вариантов.

И как, — думал колдун, — это надо организовать? Что, обсидиановым ножиком на каменной плите?! А может, пентаграмму вам ещё начертать?! Чёрных свечек по углам понаставить?! Нет, тут всё намного сложнее…

А мисс Браун, недоделанная валькирия, начала тогда — «слуушай, Саммаэльчик…» А колдун за этого «Саммаэльчика» как взял её на ведение — и так приложил её по мозгам, что шнурки на ногах развязались! Та с лица-то сбледнула, залопотала, мол, «приношу свои извинения»…

…А, принеся все свои извинения, сказала она, недоделанная валькирия, одну очень дельную вещь. Что Рейчел надо опять запихнуть в этот грёбанный сканер, и погонять по всему эмоциональному диапазону. И в слёзы, и в радость, и в страх… Потому что диаграмма при этом ведь искажается, и при изменениях состояния может перестать совпадать с данными интерферометра. Или, наоборот, совпасть ещё лучше. Хотя, — Саммаэль вновь поднял с земли распечатки, подсветил себе блуждающим огоньком, — и так совпадает, куда уж тут… «лучше». И, мол, тогда мы сможем понять, что нам теперь с нею делать.

Уж конечно, не жертвенный нож… и не пентаграмма. Тут всё будет сложнее.

Идея, действительно, дельная. Тем более что других у меня и нет. Вот завтра с утра они и приступят. Как только проспятся. А то с похмелья результат будет совсем… удивительный.

…Ох, ну они и разошлись! Даже хором! Эта Браун их, что ли, так завела? Вот уж, если уж человека много… И девчонка хохочет как сумасшедшая; то ли с Грэгова бренди… сбрендила, то ли по жизни головой долбонумшись, то ли… то ли песня пришлась ей по вкусу! Я уж не знаю.

А может, догадалась уже, что ей умирать. Догадалась — и теперь вот… торопится. Потому что в симпатической магии «минус на плюс» значит именно это. Да, это самое. И пусть энергии несопоставимы, — энергия соломенной куклы тоже намного меньше энергии человека. А воткнёшь в куклу иголку — и человека с копыт долой…

А самое-то плохое, — понял колдун, чем ему так не нравился этот «минус на плюс». Чем не нравилось ему разменять Рейчел — пусть даже и на спасение всей Вселенной! Понял, что тут было «не так». Вот как девушка засмеялась — так сразу и понял.

Потому что знал он одну такую. Знал! Только очень-очень давно.

Такую же, блядь… «кавайную няку», маленькую, тонкую и болезненную. Со сколиозом и вегетососудистой дистонией. С таким же надрывом, надгибом, надломом: как сломанная фарфоровая кукла, качаешь её — а она вместо «ма-ма» говорит «ма…». С таким же заливистым смехом, с такой же пугливостью, склонностью к демонстративности, к ярким внешним эффектам: чем больше боится — тем больше кричит…

И с такими же громадными серыми глазищами.

Ну так вот: на той, на давнишней, Саммаэль — тогда его не звали ещё Саммаэлем — был несколько лет женат.

И порвал себе сердце, практически на американский флаг. На всех на её обидах, болезнях, ревности, неприятии всего, что не вписывалось в ограниченный её мирок… и далее, перечисление мелким убористым почерком на четырёх, блядь, страницах!

После развода он так ей и сказал: «знаешь, в тот день, когда я встретил тебя, мне бы стоило быть слепым [115] Цитата из Б. Гребенщикова. ».

И по сей день считал точно так же.

Так что вчера, — думал колдун. — Когда я шёл на штурм арденнского гарнизона, мне бы глаза стоило б завязать. Я ведь не по зрению там ориентировался… Хотя… «не по зрению» — так не глазами бы и Рейчел увидел, тут уж как ни крути…