Филипп Дик - Убик

Дверь кабинета отворилась. Вошла мисс Глеасон с бумагами затребованного корабля.

Рука, державшая бумаги, была искусственной. Он уловил блеск незамаскированного металла и тотчас же поднял голову, изучая ее лицо, или то, что от него осталось. «Неандертальские зубы, — подумал он, — вот что напоминают эти гигантские, нержавеющей стали клыки. Возвращение на двести тысяч лет назад. Мерзость! И глаза без зрачков. Производство Дженсоновских лабораторий».

— Черт тебя побери, Элдрич, — сказал он.

— Я твой пилот, — сказал Палмер Элдрич из контура мисс Глеасон. — И собираюсь с тобой договориться. Как только приземлимся. Чем скорее, тем лучше.

— Дайте мне подписать бумаги, — сказал Лео.

— Ты все еще хочешь лететь на Марс? — удивился Палмер.

— Да, — ответил Лео и стал терпеливо ждать затребованных бумаг.

Барни Майерсону мучительно хотелось Чу-Зет. В дверях радиорубки появилась Энни Хауторн.

— У тебя все в порядке?

— Наверное, — сказал Барни. Он уронил сигарету на пол и растер ее носком башмака. — Не хочешь дать мне свою пачку Чу-Зет?

Энни покачала головой.

«Нет, это не Энни, — подумал он, — это Палмер Элдрич, действующий через нее и держащийся в тени. А раз так, то я могу добыть Чу-Зет силой».

Он схватил девушку за руку.

— Остановись, — вымолвила она. Или, скорее, оно.

— Эй, — вскрикнул Норм Скейн, — что вы делаете, Майерсон? Отпустите…

Сильная искусственная рука ударила Барни. Металлические пальцы сомкнулись на его шее, со знанием дела нащупывая место, где очень близко властвует смерть. Но пачка была уже у него, и он отпустил девушку.

— Не надо, Барни, — сказала тихо Энни. — Слишком мало времени прошло после первой дозы. Пожалуйста!

Не ответив, он направился в свою комнату.

— Тогда сделай для меня одну вещь, — сказала она вслед. — Разломи ее на двое. Я хочу пожевать вместе с тобой.

— Зачем? — спросил он.

— Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь.

— Я справлюсь сам, — сказал Барни. — Может, я застану Эмили до развода. Пока не появится Ричард Хнатт. Это единственный промежуток времени, где у меня остался шанс.

«Пытаться, — подумал он. — Пытаться вновь и вновь. Пока не добьюсь своего». Он запер дверь.

Глотая Чу-Зет, он подумал о Лео Балеро.

«Ты удрал. Возможно, потому, что Палмер Элдрич оказался сильнее. Не так ли? Или же Палмер Элдрич подразнил тебя, стравив линь? Ты мог бы прийти и остановить меня. Хотя сейчас уже поздно. Даже Элдрич предупреждал через Энни Хауторн. А это уж слишком — даже для него. И что дальше? Не зашел ли я слишком далеко? Вот теперь погружаюсь на дно, где ничего не существует, куда не достать даже Палмеру Элдричу.

И конечно, я не смогу вернуться обратно».

Он опустил голову и невольно закрыл глаза. Казалось, его мозг, живой и испуганный, буквально зашевелился. «Изменение метаболизма, — догадался он. — Шок. Потрясение. Прости за все, — сказал он себе, извиняясь перед соматической системой. — О'кей?»

— Помогите, — сказал он вслух.

— А, помогите? — проскрежетал человеческий голос. — Что для тебя сделать? Протянуть руку? Открыть тебе глаза и унести отсюда? Этот период ты провел на Марсе. Он сломил тебя! И я сыт по горло. Пошли!

— Заткнись, — сказал Барни. — Мне плохо. Я зашел слишком далеко. Все, что ты можешь, так это орать на меня!

Он открыл глаза и оказался лицом к лицу с Лео Балеро, сидящим за большим, дубовым столом.

— Послушай, — проговорил Барни. — Я сейчас на Чу-Зет. Я не в силах остановиться. И если ты не поможешь, тогда мне конец.

Его ноги подгибались, словно таяли. Он едва дотащился до ближайшего кресла.

Осмотрев его внимательно, Лео, дымя сигаретой, проговорил:

— Ты на Чу-Зет? — он нахмурился. — Как и два года назад…

— А это страшно?

— Да. Страшно. Господи, я не знаю, стоит ли вообще говорить с тобой. Кто ты? Какой-то фантом из прошлого.

— Ты слышал, что я сказал? Я на Чу-Зет, Он стиснул пальцы.

— Ладно, ладно, — Лео возбужденно дохнул клубом густого серого дыма. — Не уходи. Я тоже заглянул вперед и увидел будущее. И оно меня не убедило. К тому же, черт побери, ты сам предсказатель. Мог бы этим воспользоваться. В общем… — Он откинулся в кресле, положив ногу на ногу. — Я видел монумент, помнишь? Думаешь, кому он? Мне… Он взглянул на Барни, потом пожал плечами.

— За это время я ничего не добился, вообще ничего, — сказал Барни. — Я хочу вернуть свою жену. Я хочу Эмили.

Он почувствовал яростную, растущую злобу. Горечь утраты.

— Эмили, — Лео Балеро кивнул. Потом сказал в интерком: — Мисс Глеасон, пусть нас пока никто не тревожит.

Он опять переключился на Барни, наградив его пронзительным взглядом.

— Этого парня — Хнатт, так, кажется, его фамилия — недавно доставили в полицию ООН вместе с остатками элдритчевской организации. Видишь ли, Хнатт когда-то подписал контракт с агентом Элдрича. Ну вот. Они дали ему выбор: либо тюремная камера, — о'кэй, я понимаю, что это чересчур жестоко, но не порицай меня, — либо высылка. Он эмигрировал.

— А что с ней?

— С ее-то горшками? Разве смогла бы она, черт побери, заниматься ими в жилище под Марсианской пустыней. Она сваляла такого дурака… Подождешь — увидишь…

— А вы действительно Лео Балеро? — спросил Барни. — Или вы Палмер Элдрич? А то от этой мысли мне становится как-то не по себе.

Подняв бровь, Лео проговорил:

— Палмер Элдрич умер.

— Но это невозможно. Нереально. Это созданная наркотиком фантазия. Трансляция.

— К дьяволу, «реально», — гаркнул на него Лео. — Откуда тогда появился я? Слушай. — Он сердито указал пальцами на Барни. — Во мне нет ничего нереального. Ты единственный здесь фантом и, как сам говоришь, из прошлого. По-моему, ты все переворачиваешь с ног на голову. Слышишь? — Он постучал по поверхности стола костяшками пальцев. — Звук реален. И я утверждаю, что твоя бывшая жена и Хнатт давно разошлись. А знаю, потому что она продала нам свои горшки для минимизации. Собственно, она была в кабинете Рони Фьюгет в прошлый четверг.

Он заткнулся сигарой, продолжая брезгливо смотреть на Барни.

— Тогда все, что мне нужно, — сказал Барни, — так это увидеться с ней. Осталась самая малость.

— О, да, — кивнул Лео. — Вот только, что ты собираешься делать с Рони Фьюгет? Вот уже два года, как ты живешь с ней в мире, который кажется тебе воображаемым и нереальным.

— Два года? — изумленно вымолвил Барни.

— И Эмили знает это, потому что с тех пор, как она поставляет нам через Рони керамику, они стали приятельницами и наверняка поверяют друг другу свои тайны. Посмотрим на это с точки зрения Эмили. Если она позволит тебе вернуться, то Рони, скорее всего, прекратит принимать ее горшки для минимизации. Рискованно. И бьюсь об заклад, Эм не согласится. Думаю, мы дали Рони слишком много власти. Как и вам в свое время.